Джед задумался:
– Я пытаюсь отогнать от себя такие мысли, но если что-то подобное случится, возвращайся как можно скорее и сообщи мне.
– А если на это не останется времени?
– Тогда план "Б".
– Какой именно?
– Подожди и посмотри, как будут развиваться события. Уверен, что, дойдя до полей с марихуаной, они повернут обратно, но если нет, следи за ними, пока они не доберутся до водопада. Потом, если они спустятся, перехвати их и убедись в том, что они не проболтаются насчет твоей карты.
Из дома вышел Джессе. Шатающейся походкой он направился к душевой хижине, но едва одолел четверть пути, как его вырвало. – Ладно, – сказал я, неожиданно испытав прилив радости. После вчерашнего вечера я и мечтать не мог, что новый день начнется так хорошо. – Тогда пойду поищу Кити.
В то утро со мной приключилась лишь одна неприятная вещь. По пути на пляж я шел мимо сидевшей у входа в дом Сэл, и она окликнула меня. Оказалось, что Багз, который сидел возле нее и смотрел на меня злобным взглядом, уже рассказал ей, как я над ним издевался. Сэл требовала объяснений.
Я схитрил. Я сказал, что выбился из сил и только лишь отдышался, а потом помог ему выбраться за дверь, и если Багз помнит все происшедшее как-то по-другому, мне очень жаль, но его болезнь, наверное, отрицательно повлияла на его память. Я предложил ему обменяться рукопожатиями, и это вполне удовлетворило Сэл. Ей было так тяжело от всего свалившегося на ее плечи, что она с удовольствием ухватилась за возможность избавиться от одной из забот.
Багз был недоволен. Он потащился за мной, обозвал меня ублюдком, сердито тыкал пальцем мне в грудь и расписывал, что бы он сделал со мной, будь он здоров. Я подождал, пока он закончит, и послал его. Я не мог допустить, чтобы он испортил мне настроение.
Кити спал на том же месте, где мы расстались вчера вечером. Прилив набирал силу, вода уже почти касалась ног Кити, и поэтому я решил не будить его, а сначала выкурить сигарету. Я подумал, что эта ночь была для него не из приятных, и ему можно еще минут пятнадцать поспать. От моей сигареты остался уже один фильтр, когда появились шведы. Я приложил палец к губам, показывая на Кити, и мы отошли от него подальше.
Карл, Стен, Христо. Учитывая, что двое из них умерли, а третий тронулся умом, меня удручает, что их имена так мало для меня значат.
Как и Джед, шведы появились на пляже без приглашения. Это отчасти объясняло, почему они ловили рыбу за пределами лагуны, хотя, появившись на пляже позже Джеда, они лучше наладили контакт с окружающими. Однако они так и не вписались в пляжную жизнь. Они были рядом, но в основном держались друг друга, жили в одной палатке и часто ели отдельно от всех. Лишь по воскресеньям они присоединялись к остальным. Шведы были неплохими футболистами, поэтому каждый стремился заполучить их в свою команду.
Их трудности в общении усугублялись тем, что только один из них – Стен – бегло говорил по-английски. Христо мог еще с горем пополам пробормотать что-то нечленораздельное, но Карл был совершенно безнадежен. Насколько я понял, его словарь ограничивался лишь несколькими словами, связанными с рыбной ловлей, такими как «рыба», «острога», к этому можно было добавить два-три шутливых выражения. Он приветствовал меня невнятным «Хэлу, Ричард» и желал мне доброго утра, даже если мы собирались ложиться спать.
– Итак, – сказал я, когда мы отошли на безопасное расстояние от Кити, – сегодня у вас работы по горло.
Стен кивнул:
– Но ведь рыбы нужно наловить лишь для половины лагеря, так ведь? Нам нужно поймать всего пятнадцать штук. Не так уж трудно, по-моему… Не хочешь отправиться с нами сегодня?
– Нет. Я остаюсь здесь.
– Ты уверен? В лодке хватит места на четверых, а в одиночку тебе ловить будет скучно.
Я улыбнулся:
– Спасибо, но скоро проснется Кити.
– Ах, да, Кити. Его тошнит?
– Нет, он в порядке. Немного расстроен, но он не отравился.
– Это хорошо. Ну ладно, нам пора. Еще увидимся, Ричард.
– Да.
Стен что-то сказал двум своим друзьям по-шведски. Затем они зашли в воду и поплыли к пещерам.
Это был короткий вежливый разговор. По такому вас вряд ли запомнят. Я пытался придумать, как бы его немного оживить, чтобы он стал более значительным или похожим на эпитафию, но самое лучшее, что мне удалось, – это обыграть слова Стена «Еще увидимся». Что-нибудь вроде «Увидимся на том свете. На том свете. На этом свете. Я видел его, но не на этом свете, а на том свете». Чушь какая-то.
Я так старался еще что-то вспомнить о шведах, чтобы подробнее описать их характеры, помимо сходства их опыта с Джедовым и умения играть в футбол, но наши взаимоотношения ограничивались неявным соперничеством в том, кто поймает самую большую рыбу. Я очень плохо их знал. Если бы два шведа не умерли, сомневаюсь, что я когда-нибудь задумался бы о них.
Поэтому, если честно, я считаю, что эпитафия им должна быть следующей:
Если попытаться вспомнить всех,
Кто учился с вами вместе,
То шведы оказались бы
На последнем месте.
Единственное, что я могу добавить, – это то, что они производили впечатление нормальных ребят и не должны были умирать такой смертью. Особенно Стен.
В конце концов мне надоело ждать, когда прилив доберется до ног Кити, поэтому я зачерпнул руками немного воды и вылил ему на голову.
– Привет, – сказал я, после того как он оправился от шока. – Выспался?
Он отрицательно покачал головой.
– Я тоже. – Я присел возле него на корточки. – Поспал где-то часа четыре.
– Дела в лагере совсем плохи?
– Вчера вечером дела были очень плохи. Сейчас лучше, но людей все еще сильно тошнит.
Кити сел и отряхнул с рук и ног песок.
– Мне нужно возвращаться. Я должен помочь.
– Не нужно. Тогда тебе снова придется идти сюда. Они хотят, чтобы ты отправился ловить рыбу.
– Хотят, чтобы я отправился ловить рыбу?
– Мне передал это Джед. Все рыбаки по-прежнему болеют, за исключением шведов и Моше. Моше присматривает за людьми в доме. Остаешься ты.
– И ты тоже.
– Гм, да… но… – На мгновение я задумался. – Мне нужно немного поспать. Я имею в виду, что когда я сказал, будто спал четыре часа, на самом деле это было три. Или два с половиной. Если я немного не отдохну, то свалюсь с ног… – По лицу Кити было видно, что мои слова не убедили его, и поэтому я добавил: – К тому же, если ты вернешься в лагерь с едой, Сэл хоть чуть-чуть успокоится. Она очень сердится, что ты не пришел помочь.
– Да, я слышал, как она звала меня вчера ночью. Поэтому я и не вернулся в палатку. – Он устало пожал плечами. – Но когда-нибудь мне все же придется вернуться, и… Не знаю, хорошая ли это мысль, чтобы я пошел ловить рыбу. Ведь из-за моей ловли все и началось.
– Никто из тех, с кем я разговаривал, так не считает.
– Я мог бы быть полезным в лагере.
Я пожал плечами:
– В лагере нужна рыба.
– Ты правда думаешь, что я должен отправиться ловить рыбу?
– Угу. Мне специально велели найти тебя и передать это сообщение.
Кити нахмурился и запустил пальцы в волосы. Он так долго не сбривал их, что они выглядели немного устрашающе.
– Ну хорошо. Если ты так думаешь.
– Замечательно. – Я похлопал его по плечу. – Пойду немного посплю под деревьями.
– Зайти за тобой, когда я буду возвращаться в лагерь?
Я не ответил ему. Я смотрел на лагуну, окруженную скалами, прикидывая, как бы проплыть к ним незаметно для Кити.
Он повторил свой вопрос.
– А? Нет… не надо.
Если бы Кити выбрал для рыбной ловли главный из камней, я смог бы проплыть под водой между меньшими и спрятаться за ними, если мне потребуется вынырнуть на поверхность, чтобы глотнуть воздуха.
– А если ты проспишь? Тогда Сэл рассердится и на тебя.
– Я не просплю. Мне нужно всего лишь несколько часов.
– О'кей. А сколько штук я должен поймать?
– Примерно десять. Шведы сегодня тоже выйдут на работу, а большинство людей не будет есть. – Я направился к деревьям. – Встретимся в лагере.
– Встретимся в лагере. Конечно…
Я чувствовал, что он смотрит мне вслед, поэтому опустил плечи и принялся волочить ноги, изображая усталость. Когда я дошел до травы, он крикнул мне вдогонку: – Эй, Рич, извини меня за то, что ты сегодня почти не спал. Наверное, это моя…
Я помахал ему рукой.
– Не беспокойся на этот счет, – крикнул я в ответ. Затем я нырнул в заросли кустарника.
Когда я переплывал лагуну, то без труда прятался от Кити, но продвижение было убийственно медленным. До пещер я добирался больше двадцати пяти минут, а мог бы в два раза быстрее. Поскольку плыть пришлось долго, у меня появилось неприятное чувство внутри: как будто я все время хотел сделать глубокий вдох, но, как ни старался, не мог наполнить воздухом легкие. Ощущение исчезло лишь после того, как я взобрался по расщелине и, огибая вершины скал, начал пробираться в глубь острова.
