— Показалось, — шепчу сама себе, разглядывая яблони на ветках. Становится холодней, и понимаю, что я достаточно пробыла на улице, пора возвращаться обратно. Но не успеваю я встать, как слышу еще одни шаги. Дабы не выдать себя, прячусь в беседке. Шаги проходят мимо меня, устремляясь в ту сторону, куда пошла другая фигура. Мне становится любопытно: быть может, это люди из сопротивления?
Тихо ступаю по земле, стараясь не шуршать. Углубляясь все дальше и дальше, огибаю некоторые деревья, стараясь найти источник хоть какого-то шепота. Слышу где-то справа от себя шелест листвы. И как только приближаюсь, понимаю, что кто-то говорит вполголоса за каменной беседкой, которая стоит практически рядом с одним из крыльев замка. Сажусь на корточки и выглядываю из-за зеленого забора. Я вижу в метрах десяти от себя Лилит, которая стоит ко мне спиной и… профессора по Боевой Магии –– Хола Гибби. Они стоят на расстоянии друг от друга и не похоже, что между ними — любовное воркование. Задерживаю дыхание и пытаясь уловить хоть малейшую деталь повествования.
— Ты не привел за собой никого? — холодный голос некроманта пронизывает слух.
— Нет, Лилит, — отвечает Хол. — Я точно знаю, что за мной не было слежки.
— Это похвально. Что у тебя есть для меня?
— Для начала мне нужны гарантии, что я получу взамен то, что ты мне обещала.
Я снова выглядываю из-за живой изгороди, чтобы хоть как-то разглядеть то, что творится. Одно дело –– подслушивать, а совсем другое — видеть своими глазами. Лилит медленно подходит к профессору и обвивает своей рукой его шею. Ее жест легок и прост. Она делает петлю вокруг него, а после тихо роняет:
— Если ты хочешь меня обмануть, то никогда не получишь то, что тебе нужно.
— Есть девчонка, — начинает тот. — Она учится в нашей академии.
— Я ее знаю?
— Возможно, — Хол Гибби складывает руки на груди и, кажется, внимательно смотрит на Лилит. — Насколько мне известно, девочка сцепилась с клыкастым еще до того, как он был изгнан.
— С Дариусом? Ах да… Неплохой был рыцарь.
Безразличие в ее реакции меня пугает. Я поднимаюсь с корточек и перехожу на другую часть изгороди, которая ближе к ним.
— Девочка сирота, ее отец выкинул в академию и исчез, но что самое интересное… У нее дреги.
— Очень интересно, — пауза будто бы прошибает меня, но я стараюсь дышать ровно, чтобы не привлечь к себе внимание. — Продолжай…
— Я порылся в записях библиотеки и обнаружил некое сходство. Эта девочка была рождена практически в момент дворцового переворота. О ее матери ничего не известно, а вот отец уж слишком смахивает по типажу на одного из сопротивленцев. А еще на ее руке есть метка, которая ставится лишь тогда, когда нужно что-то скрыть на видном месте от посторонних глаз.
Слова, которые слетают с уст профессора, мгновенно ранят мою душу. Где-то внутри себя понимаю, что речь идет обо мне. Но мне хочется ошибаться… Ошибаться ровным счетом так же, как ошибаются в отношениях и дружбе.
— Ты уверен в этом?
— Несомненно, — произносит Хол. — Более того, она верит, что я ей помогаю.
— Интересный ход.
Вижу, как Лилит притягивает Хола к себе.
— Но этого недостаточно, чтобы получить награду…
— Я еще не все рассказал, — лепечет тот. Понимаю, что меня могут заметить и отворачиваясь обратно к изгороди, затаив дыхание. Какой-то шорох, а после мужской голос говорит:
— А что, если я сам приведу ее к тебе в руки? — спрашивает Хол.
По-видимому, такой ход мыслей заинтересовывает Лилит.
— И как ты это сделаешь?
— Она слишком добрая и наивная, — отзывается профессор. — Даже несмотря на то, что работает охотницей на демонов.
— Кто она?
— Аврора, — мое имя слетает с губ Хола, и я окончательно осознаю, что меня предали. Предал тот, от которого меньше всего этого ожидала. Я пытаюсь сообразить, как он мог так поступить и в чем его выгода, но не могу. Сам факт предательства гложет сильней, чем остальные мысли.
— Аврора Джонсон? Та сиротка, за которую вступился директор Адамс?
— Именно.
— Интересно-интересно.
Лилит достаточно холодно ведет разговор, отчего мне кажется, что Хол и сам попал в беду. Но… как он вышел на нее? Теперь вопросов остается больше, чем ответов, даже тех, которые предстоит найти.
— Я уговорил Адамса дать мне дополнительные уроки с ней, чтобы, так скажем… сдружиться.
— И как?
— Она мне доверяет, — говорит профессор. — Правда, об этом знают еще несколько людей.
— И кто же они?
— Ее подруга по комнате, Сара. Граф ада — Раум и Дариус.
— Почему ты решил, что это именно те самые дреги?
— Потому что, это они и есть. Вот, взгляни сама.
Хол что-то сотворяет, и я не могу не подсмотреть. Профессор достает какой-то маленький флакон, в котором находится серый дым.
— Что это?
— Мои воспоминания, — говорит Хол и протягивает их Лилит. — Взгляни сама.
Лилит аккуратно берет колбу и, раскрывая ее, проводит рукой небольшой круг, будто бы очерчивая полотно. Она выпускает эти воспоминания на него, и я вижу… себя…
То, как мы тренируемся с Холом. То, как он смотрит на меня и… на какие места! То, как он рассматривает метку и уверяет меня в том, что поможет. Он видит, как говорят клинки и то, как я спокойно к этому отношусь. Просто… я чувствую, как всю мою подноготную только что показали целому миру. Я опустошена, обманута и… практически уничтожена.
— Я помню ее, — говорит Лилит закрывая воспоминания. — Эта та, которую я планировала взять как пушечное мясо, но Адамс уговорил меня не делать этого.
— Она бы и сама без боя не далась бы, — отвечает Хол, улыбаясь.
— Она бы могла отлично занять место Дариуса в отряде, — ехидно отвечает Лилит. — Но увы… его задание провалено, а ты умница.
“Что значит, задание провалено?” — думаю про себя. Обжигающая мысль ломает кости и всю мою гордость.
— Но ты же…
Кто-то резко закрывает мне рот рукой. Я хочу издать какой-то звук, но не получается. Сильная мужская рука притягивает меня к себе, и мы легко улетучиваемся куда-то в сторону от Лилит и профессора. Как только я чувствую землю под ногами, меня разворачивают. Передо мной стоит Раум и прикладывает палец к губам.
— Какого черта? — произношу со злобным шепотом.
— Я запаниковал… Тебя уже более получаса нет!
— И что?! Как теперь я узнаю то, что было между Лилит и профессором?
— Ты обещала, что не будешь впадать в передряги… А что это выходит?
— Тебе-то какая разница? — я хочу вернуться обратно, однако Раум хватает меня за руку и притягивает к себе. Разворачивается на девяноста градусов, спиной к маленькой тропе.
— Что ты делаешь? — шиплю на него.
— Помолчи, — заявляет он и вонзается в мои губы.
Я в гневе. От бессовестности демона хочу растерзать его на мелкие куски. Это где видано, чтобы так нагло вырывать поцелуй? Бью по плечам демона руками, но Рауму все равно. Он крепко-накрепко обнимает своими руками мою талию и сильней вонзается в губы. Его поцелуй алчный и настырный. От этого становится отвратительно. Я чувствую: еще чуть-чуть –– и ему не поздоровится. Раум толкает меня к каменной стене и придавливает к ней, с жадностью втягивая мой аромат. В этом уголке свет совсем не падает, но краем глаза замечаю, как какая-то фигура мельтешит вдали, на тропинке. Прикрываю глаза и через силу отвечаю пламенным поцелуям Раума. Меня всю коробит от мысли, что целуюсь с ним… О, боже… До чего я докатилась? Ладно бы еще обычный поцелуй с Дариусом… Но Раум? Фу. Ощущаю, что вот-вот меня вырвет… Но… Через какой-то миг ловлю себя на мысли, что по коже пролетают мурашки, отчего даже на темечке становится щекотно. Затем раздаются еще шаги, и я резко оплетаю руками шею Раума, притягивая его к себе ближе. Отчетливо ощущаю, что кто-то пялится на нас, но не отрываюсь от поцелуя. Демон, как голодный зверь, вдавливает меня в стену, жадно вкушая вкус моих губ. Несмотря на это, я испытываю всю нежность касаний, будто бы он в действительности так долго ждал этого поцелуя. Будто бы за него в настоящий момент говорит человеческая часть, а не жадная и расчетливая демоническая. Смекаю, что… Возможно, где-то в глубине души я сравниваю поцелуй Раума и Дариуса, понимая, что Раум целуется куда лучше, чем вампир. И от этой мысли становится стыдно.
