В девять утра начался суд, и я сразу упала духом. В егс состав входили только женщины, а я не привыкла иметь с ними дело. Я подумала, что вряд ли они симпатизируют моему образу жизни и моим убеждениям, и приготовилась к худшему.
Мне показалось, что я угодила в бесстрастную машину, лишенную человеческих эмоций, и мне нельзя рассчитывать на понимание и сочувствие.
Когда мне предложили высказать свои Претензии, я начала свою отрепетированную речь весьма торжественно: "Высокий суд! Дамы и господа!" Далее голосок мой задрожал от неподдельного волнения и прервался, но я взяла себя в руки и продолжила выступление. Кажется, моя искренность произвела благоприятное впечатление на судью. Затем шпаги скрестили мой адвокат Володя и Юрий Гейко.
Меня удивил театральный взрыв негодования со стороны Юры, с которым мы раньше приятельствовали, но потом я подумала, что это входит в правила игры.
Вскоре я поняла, что на все наши эмоции и драматические жесты суду начхать, их интересовали факты. Адвокат противоположной стороны давил на моральную сторону вопроса:
– Как может женщина, появляющаяся на страницах журнала "Пентхаус" в обнаженном виде, чувствовать себя оскорбленной невинными газетными шутками?
– Это не имеет отношения к существу дела, – холодно заметила судья. – Нас интересует другое: есть ли у вас доказательства того факта, что Дарья Асламова получила в подарок вибратор?
– Есть, – гордо ответил адвокат. – Одна из читательниц нашей газеты из Узбекистана написала нам письмо, что она послала гражданке Асламовой вибратор, но его не пропустиг ла таможня.
– Но ведь Асламова так и не получила подарок, – возразила судья. – Кроме того, в газетной заметке сказано, что вибраторы истице дарят ее друзья. Является ли жительница Узбекистана другом гражданки Асламовой?
– Нет, – вынужден был признать адвокат "Супермена". В конце заседания враждующим сторонам предоставили время для заключительного слова. Адвокат "Супермена" страшно торопился на следующее судебное заседание и потому совершенно скомкал свою речь. Зато Володя подготовился основательно. Его душил пафос. Володя убийственно молод для авторитета, зато настырен. Его речь пестрела такими возвышенными оборотами и вдохновенным негодованием, что я чуть было не пустила слезу. Володя забрался в настоящие дебри нравственности и морали, и я боялась, как же он спустится потом на грешную землю. Суд слушал с дежурным терпеливым вниманием. Время шло, а Володя все говорил и говорил. Судья со скучающим выражением лица попросила его говорить конкретнее и покороче. Но Володю не так-то легко сбить с толку. Я раздумывала, можно ли незаметно пнуть его под столом ногой или суду все видно.
Наконец на какой-то особо торжественной фразе его речь закончилась, и суд удалился на совещание.
В ожидании решения мы продолжили милую беседу с Юрой, обсуждая, кто где будет справлять Новый год. Трудно было поверить, что всего лишь четверть часа назад мы бросали друг другу в лицо яростные обвинения. Вскоре явился суд и зачитал решение: обязать еженедельник "Супермен" выплатить гражданке Д. Асламовой миллион рублей по ее иску о защите чести и достоинства. Я мысленно прокричала "гип-гип ура!".
29 декабря
. Андрей любит преподносить мне сюрпризы и превращать любое событие в эффектное театральное действие, в котором есть завязка, развитие сюжета и развязка. Сегодня мы праздновали первую годовщину свадьбы. По пути в ресторан Андрей спросил, что бы я хотела получить в подарок. Я робко сказала, что видела сегодня в магазине хорошенький комплект нижнего белья за сто пятьдесят долларов. "Это слишком дорого", – отрезал Андрей. Я промолчала.
Мы заехали в маленький магазин, где я рассеянно осмат ривалась, не видя ничего интересного, что укладывалось бы вмаленькую сумму. Вдруг Андрей снял с вешалки и накинул! мне на плечи прелестную американскую норковую шубку."Тебе нравится?" – спросил он с улыбкой. "Ты, верно, шу-тишь надо мной", – сказала я, волнуясь, и с вожделением погладила нежный темно-коричневый мех. "Почему же шучу? – прошептал он мне на ухо, щекоча мою кожу дыха нием. – Разве моя очаровательная жена недостойна такой? шубки?" Я не ответила, созерцая себя в зеркале с видом чувственного удовольствия. Ну кто может устоять перед неповторимой прелестью легкой блестящей норки? "Мы покупа-ем", – небрежно бросил он ошеломленным продавщицам, царственным жестом указывая на шубу. Я тут же включилась в игру. Недовольным тоном я заметила, что предпочитаю со- болиный мех. "Норковые шубы – это так банально", – со вздохом заметила я, не в силах оторваться от зеркала. "Ну что вы! Вам так идет!" – с жаром воскликнули продавщицы. "Вы* находите? – спросила я высокомерным тоном светской жен щины.
– К тому же мне не нравится покрой. Я предпочитаю расклешенные шубы". Я еще минут десять ломалась перед работниками магазина, выслушивая их комплименты и уго-, воры и принимая рассчитанно-томные позы. Наконец по- купку оплатили, и я вышла на улицу, закутанная в новую шубку. Какое это было облегчение – сменить тяжелый волчий мех на невесомую норку! В машине Андрей снисходи- тельно выслушал воркующие изъявления моей благодарное- ти. "Дурашка, – ласково сказала я. – Все еще находишься в образе? Расслабься, мы уже не в магазине.
Впрочем, я люблю все твои маски и личины. А больше всего – твою непредсказуемость".
8 января
1994 года. Советов любит контрасты. Когда мы идем с ним в элегантный ресторан, он надевает свою куртку грузчика, в которой инспектирует овощные базы (его фирма специализируется на овощах и фруктах). Вчера мы праздновали Рождество в ресторане "Театро", я – в роскошном вечернем платье и в черных перчатках до локтей, он – в потертых джинсах и неприметном свитере. Советов выглядел милым мальчиком-альфонсом, которого купила богатая избалованная сучка. Я обращалась с ним соответственно и самарасплатилась с официантом, дав щедрые чаевые. Советов после двухсот грамм водки находился в романтическом настроении и предложил провести ночь любви, сняв номер в отеле "Метрополь". "Я тебя сегодня так оттрахаю, что чертям в аду станет тошно", – мечтательно сказал Советов. "Да что ты!" – оживилась я. "Ты забудешь всех своих прежних мужчин", – пообещал он торжественно.
Когда мы вошли в гостиницу, охрана заметалась в растерянности. Впереди шла я, блестя норковой шубкой, за мной на невидимом поводке плелся Советов в драной куртке. Охранники пропустили без вопросов. Двухместный номер в "Метрополе" стоил четыреста долларов, а у нас с собой было только 35о. Советов заказал к подъезду отеля серебристо-серый "Опель", и мы съездили на нем домой за деньгами.
Номер оказался небольшим, но шикарным. Я плюхнулась на мягкую кровать и заявила, что никуда больше не пойду. Но Советов сказал, что так не годится, предстоящую ночь любви необходимо отпраздновать шампанским и клубникой…Мы спустились в бар, Андрей действительно заказал мне шампанского, но себе почему-то двести грамм водки. Я удивилась, но промолчала, не желая портить вечер. Зачем Андрей попросил официанта повторить заказ. "Не много ли?" – осторожно спросила я. "Пустяки! – отмахнулся он, блестя глазами. – Перед ночью любви нужно как следует размяться".
"Конечно", – обреченно согласилась я. Через двадцать минут Андрей заявил официанту, что "незачем бегать туда-сюда, лучше сразу принести пол-литра водки".
Я поняла, что заключительным номером программы будет его коронная песня, пропетая фальшивым голосом, "Бывали дни веселые, гулял я, молодец". Я решила, что тихий бар "Метрополя" не совсем подходящее место для подобного концерта, и, когда он расправился с содержимым хрустального графинчика, потянула его в номер.
В комнате Советов сразу упал на кровать, не раздеваясь и даже не снимая ботинок.
Я пребывала в состоянии холодной ярости. Чтобы как-то расслабиться, я открыла мини-бар и достала из него маленькую бутылочку водки. "Черт бы тебя побрал! – восклицала я, прихлебывая водку. – Отличная ночка любви!" Советов отвечал мне сладким похрапыванием. Утром я заказала в номер роскошный царский завтрак, чтобы вознаградить себя за вечернее разочарование. Явились двое официантов, вкатили в комнату элегантно сервированный круглый стол, где красовалась в серебряном ведерке бутылка шампанского. Я начала завтрак с черной икры. Проснулся Советов, сел на кровати и уставился на меня мутными глазами. "Доброе утро, любовь моя", – сказал он хриплым голосом. Я смерила его уничтожающим взглядом и приступила к йогурту.
Позже, слушая, как Советов блюет в туалете, я с торжеством подумала: "Ничто на свете не испортит мне аппетита" – и потянулась за папайей и половинкой дыни. февраля. Что за скучная роль – быть женой бизнесмена! Два дня я сопровождала мужа в его деловой поездке в Грецию и чуть не спятила от скуки. Я чувствовала себя неким малозначительным придатком к персоне моего мужа, и это царапало мое самолюбие. Наша поездка напоминала визит президента какой-нибудь небольшой страны и его супруги в дружественную державу. Не хватало только посещения детских домов и раздачи подарков бедным.
