- А 'мы' это кто? - перебила я Эдмунизэля.
- 'Мы' - это Совет Старейшин, который долго думал, что делать, если, не имея возможности решить поставленные задачи силовым путём, то как их решить с помощью хитрости и магии. Хотя, надо признать, что при принятии этого решения, Королева была против. И Королева, и её сторонники, которых немало среди нас, выступают за чистоту крови эльфов, и смешение её с орочей, вызывает у многих протест. Да и само присутствие орков среди нас, кажется некоторым чудовищной ошибкой. Привыкнув считать их исконными врагами, безобразными внешне и кровожадными по своей сути, они игнорируют все положительные моменты, связанные с орками воспитанными в Эльфийском Лесу. Но, как я считаю, более здравомыслящие понимают, что без вливания новой крови орков мы обречены на вымирание.
- Ну а при чём тут я? - в целом согласная с услышанным, недоумевала я.
- Если ты, в компании своих музыкантов и всех четырёх наших орков-мужчин, близко не приближаясь к Большой Орде, пройдёшься с выступлениями по небольшим кланам в Степи, то возможно сможешь с помощью своего Дара и необычной музыки расположить орков к себе, добьёшься их доверия, ослабишь бдительность. А дальше, либо используя Дар, либо в виде обмена, либо в виде оплаты, либо даже обманом, сумеешь добыть для нас орочих детей-рабов, а может быть, и несколько орочанок. Затем, их нужно будет переправить на наш материк. Это была бы существенная помощь в решении главной проблемы нашей расы. И это надо делать сейчас, потому что когда Владыка Большой Орды возьмёт под свой контроль всю Степь, такая вылазка станет невозможной.
- Подожди, - перебила я Эдмунизэля, - даже если удастся заполучить несколько орчат в одном клане, нам что, вместе с ними отправляться в другой? - с трудом представляя себе такой вариант, уточнила я.
- Нет, с каждой добытой партией, даже если это будет всего один ребёнок, надо возвращаться к переправе через пролив Океана. Как только ты, по амулету связи, подашь сигнал, что ждёшь на берегу, с нашей стороны к тебе отправится плот с воинами Дозора, чтобы забрать детей.
- По-моему, вы переоцениваете мои возможности, - с сомнением и волнением высказалась я.
- Сейчас ты, конечно, не готова к этой миссии, - согласно кивнул Эдмунизэль. - Но я уверен, что если тебе дать время на подготовку, чтобы ты написала соответствующие задаче тексты песен на орочем языке, музыку к ним, отрепетировала их со всеми своими музыкантами, то есть все шансы добиться успеха. Хоть не скрою, риск огромен.
- Как это - со всеми музыкантами?! Разве Рон тоже отправится с нами? Он же гном! Орки, увидев его, сознание потеряют! Да и Повелитель гномов его не отпустит.
- Гном на орков произведёт не большее впечатление, чем ты или Такисарэль, но это и неплохо. Пусть видят, что разумные могут выглядеть по-разному, но это не мешает им общаться, понимать друг друга, дружить, уважать и поддерживать. А что касается Повелителя, то он уже дал своё согласие на поход Рона к оркам. И Рон активно учит орочий язык. Кстати, и Такисарэлю его надо подучить получше.
- Ты чего, так был уверен, что я соглашусь? - не переставая удивляться, но, уже чувствуя, как постепенно рождается азарт и желание действовать, спросила я.
- Да, ни секунды не сомневался в твоей доброте, смелости, ответственности и в то же время стремлении к оправданному риску. Я сомневался в себе, в том, что смогу побороть свои страхи за тебя и отпущу, к Титануру в пасть! Но, мне достойным примером стал Повелитель гномов, уверенный, что его внук достоин доверия и справится с этой миссией.
- Хорошо, я согласна, - сказала я, чувствуя, как от предвкушения такой опасной и грандиозной задачи, от того, что я снова вернусь к друзьям, музыке, Голосу, начало быстрее биться сердце.
- Сколько времени у меня есть на подготовку? - уточнила я.
- Хорошо бы уложиться в полгода. А пока ты с Роном, Такисарэлем и Маркусом будете готовить свою музыкальную программу, Петрос вновь вернётся в Степь, но теперь уже не один, а с Жакосом и Доркусом. Он поможет им хоть как-то адаптироваться на исторической родине в кругу кровных сородичей. Когда они вернутся сюда, домой, через полгода, то, немного отдохнув, опять отправятся к оркам, теперь уже вместе с вами, в качестве вашего сопровождения. А я, тем временем, буду думать, чем и как вооружить вас в этом походе и готовить для вас экипировку.
***
Да, теперь я знаю точно, что лучший способ борьбы с депрессией, тоской, печальными мыслями, бессмысленной рефлексией и самокопанием с умственной жвачкой - это с полной отдачей заняться интересным и нужным делом.
Я с радостью вернулась к утренним тренировкам со стрельбой из лука по мишеням, плотному вкуснющему завтраку, сочинению новых текстов песен на орочем языке и новых мелодий, где доминирует ритм. Всё это, в первой половине дня, до сиесты. Во время сиесты, когда оба солнца в зените и стоит жара, вся семья собирается дома. Я, пользуясь этим, охотно общалась с родителями. С братом, который занимался кропотливой работой по созданию амулетов связи для участников предстоящей миссии, и учил меня ими пользоваться. С сестрой, которая разрабатывала эскиз кибитки, на которой мы, со своими вещами и музыкальными инструментами, будем передвигаться по Орочей Степи. А после сиесты спешила в Королевский Парк, где меня ждали Рон, Такисарэль и Маркус, для репетиции новых песен, с эмоциональными спорами, ссорами и примирениями. Когда же возникал 'творческий кризис', я бегала к Грансимэлю за советом и поддержкой, в чем Учитель мне никогда не отказывал. Возвращалась домой уже ночью. Кое-как перекусив, я, только донеся голову до подушки, проваливалась в глубокой, безмятежный сон.
О том, что совсем недавно я пережила с Лазарэлем, старалась не вспоминать, боясь вновь погрузиться в пучину фрустрации и самоуничижения. Знаю, что на самом деле всё это следует обдумать, проанализировать, сделать, так сказать, полезные выводы. Но для себя решила, что займусь этим позже, когда не будет так больно об этом вспоминать. Тем более, что когда вернётся из Дозора Лазарэль, всё равно придётся, как бы я не страшилась, с ним объясняться и мотивировать наш разрыв.
Наверное, из-за того, что я была так увлечена и занята важным для меня лично и для всех эльфов делом, мне стало совершенно безразлично общественное мнение по поводу моего возвращения в дом родителей. И когда кто-нибудь начинал меня об этом расспрашивать, я коротко отвечала, что жить вместе с Лазарэлем мне не дают наши с ним неразрешимые противоречия в вопросе о роли женщины в жизни мужчины. Эта загадочная формулировка поначалу ставила всех в тупик и я, пользуясь этим, быстренько смывалась, не желая никого посвящать в подробности нашей совместной жизни и давать дополнительную пищу для сплетен.
Когда первый раз я пришла к каждому, по отдельности, из членов нашей музыкальной группы с визитом и попросила всех собраться в традиционном для нас месте встречи, на концертном помосте в Королевском Парке, они встретили меня настороженно. Я чувствовала их заслуженную обиду на меня. Ещё бы, почти год мы практически почти не виделись, а в редкие встречи я, боясь вызвать ревность Лазарэля, держалась отстранённо и формально.
Во время нашей первой совместной встречи я, прежде чем говорить о деле, усадила их всех на помосте и, усевшись сама перед ними, признавая свою вину, подробно и честно рассказала им, как жила это время. Даже о траурном флаге рассказала, краснея от стыда и стараясь, чтобы эта часть рассказа звучала иронично, тем самым давая им понять, что теперь осознаю, как это было глупо.
Рон, представитель молодого поколения гномов. Того, которое с самого рождения стало использовать в пище растительные добавки с биологическими активными веществами, в виде зелий и элексиров, закупаемых у эльфов. Понимание необходимости и полезности этого для их здоровья, сумела донести до сознания гномов Еваниэль, когда добилась более тесных контактов между нашими расами. Поэтому Рон немного выше ростом и чуть менее массивен, чем предыдущие поколения его сородичей. Но, как и они, краснокож, рыжеволос, кудряв, волосат, лопоух, зеленоглаз, басовит, пузат, короторук и коротконог, имеет квадратную фигуру и очень силен не смотря на небольшой рост. Из-за того, что Рон провёл много времени в Эльфийском Лесу, и в процессе лечения, от какого-то заболевания кожи, на него многократно воздействовали Целительской магией, он хорошо переносит открытые пространства и солнечный свет. Хотя, конечно, ворчит и с ностальгией вспоминает родные поселения внутри гор. В отличие от больнинства гномов, и это тоже результат влияния жизни среди эльфов, Рон сбривает растущую на лице гномов-мужчин бороду, но не соглашается при этом удалить ее навсегда с помощью магии, объясняя это тем, что когда он вернется в Гномьи Горы его, без бороды, засмеют.
Упрямые гномы всегда, кроме официальных встреч, сокращают наши имена на свой, гномий, манер, до трёх звуков. Как все гномы, прямолинейный, лишённый деликатности и чувства юмора, выслушав меня, почёсывая свой живот, Рон пробасил:
