Секретарша подала кофе. Она была вызывающе шикарной, буквально оглушала глянцевым блеском: волосы, ресницы, глаза. Интересно, что-нибудь натуральное в ней есть? Грудь точно сделанная, слишком уж высокая и правильная. Одета нарочито просто, с тщательно продуманной небрежностью, никаких мини и стразов — не нулевые, чай, на дворе.
— Право слово, никому эти неприятности не нужны, — доверительно улыбнулся Дазуров, когда секретарша вышла. — «Натив» купили, потому что он приносит прибыль. Значит, должен и дальше ее приносить.
Дазуров откинулся в кресле, потер лоб, широко улыбнулся.
— Эх, Олежка, не застал ты эти времена… твое счастье. В девяностые деятелей, которые почему-то не могли или не хотели увеличивать прибыль, бывало, с утюгом в брюхе находили. Ну согласись, мы ведь не хотим назад, в славную эпоху первоначального накопления капитала. Мы хотим вперед, в светлое общеевропейское завтра. Понимаешь, к чему я, Олег?
Я посмотрел в окно, на распростертый внизу город. Я-то полагал, пришлось бы бороться за сохранение директорского кресла, а не за отказ от него. Ни к какой борьбе я не был готов. Вообще не мое это — борьба. Конечно, мне не улыбалось работать под началом крокодила, у которого кусок мертвечины разве что изо рта не свешивается, несмотря на весь европейский лоск. Но его можно понять, не хочет терять отлаженные схематозы. Черт его знает, на что он пойдет, чтобы сохранить прибыль… Значит, подготовлю преемника, передам дела и свалю в закат чуть погодя.
— Понимаю.
— Вот и славненько! И, надеюсь, команда твоя тоже проявит понимание, ты уж постарайся… Подойди к Мариночке, это которая кофе приносила, пусть встречу нам назначит. Обсудим бонусы и бюджет на развитие… в рабочем, как говорится, порядке. Говорю же, средства есть, никто обиженным не останется. И вот еще что… Вы примете на работу мою жену.
Мне показалось, или впервые в голосе Дазурова промелькнуло что-то похожее на неуверенность? Вообще на какое-то человеческое чувство?
— Директор вам нужен, по корпоративным коммуникациям, — продолжил он, не позволяя мне возразить. — Оля умница у меня, хоть и без опыта пока… Она мне сына растила, потому не работала, такое дело.
— Знаете, мы как-то привыкли обходиться без корпоративных, что бы это ни значило, коммуникаций, — возразил я, уловив в его тоне нотку слабости.
— Как привыкли, так и отвыкнете, — тепло из голоса Дазурова исчезло, снова вернулся улыбчивый ящер. — Сказал же, Оля — нормальная баба. Корпоративный гимн хором петь не будете. Бюджет, опять же, выделим на внутренние активности, так что в накладе не останетесь. С понедельника выйдет. Готовьте кабинет.
Глава 4
Дама с блин камелиями
Январь 2019 года
— Госпожа Дазурова не звонила?
— Нет, не приходила и не звонила! — ответила побледневшая секретарша. Профессиональным чутьем она угадала мое раздражение и опасалась попасть под горячую руку.
Приемная «Натива» пустовала, только офис-менеджеры приколачивали над нашим логотипом эмблему «Дахау Про» да какая-то курьерша жалась в уголке дивана.
— Да где же черти носят эту даму, блин, с камелиями…
— Извините… — курьерша подскочила с диване и робко засеменила ко мне.
— На ресепшн! — рявкнул я.
— Извините, — повторила тетка, — эта дама с блин камелиями — видимо, я. Ольга Дазурова, ваш новый директор по корпоративным коммуникациям… ну вы, полагаю, в курсе… вы же в курсе, Юра вам сказал? Я, видимо, опоздала…
Я сахарно улыбнулся жене босса и одновременно бросил испепеляющий взгляд на секретаршу. Госпожа Дазурова оказалось незврачной полноватой блондинкой лет тридцати. Новенький брючный костюм сидит не по фигуре, на ногах угги. Если присмотреться, шмотки явно недешевые, но как-то она сутулится, что ли, и взгляд мало не умоляющий… Потому-то секретарша, да и я сам, приняли ее за курьера. В метро таких теток двенадцать на дюжину, не этого ожидаешь от жены самого Дазурова…
— Это вы нас извините, Ольга… — я замялся, пытаясь припомнить отчество.
— Оля, просто Оля, пожалуйста, — новый директор по корпоративным коммуникациям улыбнулась и протянула мне ладошку.
* * *
— Вы знаете, у меня опыта работы нет особо… — Оля сжимала чашку с чаем обеими руками. — Была секретарем лет десять назад, недолго. Училась в институте иностранных языков. Потом сына воспитывала, но теперь он уехал в бординг…
— Куда?
— Так в Британии называют школы-пансионаты. А я пыталась заниматься театром, но как-то… не сложилось. И Юра… Юрий Владимирович предложил пойти к вам. Я готовилась, книги читала по корпоративной культуре. И из Дахау мне материалы прислали, я все изучила…
Она так мило смущалась. Отчего Дазуров спихнул ее нам? В российском офисе «Дахау», как и везде, полно синекуры. Кодекс компании прямо запрещает непотизм, но достаточно посмотреть на список руководства, чтобы понять: это обычное корпоративное лицемерие. Естественно, у всякого есть родственники, которым нужна престижная необременительная работа. Так почему эту даму с блин камелиями отправили к нам? Самое очевидное — чтобы за нами присмотреть, но эта Оля выглядит так, словно и за собой присмотреть едва может. Наверно, Дазуров потрахивает кого-то прямо на рабочем месте… эту шикарную Мариночку из приемной, скорее всего. Веская причина не мешать семейную жизнь с работой.
Что же, вот мы и сделались филиалом — свалкой сомнительных с точки зрения закона и этики проектов и местом работы не первой свежести жен.
— И с чего вы намерены начать внедрение корпоративной культуры? — я старательно изгонял из голоса издевательские нотки, но, боюсь, не вполне справился.
— Не думайте, я в чужой монастырь со своим уставом не полезу… — заторопилась Оля. — Сперва хотелось бы понять, как у вас тут устроено все.
— Да обыкновенно устроено, — я пожал плечами. — Я сотрудникам не компостирую мозги и не вру без крайней необходимости. Ну а они стараются не слишком борзеть, — я вспомнил Протасова и поморщился. — Большинство, по крайней мере…
— Как устроен «Натив»?
— Как все айтишные компании… Правит бал у нас разработка. Отдел, который программирует нейросеть.
— Нейросеть… — Оля улыбнулась, отчего на миг сделалась почти хорошенькой. — Правду говорят, что нейросети однажды поработят человечество?
— Было бы неплохо. Никто не может управлять людьми хуже, чем сами люди, это я вам как специалист по управлению говорю. Но пока, к сожалению, сетка тупенькая. Оптимизируем одни параметры — она тут же проседает по другим. Впрочем, у нас сильная команда разработки, потому мы стабильно опережаем конкурентов. При программистах — всякие менеджеры и аналитики. По идее, они должны руководить разработкой, но по сути скорее ее обслуживают, так уж у нас сложилось. Есть продажники, у них своя жизнь. Ну и всякие вспомогательные отделы, как в любой конторе: системные администраторы, бухгалтерия, кадры, секретариат, хозяйственная служба. Иногда нанимаем внештатников.
Тут я не стал углубляться в подробности.
— И ради чего же все эти люди работают? — спросила Оля. — Ради одной только зарплаты?
— Отчего же — ради одной зарплаты? Есть еще ежемесячные премии, квартальные, ежегодные…
— Только ради денег?
Я вздохнул. Такой вопрос мог задать только человек, который сроду не знал, каково это — остаться без денег. Помню одну жену крутого бизнесмена, которая на полном серьезе говорила: «ну зачем люди живут в однокомнатных квартирах, это же неудобно». Значит, у нас теперь появилась собственная барыня…
— Пожалуйста, не считайте меня зажравшейся женой нового русского, — торопливо сказала Оля. Похоже, совсем я плохо владею лицом. — Я знаю, конечно же, как важно достойно платить сотрудникам, и буду следить, чтобы зарплаты у нас были на уровне… Но ведь не сводится все к одним только деньгам. Что-то еще должно людей объединять и вдохновлять. Они знают, какая у «Натива» миссия?
