— Вон как понесло мужика! — дивился Помешкин.
— Надо, чтобы никто не заметил, не заподозрил фальши, — продолжал изливаться федеральный функционер, — не шепнул в сторону, будто я желаю получить высокий пост, чтобы никто не донес, что я лизоблюд, что мое обожание — чистейшее лицемерие. А на то, что скажут, донесут, напишут о моей профессиональной деятельности, какие помои выльют мне на голову, каким боком обернется моя работа, приведет ли она к кризису или коллапсу, что настучат на меня ревнители моего кресла, мне наплевать. Сегодня на конференции «Российский путь и развитие мировой цивилизации» необходимо найти что-то новое, восхваляющее его таланты, чтобы ему пришлось по душе.
Чиновник закончил бриться, погладил себя по щекам, выдавил на носу прыщ, побрызгал лицо одеколоном и, одевшись, сжал кулаки и принял осанистый вид.
— Таких типов полстраны, — отведя от глаз бинокль, вздохнул Григорий Семенович, — скучно. Набрести бы на что-то оригинальное.
Он опять приложил к глазам окуляры и оказался в спальне двух молодых людей. Они занимались тем делом, которое сближает два пола. Наблюдать за ними Помешкину не захотелось, и он продолжил переводить бинокль с окна на окно многоквартирного дома. Некая дама лет сорока лупила половником довольно крепкого мужичка.
— Банально, — проворчал Григорий Семенович.
Затем его взгляд остановился на компании молодых людей. На столе, за которым они сидели, стоял то ли чайник, то ли кофейник. На тарелке лежали сухарики. Друзья явно вели жаркую кухонную дискуссию. Это обстоятельство его чрезвычайно заинтересовало. Ну, прямо картинка из прошлого. Ведь современная молодежь без выпивки и секса группой не собирается. Плотнее прижав к глазам увеличительные стекла, Помешкин считывал с губ произносимые фразы.
— Наша страна не для спокойной жизни, а для постоянной борьбы, — говорил голубоглазый молодой человек с ранними залысинами. — Мне представляется, что какие-то неземные силы наделили русскую нацию особой революционностью. В социальных мечтаниях мы, бесспорно, лидируем, но не на площадях и митингах, а в воспаленном сознании. Я категорически против идеи покинуть Родину. Никак не принимаю вашу точку зрения: дескать, страна окончательно потеряна, обнищала, жилищный фонд полностью износился и лучше искать себя на чужбине, например в Китае. Чья это задумка — эмигрировать в Поднебесную? Не понимаю, как может русский человек жить на других территориях, в других культурах, а тем более в другом этносе или даже в другой расе? Чувство глубокого одиночества и тоски изведет. Сколько миллионов русских после Октябрьской революции перебрались во Францию, в Штаты, Германию, Сербию. Где они, где искать их следы? Встречаются лишь русские фамилии, их носители ни нашего языка, ни культуры не знают, а чаще и знать не хотят. Не лучше ли собрать молодые силы, попытаться переломить ситуацию и облагородить страну?
— Подожди, подожди, Андрей, — перебила его девушка с пестрой косынкой на голове, затянутая в джинсовый костюм.
Ее тонкое лицо, сосредоточенный взгляд и выпуклый лоб свидетельствовали о душевной незаурядности. Она встала, прошлась вокруг стола, словно собираясь с мыслями, и заговорила с чисто русской живостью и даже страстью:
— Ты отстал на пару десятков лет, а то и больше. Мир переболел социальными и национальными идеями самого разного толка. Наступила эпоха глобализации. Это мировой процесс, и не только экономический, он значительно глубже, он затрагивает межэтнические связи и отношения. Понятие национальность как таковое уступает место общечеловеческим ценностям. Русский пройдоха никогда не станет мне ближе, чем китайский, ангольский или чилийский законопослушный гражданин. Современный мир перестраивается, люди начинают гордиться не происхождением, а своими способностями, квалификацией, честностью и деловыми качествами. А если их нет, то хотя бы уважением к закону. Других критериев личности нет и быть уже не может. И национальная принадлежность тут ни при чем. Слава богу, этот параметр перестает существовать в восприятии людей, а спустя несколько поколений он исчезнет окончательно. Те, кто манипулирует национальной идеей, застряли в прошлом, отстали от жизни и наносят вред собственному народу. Не хочу внушать тебе мысль отречься от убеждений, но скажу, что фраза «Я человек мира» — не патетика, не крылатое выражение. Это требование дня нынешнего и дня будущего! Что такое сегодня Китай? Его можно сравнить с двадцатипятилетним парнем, находящимся во всем блеске своих физических возможностей и интеллекта, восхищающего трудолюбием, экономической перспективой и культурным богатством. Что сегодня Россия? Нужно давать оценку или вы сами знаете?
— Говори, говори, — потребовала другая девушка, бледная, как гипсовая статуя.
— Россия сегодня напоминает мне старого, выжившего из ума барина, хапугу, бюрократа, властолюбца, тирана, полного импотента в вопросах государственного строительства. И вы хотите, чтобы наше поколение нашло здесь будущее? Андрей, я ценю твое национальное чувство, но позволь, я не хочу тратить единственную жизнь ради химерического блага соотечественников, если они этого блага сами не хотят или не понимают, как оно достигается. В российской истории только одиночки поднимали народ, но это время кончилось. Если народу нужно, пусть теперь сам поднимается. Роль активной революционерки я играть не хочу, мне по душе пассивный протест. Совсем скоро я уеду в Пекин. Там человека ценят не по должности, а по уму и по дисциплине труда.
— Россия опять начала строить авианосцы, а во многих сибирских городах люди на пятом, седьмом, девятом этажах живут без лифта. Вода, тепло и электричество подаются с перебоями, — вступил в спор молодой человек, страдающий косоглазием. (Помешкин никак не мог поймать в бинокль его взгляд.) — А в Китае даже трехэтажный дом оборудуется лифтом. Энергия, тепло и вода — пожалуйста, всегда в любом количестве, круглосуточно, без взяток и поборов. Вот тебе современная жизнь! Где-то в океанах бороздят воды, неизвестно для каких целей, наши многомиллиардные авианосцы, тогда как десятки миллионов российских сограждан не могут себе позволить минимальные удобства. Или другой пример: пуховое пальто в китайских магазинах стоит восемьдесят юаней, то есть около двенадцати долларов, или трехсот пятидесяти рублей. При оптовой закупке цена может быть пять-шесть долларов за штуку. В Сибири — в Забайкалье, в Красноярском, Хабаровском и Приморском краях — проживает как минимум двадцать пять миллионов человек, сотни тысяч из которых донашивают одежду с коммунистических времен. Их жалкий, потрепанный, промерзший, одичалый вид вызывает у меня комок в горле, порой слезы. Надо-то всего пять долларов на человека, чтобы он не зяб в мороз и выглядел опрятно. Но где взять эти крохи, эти пять долларов простому русскому человеку, который никак не может из нищеты переползти в бедность? Заработать нельзя, трудиться негде. Можно, правда, дать кирпичом по голове имущему и забрать эту мелочь. Некоторые так и поступают. Потом на них надевают арестантские ватники на пятнадцать — двадцать лет. А страна еще имеет резервный фонд, фонд национального благосостояния, золотовалютный запас — эти финансовые ресурсы достигали к январю 2009 года почти четырехсот пятидесяти миллиардов долларов. Существует Министерство здравоохранения и социальной защиты. Чиновникам этого ведомства не нужно иметь революционный пыл или какую-то особую любовь к народу. Достаточно просто знать страну и представлять, какие трудности испытывают ее граждане.
Так вот, Андрей, чтобы одеть наших соотечественников в новые зимние пальто, надо всего пять долларов на каждого. Чтобы добавить к зимнему наряду теплые варежки — еще по тридцать центов. Валенки обойдутся в два доллара за пару. Итак, из казны необходимо потратить около ста восьмидесяти миллионов долларов. В этом случае русский народ, живущий на просторах Сибири, будет одет в теплые разноцветные вещи и избавится от депрессии из-за беспросветной нищеты. И сможет наконец в зимнее время выходить из дома, из плохо отапливаемой квартирки. Ведь у нас половина населения всю зиму сидит дома или одно пальто носят два-три поколения. Такая акция обойдется правительству всего-то в пять сотых процента государственных накоплений. Пять сотых процента! Пустяк же! Абсолютная мелочь. А сколько радости, счастья! Приподнимет голову простой русский человек, живущий в нищете, в голоде и холоде. И что? Хоть кто-нибудь в министерстве думает о таких простых, но необходимых для страны и ее граждан вопросах? А сами руководители министерства публично шикуют, щеголяют дорогими нарядами… Ты давно не был в наших краях, поезжай, посмотри, как бедствует народ. Деньги уже не просят, понимают, что никто не даст, не потому, что жадничают, их просто нет. Мыло просят, чтобы снегом умыться, грязь снять с лица, краюху хлеба вымаливают, ведь желудок зарастает паутиной. А от случая к случаю вбрасываемую в общество тему военного противостояния, военной угрозы, я считаю чрезмерной, по чьей-то воле надуманной. Это чистейший вымысел для внутреннего потребления. Надо понимать главное: ни одна страна мира не способна сегодня осваивать Россию. Даже союз нескольких крупнейших стран не осилит ее. Свободного демографического ресурса сегодня в мире нет. Я имею в виду экономически развитый мир. Что могут предложить США? Максимум миллиона полтора специалистов средней квалификации. Япония — не больше двухсот тысяч человек. Китай — не более пяти миллионов работников низкого уровня. Индия — не больше ста тысяч человек. Евросоюз — скажем, один миллион. Итого: менее восьми миллионов. Капля на российских просторах. Слезы! Военное вторжение в нашу страну я вообще исключаю категорически. Сто пятьдесят тысяч военных в Ираке обходятся бюджету США в миллиард долларов ежедневно. Что такое для нашей страны стопятидесятитысячная армия? Ее солдаты не найдут друг друга между Смоленском, Псковом и Москвой. Чтобы держать в оккупации такую страну, как наша, нужна армия численностью в тридцать пять — сорок миллионов человек и еще не менее одного миллиона единиц различной бронетехники, включая танки. В грузинской кампании — а территория Грузии около семидесяти тысяч квадратных километров, сорок пять процентов из которых труднодоступные горы, — было задействовано около полутора тысяч танков. А в России более семнадцати миллионов квадратных километров. По прямому подсчету потребуется более полумиллиона танков. А если мы обратимся к военным источникам, то узнаем, что танк рассчитан на полтора боя. И все! Такого ресурса — ни индустриального, ни демографического, ни финансового — ни у кого ни в странах НАТО, ни в великолепной семерке, ни в примкнувших к ним Китае и Индии — нет. Кому нужна пиррова победа ценой собственного катастрофического упадка? Ясно, никому! Так что возможная война с Россией — очередной миф наших политиков. Андрей, не революционеры нужны России, а аналитики-экономисты, способные предложить эффективные реформы. Но разве политическая власть допустит это? Поэтому я тоже твердо решил переехать в Китай. Кстати сказать, хочу это сделать как можно быстрее. Патриотизм сегодня необходимо понимать по-новому. Я бы желал, чтобы все мои соотечественники, от семнадцати до сорока лет, оставили Россию и перебрались за рубеж. Вот это был бы настоящий революционный демарш. Прислушаться бы к вою бюрократов, когда мзду не с кого станет брать.
