— Элфрида, это Сэм Ховард. Элфрида Фиппс. И хозяин дома Оскар Бланделл.
— Как поживаете?
Они обменялись рукопожатием.
— Очень прошу извинить за вторжение, — сказал Сэм Ховард.
— Вторжение?
— Я ведь явился сюда без приглашения.
В этот самый момент Оскар узрел свою бутылку виски.
— Вот она! А я-то думал, куда она исчезла?
Кэрри рассмеялась.
— Вы решили, что я тайком выпиваю? Я принесла ее сюда, чтобы угостить Сэма. Хотите?
— Ужасно! Я сознательно устроил себе вечер воздержания, чтобы доставить Элфриду домой в снегопад в целости и сохранности.
— Ну, в таком случае, — сказала Кэрри, — я налью вам побольше. Только мне надо спуститься за стаканами. А что тебе, Элфрида? Я пью вино…
— Присоединяюсь к тебе. — Элфрида вдруг почувствовала усталость. Она с облегчением опустилась на диван и вытянула вперед длинные ноги, — Два часа простояла, поедая сэндвичи и пирожки.
— Там был кто-то еще?
— О да! Еще три пары, очень разговорчивые и приветливые.
— А как Люси?
— Они всей компанией ушли на танцы.
— Вот и хорошо. Сейчас я принесу стаканы и еще бутылку вина. И содовой воды для Оскара.
Она вышла, и Элфрида услышала, как она сбегает по лестнице. Оскар уже сидел в своем кресле. Они остались втроем с неожиданным гостем. Оскар, конечно, понятия не имел, о чем с ним говорить, поэтому Элфрида пришла на помощь.
— Ну вот, теперь расскажите нам, — улыбаясь самой своей радужной улыбкой, начала она, — кто вы такой и как здесь оказались? Наверное, вы старый друг Кэрри.
— Вовсе нет. — Он взял стул, пододвинул его поближе к дивану, где сидела Элфрида, и слегка наклонился вперед, сцепив руки между колен. — Я познакомился с ней сегодня вечером.
— Ах вот что!
И Сэм начал объяснять. Он работает в текстильной компании «Старрок и Суинфилд», которая приобрела пришедшую в упадок шерстяную фабрику в Бакли. Фабрику Мактаггерта. Приехал сюда, чтобы занять там место управляющего.
Элфрида ничего не поняла, зато Оскар сразу сообразил, в чем дело.
— Питер Кеннеди рассказывал мне, что фабрику Мактаггерта кто-то покупает, но я не знал, что дело продвинулось так далеко. Когда же она снова начнет работать?
— Сначала мы должны все перестроить.
— А что там случилось? — вмешалась Элфрида.
— Поначалу одно за другим возникали всякие осложнения, — объяснил Оскар, — а потом фабрику залило водой и все оборудование погибло. — Он повернулся к Сэму. — Давно ли вы занимаетесь текстилем?
— В сущности, всю жизнь. Мой отец был хозяином небольшой фабрики в Йоркшире.
— Вот как! А где вы живете? В Лондоне?
— Да, но последние шесть лет я работал в Нью-Йорке. И вот в ноябре меня отозвали в Лондон, чтобы я принял на себя руководство проектом в Бакли.
— Значит, вы поселитесь в этих местах?
Вернулась Кэрри со вторым подносом, где стояли бутылки и стаканы. Сэм вскочил ей навстречу, чтобы помочь. Расчистив место на столе, они поставили поднос. Сэм аккуратно вытащил пробку из бутылки с вином, налил стакан для Элфриды и отнес ей.
— Что вам, сэр?
— О… — По губам Оскара скользнула довольная улыбка. Приятно было сидеть у камина, когда кто-то другой исполнял обязанности хозяина. — Виски с содовой было бы замечательно. Безо льда.
— Так достаточно?
— Отлично.
Сэм налил вина Кэрри.
— А себе? — спросила Элфрида.
Он сказал, что еще не допил свое виски, взял стакан со столика у камина и вернулся на стул рядом с Элфридой.
— Как далеко вы продвинулись? — спросила Кэрри.
— Простите, не понял?
— В объяснениях…
— Мы услышали о шерстяной фабрике, — пояснила Элфрида. — Вряд ли к этому можно добавить что-то более интересное.
— Напротив. Самое интересное впереди. Элфрида, ты будешь очень удивлена. — И Кэрри, как кошечка, свернулась в кресле.
Элфрида согласилась:
— Ну что ж, удивляйте.
Сэм продолжил рассказ.
— Теперь я могу перейти непосредственно к причинам моего появления в вашем доме. Вернувшись из Нью-Йорка, я остановился в Лондоне у своих старых друзей — Джэни и Нила Филипов. У них дом в Уондсворте. Как-то вечером к ним на ужин пришел старый знакомый родителей Джэни. Его зовут Хьюи Маклеллан.
Сэм сделал паузу. Элфриде показалось, что она длится бесконечно. Наконец Оскар сказал:
— Хьюи! Не о моем ли кузене Хьюи вы говорите?
— Да, очевидно, о нем.
— Но он сейчас на Барбадосе.
— Нет, он приехал в Лондон повидаться с друзьями и, как я понял, по каким-то делам. И намеревался провести Рождество и Новый год на юге Франции с кем-то по имени Моди Пибоди.
— Какое невероятное совпадение!
— Мы разговаривали, и Хьюи, узнав, что я еду в Бакли, спросил меня, где я собираюсь жить. Я сказал, что никакого пристанища у меня нет, но я что-нибудь подыщу. И тут он извлек из кармана ключ от этого дома. Он сказал, что владеет половиной, а вторая половина принадлежит его кузену, и что он хочет свою продать.
— Черт побери! — сказал Оскар, и Элфрида отметила, что при данных обстоятельствах он мог бы выругаться гораздо крепче. — Вот ловкач! И всегда таким был. Какого черта он не связался со мной?
— Насколько я помню, он пытался вам дозвониться. Вы жили в Гэмпшире, ведь так? Он туда звонил, но никто не отвечал.
— Его отец, Гектор, знает, что я переехал в Криган.
— По-моему, Хьюи не собирался встречаться с отцом, пока не вернется из Франции.
— Хорошая завязка для романа! — Потрясенный предательством кузена, Оскар отпил сразу чуть не полстакана виски и хмуро замолчал, размышляя над чудовищностью ситуации. — Почему он вдруг решил продать свою половину? Мы так много лет вместе владели этим домом, делили и тонкую струйку ренты. Мне и в голову не приходило, что он выставит свою половину на продажу. Тем более, не обсудив этого предварительно со мной.
— Мне показалось, что он нуждается в наличных деньгах.
— Это меня не удивляет. Он ведь платит алименты трем бывшим женам и к тому же любит сорить деньгами направо и налево. — Оскар задумался, а потом спросил: — Вы пришли к соглашению через посредничество агента?
— Нет. Он собирался пойти в агентство «Херст и Филдмор», но, встретив меня, передумал, решив, что частная сделка будет более удобна во всех отношениях.
— Вы знаете, что я владею половиной дома?
— Да, он мне сказал.
— И что вы ответили?
— Что сначала он должен обо всем договориться с вами.
— Так почему же вы приехали сюда?
— Хьюи предложил мне взглянуть на дом, раз уж я все равно еду в эти края. Объяснил, что раньше здесь жила супружеская пара, но не так давно муж умер и вдова переехала в другое место, поэтому дом пуст. Ключ оказался у него с собой, он просто вынул его из кармана и вручил мне.
— Не слишком ли он легковерен?
— Слишком. Вероятно, он решил, что мне можно доверять.
— И продажа из рук в руки позволит сэкономить на гонораре агенту?
— Именно.
— Он назвал сумму?
Все время, пока они разговаривали, Сэм сидел неподвижно на своем не очень-то удобном стуле с прямой спинкой и внимательно, не сводя глаз, смотрел на Оскара. Сейчас, когда дело дошло до конкретных вещей, он невозмутимо ответил:
— Сто пятьдесят тысяч.
— И вы готовы их заплатить?
— Я еще не видел дом.
— Но если вы захотите купить его?
— Безусловно.
— Поделив на два, получаем семьдесят пять тысяч?
— Да.
— А если я захочу больше?
— Это можно обговорить. Я просто цитирую вашего кузена.
— Ясно.
Оскар допил виски. Сэм молча взял у него пустой стакан и налил еще порцию.
— Теперь вы знаете, как я здесь оказался, и я должен извиниться перед вами обоими. Я передам вам ключ, который дал мне Хьюи, и мы забудем об этом деле. Я считал, что должен рассказать вам все подробно.
— Это правильно. — Оскар взглянул на стакан с виски в своей руке. — Спасибо, — сказал он и поставил его на стол рядом с собой.
Элфрида, которая все это время не без труда сохраняла молчание, почувствовала, что пришло время и ей сказать слово.
— Вы внесли полнейшую ясность, мистер Ховард.
— Сэм.
— Хорошо. Вы абсолютно все разъяснили, Сэм, но я все же не могу понять, как вы оказались здесь.
— Я приехал сюда на машине два дня назад.
— Вы остановились в Бакли?
— Нет. В гостинице в Инвернессе. Сегодня у меня была первая встреча с рабочими и служащими фабрики. Там предстоит большая работа по расчистке, многое надо выкинуть на свалку. После встречи я выпил в пабе кружку пива с Фергюсом Скиннером — он местный представитель и все это организовал. Потом я собрался ехать обратно в Инвернесс, и тут мне пришла в голову мысль свернуть в Криган. Какой-то прохожий показал мне Усадьбу, и дом оказался столь явно обитаем, что во мне разгорелось любопытство. Я вышел из машины и позвонил. Предпочитаю сразу разгадывать загадки.
