— В лесу родилась елочка… — тихонько затянула я охрипшим от долгого молчания голосом. — В лесу она росла…
Британец перевернулся на бок и, уставившись на меня, прислушался. Пела естественно на русском, чем и привлекла его внимание.
— Зимой и летом стройная, зеленая была. Зимой и летом стройная, зеленая была…
Скрипнула дверь.
— Метель ей пела песенку…
— Летти, — голос Марио.
— Спи елочка, бай-бай…
— Летти, — более требовательно.
Повернулась.
— Не хочешь зайти к Клио? — поинтересовался док.
Вначале хотела отказаться, мол, что я там не видела, но потом поняла, что, на самом деле, должна его увидеть. Не знаю, чем это оправдывалось, но все же сползла с кресла и, немного закатав длинные рукава рубашки, поплелась к двери. Попутно отметила взгляд Тео, адресованный мне: удивление и понимание. Все такие странные… Или со мной что-то не так? ..
В комнате, где лежал Клио, царил полумрак. Шторы плотно задернуты, воздух тяжелый, пропитанный запахом антисептика. Монотонное «сопение» аппарата для искусственной вентиляции легких и ровный пикающий сигнал… А черт, никогда не могла запомнить, как эта хрень называется, но точно знала, если раздается пронзительный непрерывный звук и на экране появляется сплошная линия — дело дрянь.
Вытаращившись на многочисленные провода и трубки, перевела взгляд на Марио, тихо присевшего в кресло у окна.
— Все настолько плохо? — указала рукой на грека, до пояса укрытого простыней.
Левое предплечье и область ключицы обмотаны бинтом.
Непривычно бледное лицо Клио внушало ужас. Только в этот миг пришло осознание плачевности ситуации. Четко поняла, что Кавьяр действительно может умереть.
А чего же я ожидала? Он не сверхчеловек с грудью из стали, не с планеты Криптон прилетел и, думаю, паук радиоактивный его тоже не кусал. Все гораздо банальнее. Этот придурок просто отвлекся во время перестрелки, в то время, когда второй придурок по имени Хавьер, вдруг решил выманить меня из укрытия. Знала, что охранник невероятно расстроен этим происшествием. И скорее всего, винит только себя. Все, кто живет в особняке, бесконечно и бескорыстно любят Клио. А мне не ясно, как ему удалось не потерять этих людей. С таким сложным характером у грека довольно много друзей. Неужто все просто жалеют его? Или еще более глубокие чувства скрываются за отчаянными поступками Хави и поразительной преданностью Жанны? О Тео я уж и не говорю. Его братская любовь удивительна, и это несмотря на то, что Клио ему не родной…
— Не знаю, Летти… — прервал мои размышления Мар, тяжело вздохнув. — Я ничего не знаю… Во время операции что-то пошло не так. Он просто не приходит в себя.
Мои пальцы похолодели. Присела на стул у кровати грека. Осторожно коснулась его руки. Холодная. Так страшно и непривычно. Прямо мурашки по спине.
Невольно передернула плечами. Почему-то упорно не хотелось представлять Кавьяра мертвым. Хотя ничего удивительного — с вопросом моей чрезмерной сострадательности ко всему живому все уже разобрались. Доктор это тоже понимал. Он наблюдал за мной, наверняка, пытаясь отыскать признаки утраченного рассудка или подкатывающей истерики. Однако ничего этого не было. Никогда в жизни не делилась эмоциями и чувствами с другими людьми, на этот раз тоже не собиралась. Впускать кого-либо в душу я была не намерена. Мое восприятие окружающего мира не предусматривало доверчивости или же красноречивой откровенности. Но, вероятно, по мнению Марио, который был еще и психологом, выговориться мне бы не помешало.
Я все равно молчала, не обращая внимания, на укоризненный взгляд дока, и упрямо рассматривала Клио.
— Да, Кавьяр, подложил ты своим близким свинью, — попыталась иронизировать, перебирая волоски на руке грека, чуть повыше запястья. — Как всегда, эгоистично и без предупреждения. Не изменяешь своим привычкам…
Вздохнула и, положив голову край кровати, продолжила свой монолог.
— Пора бы уже понять, Клио, что зацикленностью на прошлом ты причиняешь боль своим родным и близким. Кассандра погибла из-за твоих идиотских разборок. Неплохо было бы что-то поменять в своей жизни, как считаешь? .. Смотри, я даже мнением твоим поинтересовалась… Удивительно…
Приподнялась и в лицо Кавьяру заглянула. Маска, бледная маска. Скулы выделяются и брови темные, а остальное словно стерлось, словно потеряло смысл, превратив некогда живое выражение лица в страшный гипсовый слепок…
— Знаешь что, — разозлилась. — Я тоже перемен боюсь… Все боятся… Но ведь ты вторгся в мою жизнь наглым образом и не спросил, хочу я этого или нет! Рано или поздно всему наступает конец, но это не значит, что ты можешь просто сдохнуть в этом ненавистном особняке. Мне даже остаться ради тебя пришлось… Ради Тео… Он… Он огорчен… Да что там огорчен! Твой брат просто убит горем. Не смей его оставлять. Кассандру завтра похоронят, а ты все лежишь здесь прохлаждаешься! Попрощался бы с ней… Твой отец приезжал. Он зол и обижен на тебя… Тело Касси увезут в Грецию, а ты…
Дыхание начало сбиваться. Мне так много хотелось рассказать Кавьяру, что страшно стало от зашкаливающих чувств. Хотелось ударить грека, чтобы он вдруг очнулся, вскочил и накостылял мне за такую дерзость. Согласна была стерпеть подобное обращение, только бы, наконец, рассеялся этот мрак…
— Вставай! — заорала белугой и вцепилась в не забинтованное плечо Клио. — Ублюдок, вставай!
Марио поспешно оттащил меня от не реагирующего Кавьяра и, вытолкав из комнаты, прижал к стене.
— Ты что? — встряхнул он мое обмякшее тело.
Нет, я не плакала. С чего вдруг мне рыдать? Напротив, меня переполняла ярость. Как можно вот так лежать и не думать о своих родных?
Ооо… Стоп-стоп-стоп… Это вероятно, и есть та самая истерика, которая отключает рассудительность. Какого хрена я вообще на Клио налетела?
— Че-е-ерт… — протянула, поморщившись от собственной глупости, и ладонью глаза закрыла. — Прости, док. Я очень устала.
Марио отпустил и, приоткрыв немного дверь, — видимо, боялся оставлять Кавьяра без присмотра, — посмотрел на меня внимательно.
— Мне понятна твоя злость, но ты должна взять себя в руки, — отчитал он.
— Знаю, — кивнула, прислонившись к стене, и голову опустила. — Пойду, Ханне позвоню. Успокоюсь немного.
Доктор молча скрылся в комнате.
После недолгой беседы с матерью, в которой я в сотый раз объяснила, что «мистер Кавьяр пострадал и мне необходимо не надолго задержаться», стало чуть легче. Мысль, что меня ждут и любят очень согревала, не позволяя окончательно опустить руки.
Покачиваясь в кресле Клио, бесцельно скользила взглядом по папкам с бумагами, пока нечаянно не сгребла одну из них. С глухим шлепком она ударилась о пол, и я, испугавшись, что кто-нибудь услышит, прыгнула под стол, торопясь собрать разлетевшиеся бумаги. Поспешно засовывая документы обратно в кожаную папку, осторожно выглянула из укрытия и прислушалась.
Тишина. Отлично, значит, пронесло.
Конечно, как и полагается крайне любопытной… Нет, не так, крайне любознательной особе, одним глазком пробежалась по самому верхнему белоснежному листу с печатным шрифтом.
Так, здесь ничего интересного… А это… Мой контракт. Уселась поудобнее и внимательно вчиталась в официальные слова, складывающиеся в сухие предложения. Все то же самое, что и в моем экземпляре. Однако один пунктик я все же, видимо, пропустила. Он гласил: «В случае неподобающих действий по отношению к мистеру Кавьяру и его семьи, мисс Елена Водянова должна быть обезврежена».
Отбросила контракт в сторону. Конечно, как же это грек не подстрахуется. Обезврежена, значит, убита?
Козел.
Дальше что?
Переложила остальные бумаги, выискивая нечто особенное, и мои усилия увенчались успехом. Я натолкнулась на что-то вроде отчета, написанного в вольной форме. В нем говорилось о поставке людей, датированной двадцать четвертым декабря этого года, в Африку. Партия пятнадцати, шестнадцати и семнадцатилетних девушек славянской внешности, похищенных во время клубных вечеринок, прибыла в Марокко в три часа и пятнадцать минут утра. Командовал данной операцией Стивен Тейлор. При сопротивлении было убито трое пленниц, в результате чего их осталось одиннадцать…
Господи… Одиннадцать ни в чем не повинных жертв.
Жадно проглатывая текст, я продолжила чтение, всеми силами заглушая поднимающуюся внутри волну праведного гнева. Мое сердце требовало справедливости и обнародования этой информации. Я должна отомстить хотя бы кому-нибудь из этих ублюдков. И пусть это будет Стив. А Ханна ведь еще ничего не знает…
Адрес. На бумаге указывался адрес места, в котором содержались девушки до того времени, пока их не купят. А под стопкой остальных отчетов, я обнаружила личные дела пленниц. Совершенно точно — это были они. Не совсем назовешь обычные листы, с наклеенными на них фотографиями, личными делами, но на каждом из этих листов была напечатана короткая информация о девушках. Меня прошиб холодный пот. Боже, они же совсем молоденькие девочки. Глаза заволокло пеленой, но все же еще раз прочла адрес, отложив эту информацию в голове. Дрожащими руками принялась перебирать личные дела, в глубине души надеясь, что нигде не увижу подписи грека. Удивило, но ее не было. Отчет оказался подписан Тейлором.
