— Я не заказывал номер заранее. Нас двое. Жена сидит там…
Я указал на группу людей, сидевших на диванах у барьера,
который отделял галерею от игрового зала.
— Если у вас нет свободного номера люкс, попробую поискать в «Кейзер Пэлэс».
Я блефовал, но даже и без этого было понятно, что все шло к лучшему.
Она повернулась ко мне спиной, чтобы взглянуть на экран компьютера, а затем обратилась ко мне:
— Остался всего один. Самый дорогой, или что-то вроде этого.
Я улыбнулся:
— Для моей жены это — лучшая новость.
Мне удалось сделать так, чтобы она меня запомнила и нашла меня симпатичным. Она объявила цену — тысяча долларов в сутки.
— Отлично. Мы приехали сюда отдохнуть и повеселиться. Останемся на несколько дней.
Я протянул ей платиновую карточку «Американ Экспресс». Этой шикарной кредитной карточке предстояло отныне отмечать мою жизнь и определять время, которое я буду тратить на каждом этапе… Она будет дебетирована на наш общий с Энджи счет. Служащая отеля пропустила карточку через электронный аппарат, сделала распечатку, я расписался. Итоговая сумма будет внесена туда при выезде из отеля. Я надеялся в одиночестве добраться до номера, но, увы, даже в этот поздний час, а особенно когда речь шла о таком дорогом номере, было принято сопровождать клиента. Я попросил служащую подождать несколько секунд.
— Пойду предупрежу жену, она где-то там… А можете ли вы пока сказать посыльному, в какой номер отнести вещи?
Я отдал ему картонный листок, который мне вручили при заселении, повернулся к нему спиной и пошел в направлении группы стоявших мужчин, за ними на банкетке сидели две женщины. Если бы кто смотрел на меня со спины, то сделал бы вывод, что я разговариваю с одной из них. Вернувшись назад, я едва не наткнулся на посыльного:
— Жена встретила подругу из Сан-Диего. Сейчас они болтают, я вернусь за ней позже. А пока пойдемте. Когда женщины начинают рассказывать друг другу истории…
Мы молча поднялись на лифте, прошли по галерее, отделенной от коридора номеров люкс кованой железной решеткой. На столе перед этой дверью стоял экран, контролировавший малейшее перемещение.
— Охранник, видимо, отлучился на несколько минут, — сказал посыльный.
Мне повезло, охранник подумает, что мы вошли в эго святилище вдвоем. Посыльный прошел вперед меня в этот тихий мирок, торжественно распахнул передо мной дверь номера и протянул мне две магнитные карты.
— Одна для мадам, — сказал он.
Затем он вошел в номер и включил свет. Я последовал за ним.
Наконец я смог от него избавиться. Он был прилежен и усерден…
Я стал осматривать этот номер за тысячу долларов в сутки, где уже поселился дух Энджи. Две спальни, две ванные комнаты, вместительная гостиная, всю стену в глубине занимал огромный экран телевизора. Я был возбужден, мое невольное преступление действовало на меня как амфетамин. Глаза болели, руки то наливались тяжестью, то конвульсивно вздрагивали, я сжимал кулаки до хруста в суставах. Мне пришла в голову безумная идея, но я отбросил ее. И все же… А что, если я найду какую-нибудь женщину, которую смогу затащить сюда пожить со мной несколько дней? Сошла бы любая посредственная блондинка. В наполнявшей Лас-Вегас толпе мне достаточно было всего лишь силуэта. Только ее присутствия, чтобы показать, что нас было двое. Чем больше я об этом думал, тем больше эта мысль мне нравилась.
Я падал от усталости, но мозг продолжал работать. А не попробовать ли найти женщину по объявлению? А что, если я предложу какой-нибудь бездельнице путешествие в Париж, а потом в Африку? Женщине, которую я в некотором роде найму для интеллигентного представительства и которую потом «потеряю»… Это решение на первый взгляд показалось простым, но по размышлении — абсурдным. Да и моя жизнь тоже была абсурдной… В ящике маленького письменного стола в гостиной я нашел писчую бумагу, даже не садясь, стал набрасывать на нее слова: «Богатый человек сорока лет ищет молодую женщину для совместной поездки продолжительностью в месяц. Предусмотрены развлечения, приключения и различные выгоды. Компенсация — двадцать тысяч долларов». Затем заменил некоторые слова: «Соблазнительный мужчина ищет спутницу-блондинку для поездки в Европу и Африку». Насчет блондинки получилось совсем глупо. Любая женщина могла стать блондинкой в течение часа.
Я разорвал листки и спустил их в унитаз. Едва живой от усталости, достал из мини-бара и выпил бутылочку воды с газом. Остановился, прошел через спальню и увидел узкую полоску света, пробивавшуюся из-под двери ванной комнаты… Там текла вода. А что, если все, что я здесь переживаю, было всего лишь кошмаром? Возможно, мы лежали в постели в доме на Беверли-Хиллз. Мне достаточно было повернуться, прикоснуться к Энджи, разбудить ее. Я резко распахнул дверь.
Вода текла из крана умывальника, вделанного в стену из бежевого мрамора. Очевидно, горничная забыла закрыть кран. Я растерянно посмотрел на умывальник, выключил воду и стал искать место, где я мог бы поспать. Сняв с кровати тяжелое покрывало из голубого шелка, я увидел свой силуэт, размноженный в нескольких зеркалах, и мне почудилось, что я вижу лицо Энджи. Она улыбалась мне. Я отошел от кровати.
Начал искать магнитную карту, которая выполняла роль ключа, обнаружил ее на комоде. Ощупав карманы, я проверил наличие документов, кредитных карточек. Увидев на кресле вязаное манто Энджи, я поднял его, чтобы повесить в шкаф у входа. Оно соскользнуло, я снова повесил его на плечики и запихнул портфель в глубокий выдвижной ящик. Мне надо было при первой же возможности освободиться от ее сумочки.
Я пошел по ворсистому ковру в тихом коридоре. На стенах между позолоченными канделябрами висели фотографии кинозвезд прошлых лет: Вивьен Ли, Кларк Гейбл, Чарльтон Хестон. Я увидел также, что мои апартаменты назывались Бен Гур. Все это было как в кино, реальным был только труп. В этом-то и была вся проблема. Я направился к центральному коридору. Сидевший за столом охранник поднялся и поприветствовал меня, когда я проходил мимо него. Он сказал мне:
— Вы, вероятно, мистер Ландлер… Вы поселились в апартаментах Бен Гур…
— Точно. Мы немного устали с дороги, жена уже легла спать, а я решил немного развлечься внизу… Вы понимаете, в чем дело…
Нет, он совсем не понимал «в чем дело». Он ни разу в жизни не тратил тысячу долларов за ночь. Ему платили за то, чтобы он уважал капризы богатых людей. Я протянул ему бумажку в двадцать долларов, которую он убрал с ловкостью и быстротой фокусника. Я направился к лифтам и спустился в этой золоченой клетке в холл. Мне надо было сделать всего несколько шагов, чтобы оказаться в игровом зале, занимавшем центральную часть отеля. Спустившись на несколько ступеней, я попал в лабиринт коридоров из игровых автоматов, предназначавшихся для клиентов со скромным достатком… Сидя на высоких стульях перед автоматами среди оглушительного шума, мужчины и женщины не сводили глаз с циферблатов, на которых появлялись различные картинки. Я поглядел через плечо одной женщины: одна слива, выпавшая в ряду других картинок, дала ей выигрыш в двадцать пять центов, а сразу же после этого появились подряд три сливы: целый доллар! Она прогнала меня взглядом, я мешал ей, я вторгся в мир бедняков. Я бросил в автомат монету в двадцать пять центов, перед глазами выстроились пять пар слив и заставили ее свистнуть, завопить, прийти в безумное состояние. Центы рекой полились в чашку. Я выиграл джекпот! Рядом с автоматом стояла белая пластмассовая чашка, которую я наполнил выигранными центами. Опустив двадцать пять центов, я выиграл двести долларов.
Она пробормотала:
— Я только что отошла от этого автомата, который жрал мои деньги! Вы выиграли то, что я проиграла.
Я отошел, держа в руках чашку с центами, отыскал кассу, возвышавшуюся посреди пересечения проходов между игровыми автоматами. Кассирша взяла чашку и высыпала ее содержимое в машину для подсчета центов. Потом спросила, какими купюрами я хотел бы получить выигрыш…
— Мне все равно какими.
Она протянула мне пачку двадцатидолларовых бумажек.
В случае обвинения за моей спиной будут стоять две страны, но первой сведет со мной счеты Америка. Какой суд будет обвинять меня, француза по национальности, проживающего в Калифорнии и женившегося в Неваде? Существовала ли еще в штате Калифорния смертная казнь?
Глаза мои слезились от усталости, я успокаивал себя, свыкаясь мало-помалу с идеей попытаться найти девушку, которая могла бы сыграть в течение нескольких часов или нескольких дней роль Энджи. Мне даже не нужно было, чтобы она была похожа на жену, лишь бы она просто была и, возможно, смогла бы поехать со мной в Найроби через Париж и Женеву. А что потом? Это была бы уже совсем другая история…
