Наконец, прочитал и вверху страницы написал: Сегодня я начинаю сочинять серию стихов посвящённых моей дочери Марине и внучке Светлане. Написал заголовок первого стихотворения:*Прогулка с внучкой*, написал текст, подписал:*В. Раевский* и поставил дату:
22 июня 1995 г. и дописал — *Германия.*
Подумал о том, что пятьдесят четыре года тому назад началась война, пришедшая к нему в дом из этой земли. Его отец, командир танкового батальона, дошёл до Германии и здесь пропал без вести.
Сколько раз к горечи безотцовщины примешивалась обида, когда ему ставили это в укор. То не включат в делегацию за границу, то откажут в награде. А он старался изо всех сил проявлять лояльность к власти, восхваляя её в своих произведениях. «Прилипала», — вспомнил Раевский Бессонова. И только много позже понял он, что тот был прав. Его отец воевал и погиб за то чтобы сын имел право оставаться самим собой и не прилипал к чужой заднице. А он…
Раевский отпечатал три экземпляра и все три подписал своим Паркером. Перевёл регистр на английский язык и стал переводить своё стихотворения. Работа подвигалась медленно, черновик перевода он отложил в память компьютера и сделал заголовок нового стихотворения:
"Прилипала".
Жёсткие строчки самоосуждения проявлялись на дисплее. Раевский напрягся, как борец во время схватки, и уже заканчивая писать, почувствовал острую боль в голове и его начало тошнить. Он из последних сил поднялся, лёг на диван и потолок поплыл в сторону, наклонился и почернел.
Марина зашла в прихожую и уловила неприятный запах. Заглянула в комнату и увидела лежащее на полу тело отца. Первая мысль была, что он мёртв. Наклонилась, взяла кисть, прощупала пульс: жив!
Увидела рвоту возле головы и небольшую лужу мочи внизу. Поняла — инсульт! Бросилась к телефону.
Скорая приехала так быстро, что она только успела убрать, а вытереть не успела. Бригада врачей работала с отточенной чёткостью, ни одного лишнего движения. Положили на носилки, поставили капельницу и бегом к машине. Марина только спросила:
— Куда вы его отвезёте?
— Вызываем вертолёт и отправим в Униклинику во Франкфурт.
— Я могу с вами?
— Нет, всё узнаете в справочном Униклиники.
Скорая уехала, а Марина зашла в квартиру, взяла тряпку и плача навзрыд, стала вытирать пол. Она даже не закрыла наружную дверь и услыхала чьи-то торопливые шаги. В комнату вошла Ядвига.
— Марина, родная, что случилось? — но Марина рыдала и не отвечала, — успокойся, давай сядем.
Она взяла Марину за плечи и усадила в кресло. Села рядом, потом налила в стакан газированной воды и подала Марине. Та сделала глоток, поперхнулась, закашлялась, сделала ещё пару глотков и вытерла слёзы салфеткой поданной ей Ядвигой.
— За что Меня Бог наказывает? Сплошные похороны. Муж, мама, а теперь вот отец.
— Не волнуйся, что с ним?
— Инсульт.
— Сегодня у нас делают успешные операции, а может даже и терапия поможет.
— Но за что меня так, если есть Бог?
И Марина вдруг увидела плачущего мужчину, выпрашивающего у неё деньги за свой же автомобиль, и девушек, которых она вела на продажу в рабство, и телевизионный экран, в котором лежали задушенные девушки. И она закричала голосом, полным безумия:
— Есть, есть Бог, и правильно он меня наказал! Я дрянь, дрянь! — и она завыла, как раненая волчица.
— Успокойся, выпей таблетку, — и Ядвига почти насильно дала ей сильный препарат.
Кто-то позвонил в дверь. Ядвига открыла и увидела полицейских.
— Здесь что-то случилось? Спросил один из них.
Ядвига объяснила ситуацию и они ушли.
— Марина, разденься и ляг на кровать. Ты будешь спать до утра, а Светочку я заберу к себе.
Ядвига помогла Марине раздеться, уложила её в кровать, намочила полотенце и вытерла заплаканное лицо.
Раевский выжил. Выжил благодаря высокому уровню медицины, и золотым рукам врачей. Марине, врачи сказали, что выжил он благодаря тому, что его быстро привезли, сразу сделали трепанацию черепа и откачали кровь разрушающую мозг. Опасность повторного инсульта миновала, но к нему пока нельзя. Будет жить, но сократится жизненная активность.
Марина сама была нездорова. Её поразила глубокая депрессия, и Ядвига прилагала максимум усилий, чтобы вернуть Марину к нормальному состоянию. Когда врачи разрешили посетить Раевского, Марина спросила его, нужно ли ей сообщить о его болезни его родственникам, но он категорически запретил, и сказал, что сделает это сам, когда сможет подняться. Он только волновался, не узнает ли его нынешняя жена Маринин телефон и не станет ли она её беспокоить.
— Фамилию и адрес твой она не знает.
— Значит, и не узнает телефон.
Выздоравливал он медленно. Врачи долго не разрешали ему лететь самолётом домой, и он постоянно жил рядом с Мариной и внучкой.
Деятельное участие в его судьбе приняла Ядвига и между нею и Раевским завязался роман. Он развёлся со своей женой и в четвёртый раз женился на Ядвиге.
Марина экстерном закончила университет и её пригласили на работу в крупную фирму, занимающуюся торговлей со странами во всём мире.
Она переехала жить во Франкфурт и вышла замуж за немца, хозяина сети аптек, на пять лет моложе себя. О прошлой жизни она стала забывать и, слава богу, ей об этом не напоминают. Картины она оставила Ядвиге с отцом, но предупредила, что может случиться так, что с ними придётся расстаться.
КОНЕЦ
Надо отметить, что первое время приём евреев на ПМЖ в Германию и зачисление их в члены общины был либеральным. Этому способствовал авторитет Игната Бубиса, председателя Центрального совета евреев в Германии, мультимиллионера и бывшего узника Освенцима.
Русскоязычное еврейство активно прибывало в Германию и вносило свою лепту в жизнь еврейских общин, а в некоторых городах стало главенствующей силой. Но после кончины Бубиса новый председатель, боясь, что евреи из Советского Союза станут решающей силой в Совете, внёс предложение в правительство, чтобы не принимали евреев полукровок, у кого только отец еврей, так как по Галахе, древнему религиозному своду еврейских законов и обычаев, евреем считается только тот человек, у кого мать еврейка. Это вызвало бурю возмущения среди эмигрантов, говорящих о том, что фашисты не спрашивали у кого какой родитель еврей, и без разбора отправляли в газовые камеры или ставили к расстрельным ямам. Да и дискриминация евреев в СССР тоже была как в том анекдоте: били по морде, а не по паспорту.
Хаусмастер — Мастер-хозяйственник.
В Германии, в больших домах или в группах домов имеется человек, занимающийся различными функциями по управлению домовым хозяйством, поддержанию порядка и чистоты в доме. Если дом сравнительно небольшой, то он выполняет мелкие работы по ремонту сантехники, вызывает необходимые ремонтные службы, убирает места общего пользования. В больших домах выполняют роль управдома.
