— А ты что? — некий упрек в вопросе Малцага.
— Не дал. Он меня избил. Я детей спрятал в больнице. Он пронюхал: ночью туда. Хорошо, что сторож помог. Я детей снова домой. Боюсь. Разрываюсь меж тобой, семьей, а тут у нашего мамлюка рецидив, инфекция.
— Как он? — о главном, о побеге думает Малцаг.
— Теперь на поправке, — он вновь пустил слезу. — Малцаг, прости, я должен домой, боюсь.
— Бояться не надо, — строг Малцаг, — страх человека съедает.
— Что мне делать?
— Дай болвану по башке, может, поумнеет, — вроде беззаботен голос Малцага.
— Ага, — вяло промямлил Сакрел, понуро направился к двери и тут остановился. — Тебя караулят.
— Не меня, дом охраняют, иди. И будь начеку: со дня на день корабль прибудет.
Проводив доктора, Малцаг завалился спать. И вроде только заснул, тормошит его Сакрел.
— Малцаг, Малцаг, проснись, беда!.. А я этой дряни и вправду по башке поленом дал.
— У-у! — сладко потянулся Малцаг. — Подох?
— Нет, я его связал, — доктор весь дрожит. — Что теперь делать? Мне здесь не жить. Это конец!
— Это начало, — бесшабашность в тоне Малцага. — А ну, не вешай нос! Наконец ты совершил поступок. Так, дай подумать. Ага, — уже одевается Малцаг. — На выход, ты — через калитку, я через забор. Встречаемся на углу у базара.
Уже брезжил рассвет. С моря дул сильный ветер, собирался дождь, когда они добрались до жилья Сакрела. Малцаг был потрясен: его пристанище — дворец по сравнению с этой хибарой, где печь, маленький стол, нары вдоль обеих стен, а меж ними, как в тисках, лежит связанный мужчина, кляп во рту, а под головой аккуратно подушка.
— Заботливый палач, — съязвил Малцаг. — А семья где? В больнице, — догадался он, видя, как доктор со страхом смотрит на жертву. — Твой пациент, мамлюк, ходить может?.. Бери его, семью и быстрее в наш дом.
— А с этим что? — наконец прорезался голос у Сакрела.
— Оу! О нем не беспокойся. Его уже ждут в раю юные гурии. — Малцаг пнул лежащего: — Что, насильник детей, или в ад себе дорожку протоптал?
— Ой-ой! — вскричал Сакрел, — только не при мне.
— Тоже мне, доктор, ножа испугался.
— Вот именно: доктор, но не палач.
— Давай, беги в больницу, встречаемся дома.
Было светло. Вместе с порывистым ветром шел мелкий холодный дождь. Уже появились редкие прохожие. Малцагу следовало торопиться в убежище, да, питая надежду, он тронулся в сторону порта — спасения нет.
Дождь перестал. Сквозь тучи пару раз выглядывало солнце, и уже довольно высоко. И Малцаг давно возвратился. Вот теперь нервничает: ведь Сакрела и его семьи нет. Еще немного и он, не выдержав, побежал бы в больницу. И тут, как праздник, скрипнула калитка, поддерживая мамлюка, появился доктор.
— Ты что так долго? — бросился навстречу кавказец.
— Обрабатывал ему рану, делал перевязку, — оправдывается Сакрел. И в это время он вводит в дом трех светлых очаровательных детей и маленькую, смуглую, забитую природой и судьбой хилую женщину.
— Боже! — пафос в тоне Малцага. — Неужели эти ангелы от вас?
— Ты прав, от Бога, от Бога, — смущается Сакрел, впервые за долгое время он пытается улыбнуться, ведь как-никак, а дети в относительной безопасности.
Эта искра радости как след метеорита. Малцаг и Сакрел постоянно перешептываются, словно это может им помочь. Мамлюк испуганно озирается, подозревая неладное.
— Вы что, натворили что-то? — вдруг подал голос он. — И меня хотите впутать? Я буду кричать.
— О, — напускная гримаса на лице Малцага. — Ты, пожалуй, не кричи — пупок развяжется. — Он подошел вплотную к мамлюку и грозным тоном: — Видишь, я без ушей, еще раз рот не по делу откроешь, останешься без языка.
— Я эмир Хаджиб, — начал было мамлюк, но его глотку перехватил Малцаг. Задыхаясь, он стал пунцовым.
— Я ведь сказал, — шипел над ухом мамлюка Малцаг, — еще вякнешь, полетишь в колодец. Ха-ха, будешь вторым за день.
Малцаг ожидал, что доктор Сакрел и тут начнет выказывать свою человечность. Но он, что поразило кавказца, одобрительно кивнул: у них теперь выбора не осталось. Спасение — если вскоре придет корабль, и они смогут на него сесть.
— А Шадома?! — одновременно произнесли они. В ней теперь главная загвоздка, ведь она, в отличие от них, под присмотром.
Оба ломают голову, как с ней быть? Ясно одно — ее бросать они и не думают, но что делать — не знают: не то чтобы в «Сказку Востока», а выйти в город им сейчас очень опасно. Ждут ночи, надеясь, что Шадома придет.
Солнце клонилось к закату, и муэдзин провозгласил с минарета вечерний азан, а из крепости Смирны зазвонили колокола, когда Малцаг поднял руку, призывая всех молчать. Он что-то учуял и как всегда не ошибся: скрипнула калитка, черная паранджа, и не как в последний раз уходила, в ее походке вновь пластика и уверенность горной рыси.
— Доктор Сакрел, что ты натворил? — она крайне встревожена. — За твою голову объявлено десять динар.
— Ого! — не унывает Малцаг. — Вот гады, а за мою и дирхема не дают.
— Молодец, Малцаг, вот такой ты мне нравишься, — пытается улыбнуться Шадома, но это у нее ныне плохо получается, и она спрашивает о главном: — Корабль не пришел?
Услышав отрицательный ответ, она, как о постороннем, тихо сказала:
— Купец Бочек пригнал с Кавказа новую партию девочек, — она устало села под деревом во дворе и, долго думая о своем, неожиданно спросила: — Малцаг, что значит «Седа» по-нахски?
— Седа — звезда. Так звали мою жену.
Шадома надолго впилась в него взглядом, будто напоследок, тяжело встала и выдала как приговор:
— Она и будет твоей женой… сейчас приведу, — без слов ушла. И точно, словно праздное дело, вскоре вернулась, втолкнула девочку во двор, и пока Малцаг разглядывал худенькое, жалкое очаровательное создание — иных Бочек и не покупал, Шадома исчезла.
— Где она? Вот ненормальная, — произнес Малцаг и снова остановил взгляд на юной гостье: — Как тебя зовут? — спросил он на родном.
— Ты нохчо?! — вскрикнула девушка, глаза ее зажглись, она бросилась к нему, как к спасению, и так вцепилась, что ему стало больно.
По правде, Малцаг с землячкой особо не церемонился. Дела были неважные: раз объявлен выкуп, кто-нибудь донесет, даже та же охрана администратора. И тогда не только их судьбы, но и судьба этой девушки станет еще плачевнее.
Как никто иной Малцаг все это понимает, сам показно храбрится и других пытается взбодрить. Он ждет ночи — времени, когда должна объявиться Шадома, и они обязаны что-либо предпринять, до утра отсюда хоть куда уйти. А иного выхода нет: этот дом теперь как мышеловка, много людей, что не останется незамеченным до поры до времени.
Но время порой бежит, порой не торопится, да в любом случае на месте не стоит. Легкий бриз принес с околицы крик первых петухов. В небе облака, и кажется, что луна по ним бежит. И будь Малцаг сейчас один, с легкостью убежал бы. Теперь он не один. И это не балласт, это теперь единственно родные люди, и с ними он должен все делить, главное, за собой вести. Но куда — пока не знает. Да по инстинкту воина чувствует, что в воздухе витает напряжение, развязка близка, и как знак — звук приближающейся повозки. Но это не Шадома, он не чувствует ее. Однако калитка скрипнула, и медленно протиснулось огромное тело администратора. Раздражая нетерпение Малцага, евнух долго и тщательно протирает платком вспотевшую голову и тонким голосом заводит:
— Даже не знаю, с чего начать, — тяжело дышит он, — с плохого или с хорошего.
— Начинай с плохого, — пытается быть хладнокровным Малцаг.
— Шадома дура, — сходу объявил администратор. — Надо было, вновь девочку увела. Небось здесь, — он кивнул в сторону дома и, чуть погодя: — Управляющий «Сказки Востока» ее бы не тронул, в нее был влюблен. Да хозяин, Бочек, здесь, донесли. Шадома в подвале, никто не спасет.
— Говори о хорошем, — тверд голос Малцага.
— Погоди, я о плохом еще не кончил. Вы не рассчитались со мной.
— Молчи! — резко урезонил администратора Малцаг, вплотную придвинулся, так что чувствовал его твердый живот и, бешено сверкая глазами: — Наш уговор — двести золотых за Шадому.
— Я не виноват, — попятился скопец.
— Но этот дом ты заполучил и большую часть денег тоже. Спасай ее, не то все вместе загремим в подвал.
— Это немыслимо, невозможно. Я простой администратор, но ни управляющий, ни даже сам глава города ничего не сделают: Бочек здесь — всё. Хотя бы вам надо бежать, детей спасать.
Этот аргумент веский.
— Как бежать? — чуть мягче стал тон Малцага.
— Хе, вот это хорошая новость, — в свете выглянувшей луны видно, как расплылось и без того широкое лицо администратора. — Капитан в «Сказке Востока» к вечеру объявился, значит, ваш корабль пришел.
— Это новость! — не сдержался от радости Малцаг.
