Сернуда несет нам правду поэзии, которой глубоко чужды компромиссы и тактические приемы, столь необходимые в политической деятельности, так никогда им и не принятой. Хотя политика и поэзия могут иметь общие цели (например, освобождение человека), пути их достижения не обязательно должны совпадать. Для художника лучший способ достижения такой цели заключается в том, чтобы сохранить верность своему искусству, правда которого — если она отвечает внутренним побуждениям поэта — всегда остается неизменной, тогда как тактические приемы могут меняться. Даже в самые тяжкие минуты отчаяния и безысходности Сернуда продолжает верить в человеческое благородство:
Пусть благородными были не все — это не важно.
Достаточно одного человека —
Он станет свидетелем непреклонным
Человеческого благородства.[16]
(«1936»)
Сернуда, которого правда поэзии возвысила над родиной и соотечественниками, в последние годы жизни полагал, что творчество его после смерти будет сознательно предано забвению и затем, возможно, возродится уже выхолощенное и обесцененное теми, для кого при жизни он являлся объектом презрения и насмешек. Мысль о подобной судьбе, постигшей после смерти многих художников (например, Гонгору, Моцарта или Рембо), буквально превратилась для Сернуды в навязчивую идею, и именно отчаянному протесту его обязаны появлением на свет лучшие стихи, написанные на испанском языке:
Как хорошо, что нет его среди живых
И со дня смерти протекли уже три века.
Теперь потомки тех, кто оскорблял его когда-то,
Сумеют именем его прикрыться, наградить
Преемника библиотечного червя, изъевшего всю память о поэте…
Спасибо Господу, что нам вернул его (как нас вернет когда-нибудь потомкам) —
Уже никчемного, невозмутимого в своем небытии.
(«Гонгора»)
Теперь, когда поэта нет в живых,
Уж можно оправдать и жизнь его,
И оценить его труды,
Подогнанные под шаблон их мира,
Словно еще одна красивая безделка,
Еще один никчемный роскоши предмет…
Уж лучше разрушение и пламень!
(«Преддверье рая»)
Послушайте, мертвые, что говорят о вас после смерти живые…
Уж лучше не слышать: для тех, кто боролся и умер за слово,
Подобно Рембо и Верлену, молчания вечность — желанный приют.
Но если молчанье у них, то у нас — отвратительный фарс.
Однажды кто-то сказал, что если бы люди одной головой обладали, то он бы ее отрубил.
А я говорю: коль были бы люди одним тараканом, я бы его раздавил.
(«Birds in the Night»[17])
Сегодня более, чем когда-либо, поэзия Сернуды представляется нам живой и — скорее даже — совершенно необходимой. И потому наш общий долг — долг всех тех, кто прежде не понимал творчества поэта во всей его полноте, или же понимал порой превратно, — сделать это творчество нашим достоянием, проявив любовь, равную той, с которой оно создавалось. Мы должны это сделать сейчас, пока какой-нибудь «эрудит» или библиотечный червь не набросился с жадностью на него и полностью его не уничтожил. Именно с целью восстановления элементарной справедливости и исправления совершенных ошибок и были написаны эти скромные строки.[18]
Статья написана в 1964 г.
Альдана, Франсиско де (первая половина XVI в. — 1578 г.) — испанские поэт, автор многочисленных стихотворений и поэмы «Анхелика и Медоро», текст которой утерян.
«В Испании, — писал полвека назад Хуан Марагаль, — притворное увлечение политикой используется лишь для того, чтобы замаскировать другие, более примитивные страсти. Поэтому несоответствие между силой его и целями, которое оно преследует, сразу бросается в глаза. Но ведь цели и в самом деле совершенно иные». — Прим. автора.
Bousoño, Carlos. «Poesía contemporánea y poesía postcontemporánea», Papeles de Son Armadans, agosto de 1964. — Прим. автора.
Неруда, Пабло (1904–1973) — чилийский поэт, общественный деятель; с 1934 по 1937 г. жил в Испании, принимал активное участие в борьбе испанского народа и в художественных исканиях прогрессивной испанской интеллигенции, в связи с чем творчество Неруды этого периода нередко рассматривают как составную часть испанского литературного процесса.
Октавио Пас очень точно говорит о Сернуде: «Трудно найти менее христианского по духу писателя среди тех, кто пишет на испанском языке». — Прим. автора.
В оправдание своей жизни (лат.).
Здесь: бурь и потрясений (нем.).
«Insula», numero-homenaje, febrero de 1964. — Прим. автора.
«Крах» (англ.) — автобиографическая книга-исповедь Ф. С. Фицджеральда.
Здесь: полностью, целиком (лат.).
Перевод Б. Загорского.
Принятие желаемого за действительное (англ.).
Перевод М. Ваксмахера.
Перевод М. Ваксмахера.
Перевод М. Ваксмахера.
«Птицы в ночи» (англ.).
Моя работа представляет собой только лишь тематический анализ творчества Сернуды. Я оставляю до лучших времен изучение отточенной поэтической техники писателя. — Прим. автора.
