— Там много, очень много яблонь. Одни цветут розовым цветом и благоухают, а на других уже созрели яблоки.
— Зеленые или красные? — спросила девочка, все крепче и крепче прижимаясь к Даше.
— На одном дереве зеленые, на другом — красные.
— Это очень хорошо, — кивнула Аленка. — А вдруг кто-то яблоки оборвет, бросит на землю и они сгниют? Что тогда будет есть мама Виталина?
— Кто их может там оборвать?
— Ну, Колька Чуйко, например. Он все может.
— Он плохой мальчик?
— Ужасный! Он дразнит меня СПИДом.
— Такие плохие люди не попадают в рай.
— А я могу попасть к Виталине?
— Возможно… Когда-нибудь, — ответила Даша, почувствовав, что попала в неловкое положение.
— Когда я умру?
— Наверное, — растерянно ответила Даша, не зная, что сказать.
— Тогда я выброшусь из окна и умру. Меня похоронят в могиле, и я буду с мамой Виталиной в раю.
— Нет, Аленка. Тогда ты уж точно никогда с ней не увидишься.
— Почему?
— Все самоубийцы попадают в ад. А это страшное место, поверь мне.
— Жалко, что нельзя к ней попасть, — не по-детски тяжело вздохнула Аленка.
— Теперь ты не будешь сердиться на меня за то, что я стала женой дяди Сережи?
— Не-а, — девочка отрицательно покачала головой, и ее тоненькие косички запрыгали. — Ты хорошая. И дядя Сережа хороший.
— Вокруг нас много хороших людей.
— Много плохих! — возразила девочка.
— Ты имеешь в виду кого-то конкретного?
— Нянечка у нас злая. Настоящая ведьма, только метлы не хватает! У нее даже нос как у ведьмы и два зуба спереди золотые.
— Она тебя обидела?
— Раньше она надевала резиновые перчатки, когда меняла мне постель, а все девочки смотрели и смеялись, словно на моей кровати говно лежало.
— Зачем ей перчатки?
— Чтобы СПИДом не заразиться.
— А теперь не надевает?
— Теперь я сама меняю себе постель и засовываю все в мешок. Она мне так сказала делать.
— Нянечка не злая, просто она мало знает об этой болезни.
— Злая! Она еще сказала, что меня выплодили какие-то наркоманы.
— Точно злая. Но ты на нее не обижайся.
— Теперь не буду. Попадет в ад, тогда узнает. А еще у нас медсестра Люся злая. Она даже в перчатках боится ко мне прикасаться. Когда у девочек из нашей группы проверяют головы…
— Как это «проверяют головы»? — спросила Даша.
— Не знаешь? — Аленка засмеялась, и смех ее был похож на тоненький звон колокольчика. — На вши проверяют! Так вот, она всем головы проверяет, а меня заставляет расчесываться над листом бумаги. Тоже боится СПИДа.
— Всех плохих и злых перечислила?
— Колька Чуйко остался. Но с ним я сама расправлюсь.
— И как?
— Он ужасно боится, чтобы я его не поцарапала. А я вот… — Аленка вытянула руки и растопырила пальцы. — Пытаюсь отрастить ногти, но эта дура Люся заставляет меня постоянно их состригать в ее присутствии. Но я уже придумала, как ее обмануть.
— И как же?
— Буду делать вид, что обрезала ногти на всех пальцах, а на мизинце оставлю. Этот пальчик можно припрятать, она и не заметит.
— Зачем тебе царапать этого Кольку?
— Он меня дразнит СПИДом, говорит, что я скоро умру, а я хочу его поцарапать и заразить. Путь его дразнят Колька-СПИД.
— Думаю, это не очень хорошая идея.
— Почему?!
— Потому что ты станешь злой, как они. А еще потому, что этот Колька в тебя влюбился.
— Да ну-у! — протянула Аленка, и ее бледные щечки мгновенно порозовели. — А откуда ты знаешь?
— Я же женщина! Я знаю все их штучки.
— А тебя тоже в детстве дразнили?
— Всех дразнят. Меня — тоже.
— Скажешь как — или это секрет?
— Скажу. Когда я была такой, как ты, меня дразнили жирафом за длинную шею.
— У тебя была такая же тонкая шея, как у меня?
— Точно такая же! А потом стала нормальная.
— Значит, у меня есть шанс?
— Без сомнения! А почему ты не в летнем лагере?
— Кто захочет брать детей со СПИДом? В этом году меня не нашли, куда пристроить, — так сказала наша заведующая. А вообще я бо´льшую часть времени провожу в больницах. Так всем спокойнее.
— Кому это «всем»?
— И мне, и воспитателям.
— Аленка, а ты бы хотела жить с нами? — спросила Даша и затаила дыхание.
— Хотела бы, но не буду, — сказала Аленка и снова оттолкнулась ногой от земли, давая понять, что доверительный разговор окончен.
— Но почему?! Мы тебя удочерим, ты будешь жить с нами, мы будем тебя любить…
— Не буду!
— Разве тебе здесь лучше?
— Здесь плохо! Но я сделаю вид, что потеряла сознание, и меня снова отправят в больницу. Там хорошо.
— Что же хорошего в больнице?!
— Там меня никто не будет дразнить. Там девочки будут со мной дружить. Там все больны СПИДом и не боятся друг друга! Поняла теперь?! — прокричала девочка последние слова.
— Мы с Сергеем не будем тебя дразнить…
— Вы будете бояться меня, как все! Как все они! Я не хочу к вам!
Даша сделала глубокий вдох и сказала:
— Мы не будем тебя бояться. Я обещаю.
— Я не верю тебе! Я верила одной Виталине, но она в раю.
— Послушай меня, прошу тебя.
— Говори, — безразлично сказала Аленка, продолжая качаться.
— У меня и у дяди Сережи ВИЧ-инфекция.
Девочка на миг замерла, потом повернулась к Даше и внимательно посмотрела на нее.
— Не обманываешь? — спросила она.
— Нет, — ответила Даша. — К сожалению, это правда.
После разговора с девочкой Даша с Сергеем сразу же пошли в кабинет заведующей и сообщили, что хотят удочерить Аленку.
— Вы знаете, что она больна ВИЧ? — спросила пышногрудая заведующая.
— Знаем, — сказал Сергей. — Это не меняет нашего решения.
— Вы мало знаете об этом заболевании. — Заведующая поправила свою гордость, выставляя из глубокого разреза сарафана бо´льшую ее часть. — Девочка может заразить вас неизлечимой болезнью. К тому же она обречена. Такие дети рано умирают и…
— Мы хотим удочерить эту девочку, — четко выговаривая каждое слово, решительно произнес Сергей. — Завтра же я пришлю своего адвоката, который займется всеми формальностями. Сколько это займет времени?
— О, все не так просто. Это длительный процесс, да и девочка больна…. — начала было заведующая, откинувшись в кресле, но несколько «зеленых», которые выложил на стол Сергей, смягчили ее тон и улучшили настроение. — При желании можно сократить процедуру до трех месяцев.
— Это очень долго, — сказал Сергей и добавил еще несколько купюр. — Мы не можем столько ждать.
— Максимум полтора месяца, — ответила заведующая, и ее толстые пальцы с золотыми перстнями плавно опустились на зеленые купюры.
Аленка оказалась таким чудесным ребенком, что не любить ее было невозможно. Казалось, что она жила в этом доме с папой Сережей и мамой Дашей, как она их теперь называла, всю жизнь. Правда, с разрешения Сергея фотография Виталины, стоявшая на камине, перекочевала в спальню Аленки.
Здесь девочка не чувствовала себя ущемленной, не такой, как остальные. Она была сама собой и с каждым днем демонстрировала все больше и больше положительных качеств.
Даша, реально все оценивая, надеялась на лучшее, но всегда была готова к худшему. Иногда она размышляла о том, что может в любой момент исчезнуть из жизни дорогих ей людей. В такие минуты она думала больше о Сергее, вспоминая, как тяжело он перенес разлуку с Виталиной. Однажды ночью она поняла, что если ее не станет, то Аленка, только она, эта смышленая, не по годам взрослая девочка, может стать надежной опорой в жизни Сергея. И стала делать все, чтобы еще больше их сблизить. Она заставляла Сергея отвозить и забирать Аленку с занятий большим теннисом, посылала их в зоопарк, на выставки — куда угодно, лишь бы они чаще бывали вместе. А кроме того принялась учить девочку готовить, убирать в доме и уделять больше внимания отцу.
— Понимаешь, Аленка, — говорила Даша, обучая девочку премудростям приготовления, — мужчины как маленькие дети. Что они могут без нас, женщин? Ничего. Стоит один раз не сварить им борщ, и они будут ходить голодными весь день. Мало что голодными, но и на жизнь обиженными. Казалось бы, нет в доме ничего, чтобы поесть, — сбегай в ближайший магазин, купи десяток яиц и кусочек колбаски, положи на сковородку — и готов обед. А что делают в таком случае мужчины?
— Что? — спрашивала Аленка, и в большом доме звенел ее веселый смех.
— У них соображалка перестает работать, и они, оказывается, мало что безголовые — только это наш женский секрет! — но и безрукие. Но это еще не все!
— А что еще?
— Они еще и слабые. Это только с виду они кажутся большими, сильными, готовыми горы свернуть или, по крайней мере, поднять тяжеленную штангу. На самом деле они только снаружи богатыри. А стоит заглянуть внутрь…
