Глава 50,
Об одном из моих редких визитов в офис стратегического партнера Экссона
Из Волгограда в Петербург я поехал через Москву — по поручению Владимира Быстрова мне нужно было побывать в офисе Северстали, нашего стратегического клиента, закупавшего у нас большие объемы тепловозных батарей для централизованной поставки на ОАО РЖД. В офисе на Краснопресненской набережной меня принял Илья Домбровский, исполнитель, в ведении которого находились закупки. Его реальная должность была мне неизвестна, Владимир не очень-то распространялся насчет своих клиентов, всё, что я знал — это то, что от этого человека зависят наши продажи.
Очевидно, Домбровский занимал не последнее место в иерархии Северстали, у него был просторный кабинет, тогда как остальные обитатели офиса трудились в большом зале, боксированном перегородками на клетки-соты, внутри каждой находилось небольшое рабочее пространство со всем необходимым для функционирования одной рабочей единицы: столом-компьютером, креслом, тумбочкой и шкафчиком. И это только один этаж из нескольких.
— Ну вот, мы познакомились, — сказал Домбровский, сличая мой паспорт с оригиналом, хотя то же самое уже сделали охранники на первом этаже.
Я выложил перед ним учредительные документы Экссона, копии свидетельства о регистрации, ИНН, бухгалтерских балансов, отчетов о прибылях и убытках, проговорил стандартный текст о том, чем занимается компания — собственно, моему собеседнику это было отлично известно, раз уж он столько времени работает с нами и к тому же получает от Владимира комиссионные.
Без лишних предисловий он сказал:
— Вот, я вижу, что передо мной живой директор, чья подпись стоит на всех ваших документах, но у меня такой вопрос: не будет ли у нас проблем при возмещении НДС — экспортного и внутреннего? Ваша налоговая пришлет нам нужный ответ в случае встречной проверки и запроса из нашей налоговой инспекции?
Кивнув в сторону балансов с отметкой налоговой инспекции, я заверил собеседника, что отчетность подается добросовестно. Мне очень хотелось добавить, что за всю историю взаимоотношений с Северсталью для заключения сделок Экссону предлагались, как минимум, пять компаний, и среди них не было ни одной с названием «Северсталь». Всё больше фирмы с названиями, при прочтении которых загораются глаза даже у начинающих сотрудников ОБЭПа: «МеталлЭкспоГранд», «Авторейдальянс», «Аломайд Сервис»… Рисковали мы, работая с поганками, а не Северсталь. И тут вдруг у этих чистюль, всю дорогу работавших через подставные фирмы, просыпается гражданская совесть.
Видимо, прочитав мои мысли, Домбровский начал объяснять причины своего беспокойства. В Москве участились случаи ареста счетов фирм, которые по каким-то соображениям сочли подозрительными. Логику милиционеров понять невозможно. Так же, как уличный мент, малограмотный приезжий гастарбайтер в форме, останавливает столичного жителя, и, на ломаном русском языке требует показать прописку. Чем он руководствуется в своих действиях? Душа его темна, так же, как его выдубленная южным солнцем кожа.
ОБЭПовцы, налоговики, УНПэшники, РУБОПовцы, и прочие силовики, их действия непредсказуемы. Накроют поганку, через которую люди обналичивали деньги, и арестовывают сразу счета всех фирм, зарегистрированных на человека, который являлся учредителем этой самой поганки. Заодно арестовывают счета всех контрагентов.
Это действия, которые можно как-то объяснить, тут есть здравый смысл и логика. А то ведь, прикрываясь борьбой с терроризмом и мировым злом, приостанавливают операции по счетам уважаемых фирм. Потом сидят и ждут. Если приходят учредители, директора, бухгалтера, приносят документы, доказывают свою добропорядочность, то решение о приостановлении отменяют, счет разблокируют. Говорят, бывали случаи, когда никто не приходил и не спасал свои деньги, и улов доставался… кому? Догадаться несложно.
Я кивал головой, и, смотря по обстановке, то возмущался действиями силовиков, придумавших терроризм и мировое зло для прикрытия своих бесчинств, то сердился на недобросовестных партнеров, для заключения сделок предоставляющих заведомо «тёмные» компании.
Наконец, профилактическая беседа подошла к концу.
Глава 51,
В которой рассматривается поведение на фирме аутентичного носителя гей-культуры
К моему неудовольствию и досаде, пришлось сохранить балаган под названием «Северный Альянс» и снять под него новый офис на Большой Морской улице. Моё раздражение возрастало с каждым днём, и чем дольше мне приходилось содержать этот цирк, тем хуже было для его клоунов — особенно для Рошаля, с недавних пор вошедшего в образ вечно замученного лузера. В нём я видел то, что никак не могло утешить мою душу.
В один из дней я приехал в офис Северного Альянса, чтобы прояснить ростовский вопрос — как идут дела с Горячим Медвежонком (aka Тимур Гантимуров).
Рошаль задерживался. Он появился без нескольких минут одиннадцать. И проследовал в свой кабинет, где оставил верхнюю одежду и кейс, и тут же вместо утреннего кофе отправился ко мне на поклон (я припарковал машину напротив входа в здание, и Рошаль не мог её не заметить).
Взъерошенный, покрытый красными пятнами, жутко пахучий, он подошел ко мне своей подпрыгивающей походкой, подал руку (периодически у него случались приступы какой-то аллергии, во время которых от него исходил настолько тяжелый запах, что оставался в помещении долгое время после того, как носитель запаха оттуда уходил и долго-долго этот шмон не выветривался).
— Родион… — я поднялся, чтобы открыть форточку.
— Хорошо, что ты здесь, много накопилось вопросов…
— Послушай… — в этот раз запах был настолько резкий, что я не смог скрыть гримасу отвращения. И посмотрел на часы.
Рошаль посмотрел на свои:
— А потому что в милиции всегда так — говорят на минутку, снимем показания а сами держат по полдня!
Я брезгливо сморщился:
— Что ты несёшь, какая милиция?!
— Меня вчера обокрали.
— ???!!
В этот момент в дверях появился Винцас Блайвас. Моментально уловив запах, он хотел было удалиться, но, заинтересовавшись разговором, остался. Присел на низкий комод, стоявший у входа, дальше проходить не стал, лишь кивнул в знак приветствия.
Взглянув на него, Рошаль перевёл взгляд на меня. Я всем своим видом вопрошал: «Что за фигня — обокрали?»
— Вот так — обокрали, залезли в квартиру и…
Он запнулся. Я закрыл лицо руками.
— И унесли любимый дилдо? — подал голос Блайвас.
Рошаль ещё сильнее покраснел. Я оторвал ладони от лица:
— Ну давай, раскрывай глубину вопроса!
— Когда у тебя крадут вещи, понимаешь, что для тебя ценно, а что нет! — прорвало Рошаля. — Заберите сраную камеру, если она вам нужна, но не забирайте кассету, которая в ней! Пропали все мои секс-видео, на них я, еще молодой, отсасывал у чуваков. Так я зарабатывал себе на пропитание.
Тирада была произнесена с такой горячностью, с таким надрывом, что я встал в ступор: как отреагировать? Рошаль тяжело дышал, нижняя губа дёргалась, глаза влажно блестели — вот-вот расплачется.
Блайваса развеселила новая выходка Рошаля, о специфических пристрастиях которого было известно давно, поначалу от него все шарахались и намекали мне: «Какого черта…», но потом привыкли и стали воспринимать как шута, постоянно задевая его и глумясь.
— Да-а-а… — протянул Блайвас. — Хорошо поплакать в клубе «69», там много гомосятины, они поймут. А тебя занесло в мужской коллектив — вот незадача!
Я снова посмотрел на часы:
— Так, я уже опаздываю.
И поднялся с кресла:
— Убегаю, потом поговорим!
Уже из коридора я услышал громкий голос Блайваса, участливо интересовавшегося у Рошаля:
— Слушай, а чокак у тебя после жопоебли? Срать хочется? Легче срётся или наоборот — не до сранья?
Вечером после Балт-Электро я снова встретился с Рошалём и нетерпеливо поинтересовался, как там Горячий Медвежонок — не собирается ли подогнать крупную сделку, перечислить пару-тройку миллиончиков. В настоящий момент нужны серьёзные перечисления, а не мелочевка, которую приносят менеджеры.
Но Рошаль не дал никакой конкретики по поводу влиятельного ростовчанина — лишь расплывчатые формулировки наподобие «ищем выходы на областной комитет по здравоохранению». Всё указывало на то, что он зря прокатал хозяйские деньги — Марина и Ира одновременно с ним стали работать по Ростову и уже добились ощутимых результатов. Рошаль ничего про них не знал, и, судя по тому, что не был в курсе, что Совинком работает с ростовскими больницами, он вообще не ходил по клиентам, а шоркался с Горячим Медвежонком на какой-нибудь люксовой хазе.
— Мне нужен подробный отчёт по твоим командировкам, — приказал я. — Если нет продаж, то должна быть информация о том, что происходит.
