— Не знаю, — неуверенно ответил Имран.
«Начинается», — подумал Ахмад Башир. Вслух сказал:
— Твои шутки, приятель, здесь, в подземелье не очень уместны.
— Я не шучу.
— Послушай, не пугай меня, мне и так не по себе.
— Я разговаривал с Джафаром ас-Садиком, — упрямо повторил Имран.
— Он что и сейчас здесь?
— Нет, сейчас его нет.
— Слава Аллаху. Пошли, хватит болтать.
Ахмад Башир, держа факел в вытянутой руке, двинулся вперед. За ним Имран.
— Влево или вправо пойдем? — спросил Имран.
— Вправо, — ответил Ахмад Башир.
— Почему?
— Левая рука нечистая. Это не должно быть далеко.
Через несколько шагов они действительно наткнулись на массивную дверь.
— Кованная, — сказал Ахмад Башир, постучав по ней костяшками пальцев.
Имран стал ковырять замочную скважину ключом от входной двери, но вскоре бросил это занятие.
— Бесполезно, — сказал он, — на что, интересно, мы рассчитывали?
— Отойди в сторону, юнец, — презрительно сказал Ахмад Башир.
— Плечом попробуешь? — язвительно заметил Имран и посторонился.
— Подержи факел.
Имран принял факел. Ахмад Башир достал из рукава некий мешочек, развязал его и стал сыпать содержимое в замочную скважину.
— Что это? — спросил изумленный Имран.
— Китайский порошок, — деловито ответил Ахмад Башир.
Когда порошок посыпался через край, он завязал и убрал мешочек. Достал отрезок промасленной веревки и затолкал один конец в отверстие.
— Дай факел, а сам отойди. Дальше, дальше. Ложись.
Сам подпалил веревку и, отбежав, бросился на землю рядом с Имраном. Несколько минут тишины и грохот, сопровождаемый вспышкой, сотряс своды подземелья. Ошарашенный и оглушенный, Имран поднял голову. Дверь в казну была открыта настежь. То место, где находился дверной замок, было разворочено.
— Что это было? — спросил пораженный Имран. — Чудо?
— Это чудо стоит дороже золота, — ответил Ахмад Башир, — один китайский мандарин заплатил этим выкуп за своего сына.
Когда звон в ушах поутих, Имран сказал, указывая вверх:
— Там могли услышать.
Ахмад башир пожал плечами.
— В любом случае времени у нас в обрез.
Казна ал-Фурата представляла собой обыкновенную комнату, один угол которой был завален денежными мешками, а в другом стоял огромный деревянный ларь доверху заполненный всякими золотыми и серебрянными изделиями. Ахмад Башир поднял один из мешков, поднес к свету факела.
— Халифская печать, — сказал он. — Интересно, сколько здесь?
Имран пожал плечами.
— Что-то я не вижу бамбукового ящика, — произнес он.
— Верно, — спохватился Ахмад Башир, — я тоже не вижу. Но с другой стороны, зачем нам ящик, если здесь столько денег.
Он спрятал мешок за пазухой.
— Нельзя сворачивать с пути, — заметил Имран, — и потом мы же не воры.
— Эх, — сокрушенно сказал Ахмад Башир, — прав ты, все равно с деньгами мы отсюда не выберемся. Уходим. Иди вперед.
Имран, в последний раз оглядев комнату, вышел из казны. За ним, помедлив, последовал Ахмад Башир. У выхода Имран остановился, как вкопанный.
— Я слышу голоса, сюда идут, — сказал он.
— Ах черт, влипли, — выругался Ахмад Башир, — пошли сюда.
Они свернули в левый коридор. Ахмад Башир бросил факел и затушил его ногой. Голоса приближались. Наши герои, держась за стены, стали быстро уходить вглубь.
Через несколько минут место, где они только что стояли, осветил свет и чей-то голос сказал:
— Вазир, вот сторож лежит связанный.
Уверенный голос ал-Фурата произнес:
— Скорее проверьте казну.
Казначей подошел к двери и в ужасе произнес:
— Вазир, здесь не обошлось без нечистой силы. Замок вырван, дверь порвана.
Стоявший рядом с ал-Фуратом телохранитель сказал:
— Вазир, видимо они ушли туда. Возьму людей пойду в погоню.
— Не надо, — спокойно ответил ал-Фурат, — этот коридор кончается водой. Они вернутся, поставь здесь охрану. И вызовите мастеров, пусть починят дверь.
Отдав распоряжения, ал-Фурат ушел. Несмотря на спокойный вид, он был встревожен. Чутье подсказывало ему, что это не простое воровство. Кроме того, его испугала дерзость, с которой действовали воры. Прорваться средь бела дня в казну, так могли действовать только люди имеющие высокого покровителя. «Али ибн Иса, — подумал он, — или эта сучка алчная, Ша'аб».
В это время Ахмад Башир и Имран шли уже по колено в воде. Голосов не было слышно, тишину нарушали только всплески воды и тяжелое дыхание.
— Кажется, за нами не гонятся, — сказал Имран.
— Кажется, — злобно ответил Ахмад Башир, — черт дернул меня послушать этого прохвоста Абу-л-Хасана. В какой раз он меня подставляет. Вода уже по яйца, что дальше будет?
— Идем дальше? — неуверенно спросил Имран.
— А что, у нас есть выбор?
Они двигались вперед еще некоторое время и остановились, когда оказались по пояс в воде.
— Ты что-нибудь видишь? — спросил Ахмад Башир. — У тебя глаза помоложе.
— Ничего, — ответил Имран. Он поднял руку и легко дотронулся до потолка. Дальше дороги нет, скоро я стукнусь головой в потолок. Это ловушка, для таких, как мы. Наверное, они прокладывали подземный ход до тех пор, пока не наткнулись на воду.
— Скорее всего ты прав, но возможно и другое, они прорыли этот тоннель, а потом его залило водой. В любом случае это речная вода. Здесь недалеко должен быть канал.
— Для рыбы может быть и недалеко, — отозвался Имран.
— Тихо, — сказал Ахмад Башир, — я слышу какие-то звуки.
Имран замолчал и до его слуха донесся писк.
— Это крысы, — сказал Ахмад Башир, — значит, выход есть. Сделаем так.
Он снял с головы чалму, размотал ее и принялся раздирать на несколько частей и связывать части между собой.
— Сделаем так, — повторил он, — один из нас останется здесь, а второй привяжется веревкой и поплывет вперед.
— Я не умею плавать, — сказал Имран.
— Не умеет он плавать, — пробурчал Ахмад Башир, — что же ты такой умный, а плавать не умеешь. Ладно, стой здесь, держи конец. Я буду все время дергать, как перестану, значит, утонул, тащи меня обратно, а если дерну три раза подряд плыви за мной. Понял?
— Понял, только я плавать не умею.
— Я буду тебя тащить, а ты двигай ногами и отталкивайся от стены.
— Хорошо, — тяжело вздохнув, сказал Имран.
Ахмад Башир ушел вперед.
Имран остался один. Постепенно стравливая чалму, он медленно продвигался вперед, пока не очутился по грудь в воде, в холоде, который он только сейчас начал ощущать. Имран стоял в кромешной темноте, Ахмад Башир ушел уже довольно далеко и давал о себе знать только подергиванием. Тишину подземелья нарушали звуки сочащейся из потолка воды, да крысиная возня где-то на невидимом выступе в стене. Имран слышал о том, что крысы хорошо плавают. Либо они попадали сюда через подземные норы. «Жаль, что мы не крысы», — подумал Имран, но в следующий миг пожалел об этом, так как одна из них заверещала таким страшным голосом, что Имран обмер от ужаса. Несколько времени он напряженно вслушивался, пытаясь понять, что там происходит.
Крысиный визг приближался, пока не оказался у самого уха. В следующий миг вокруг шеи Имрана обвилась змея, держащая в пасти свою добычу. В мгновение ока Имран с головой ушел в воду. Змеиные кольца тут же разжались. Отталкиваясь ногами, он проплыл далеко вперед и вынырнул на поверхность, жадно хватая воздух.
Ахмад Башир в это время стукнулся головой о потолок и встал перед выбором: вернуться назад или с риском для жизни попытаться под водой проплыть вперед, сколько хватит сил. Запас веревки позволял сделать это. Вода в том месте, где он стоял была заметно холодней, чем там где остался Имран. Это говорило о том, что река близко. «О Аллах, — взмолился Ахмад Башир, — не дай мне утонуть! Пить брошу, клянусь твоим именем». Набрав в легкие воздуха, он погрузился под воду, открыл глаза и поплыл вперед, видя как светлеет мгла. Еще немного и он увидел солнечные лучи, пробивающиеся сквозь толщу воды.
Хамза отчаянно сопротивлялся, но не знающие жалости удары вытаскивали его из дневного сна. Управляющий с усилием открыл глаза и, тихо ругаясь, пошел к воротам. Больше всего на свете он ненавидел посетителей, приходящих во время полуденного отдыха.
— Что такое, друг? — весело спросил Ахмад Башир, завидя перекошенное лицо управляющего. — Неужели ты не рад нас видеть?
— Рад, — выдавил из себя Хамза и тут же добавил, — хозяина нет дома.
— У нас хорошие новости для твоего хозяина, пошли за ним, а мы подождем. Или ты хочешь, чтобы мы подождали его снаружи. В таком случае учти, что тебе не поздоровиться. Абу-л-Хасан просил, чтобы я не приходил засветло. Сейчас, увы, еще светло и если мы будем торчать у ворот, нас заметят.
