— А у тебя что, сердце не в порядке?
— Вряд ли, старик. — Он снова засвистел сквозь зубы. — Просто решил попробовать, а вдруг что-нибудь выйдет.
Стоило впереди замаячить машине, как Стэффорд ее уже обгонял, и через несколько минут они въехали в город. Солнце зашло, но на долину еще ложились отблески заката. Когда они свернули на привокзальную площадь, под козырьком над входом в вокзал вспыхнули газовые фонари. Стэффорд, не выключая мотора, выскочил из машины, взбежал по ступенькам, и Колин еще не успел вылезти, как он снова появился и крикнул:
— Все в порядке, старик. У нас еще десять минут. Я же говорил, что успеем с запасом.
Он просунулся в окошко, выключил мотор, бросил фуражку на сиденье, провел рукой по светлым, почти белым волосам и оглядел площадь.
— Боже мой! Помнишь, как мы стояли вон там? В тот день, когда были в кино с Мэрион и Одри? — Откуда-то, возможно из багажника, он достал стек и, когда они направились к лестнице, ловко сунул его под мышку и заложил руки в перчатках за спину.
Солдат, стоявший, прислонясь к стенке, у входа в вокзал, молодцевато отдал честь, когда они неторопливо проходили мимо.
Стэффорд вскинул руку, не повернув головы.
— Вот и поезд, старик. Что она скажет, когда вдруг увидит тебя тут?
Но поезд прогромыхал мимо, не замедляя хода. По вокзалу пронесся ветер.
— Наверное, экспресс. — Стэффорд быстрым движением поднял к глазам серебристые часы на запястье и добавил: — Еще две минуты, старик.
Они вышли на перрон. Люди, стоявшие там небольшими группами, оборачивались и смотрели на Стэффорда, который медленно прохаживался взад и вперед. В его фигуре появилась новая, незнакомая выправка, волосы были коротко острижены, отчего тонкое лицо обрело какую-то особую ясность, выражение мальчишеской прямоты, как ни странно в детстве ему не свойственной.
— Через пару недель нас отправляют, — сказал он, внимательно глядя вдоль путей. — В Кению. Хотя я, вероятно, долго там не пробуду.
— А куда еще ты можешь попасть?
— В Малайю, например. Ходят такие слухи. Но точно не знаю. Во всяком случае, я подал рапорт о том, что желал бы получить назначение где-нибудь здесь. Я, знаешь ли, представляю армию на регбийном поле, так что у меня есть маленький козырь. Пойти с него в нужный момент — и дело будет в шляпе, есть у меня такое чувство.
Внезапно над рельсами возникла черная грудь паровоза. Люди на перроне задвигались. Стэффорд улыбался, постукивая стеком по ноге.
— А я уже почти забыл, как выглядит старушка Мэгги. Она все еще ораторствует о женских правах? — Он поглядел на Колина и засмеялся. — Ты-то ведь тогда об этом и не знал. Господи! Ну и идеи же у нее были!
Когда Маргарет вышла из вагона, она уставилась на Колина в полной растерянности и даже попятилась к двери, словно собираясь снова подняться в купе. Он взял ее за руку и невольно засмеялся.
— Как же так? Откуда ты взялся? — сказала она, широко раскрывая глаза, и оглянулась на поезд. — Ты ехал в другом вагоне?
— Меня привез Стэффорд, — ответил он, указывая на фигуру в форме.
Стэффорд с преувеличенной почтительностью щеголевато отсалютовал стеком, а потом с легким поклоном подошел и пожал ей руку.
— Примите изъявления, сударыня. Разрешите сопроводить вас до дома? — сказал он и добавил: — Ты меня совсем забыла?
— Боже мой! — Она отступила на шаг и оглядела его. — Значит, ты тоже стал офицером? — сказала она.
— Совершенно верно, — сказал Стэффорд и добавил: — Но почему тоже?
— Как и мой брат. Он танкист.
— А-а! — Стэффорд на мгновение умолк и поглядел на дома за путями. — Ну, это не то что мы, пехота, можешь мне поверить. — Он согнул руку кренделем и добавил: — Разрешите сопроводить вас к машине?
Маргарет засмеялась, положила руку ему на локоть и, оглянувшись на Колина, направилась к выходу.
Колин пошел рядом с ними.
Она отдала билет контролеру, и они вышли на привокзальную площадь. Стэффорд распахнул дверцу машины.
— Втроем с дамой, Коль, — сказал он, — мы здесь все-таки не уместимся. Располагайся на заднем сиденье, только передай мне фуражку.
Они медленно проехали через город. Уже совсем смерклось. Лучи фар ложились на шоссе впереди. Стэффорд описывал события прошедшего года.
— Кстати, Хопкинс был в одном со мной учебном взводе, — сказал он. — Его взяли в стрелковую бригаду. И вот он теперь в Малайе. Я слышал, что Уокер тоже был направлен в часть подготовки офицеров, но не прошел. Он теперь сержант службы армейского просвещения. Ну, что еще о ком сказать? — Он перечислил других соучеников, с которыми встречался. — Ты и понятия не имеешь, старик, как тебе повезло, — добавил он через плечо. — Жуткая муть. То есть я хочу сказать, что сражаться нам сейчас не с кем, кроме коммунистов и азиатов. Два года жизни, выброшенные на ветер.
Они остановились возле дома Маргарет. Стэффорд поглядел на зеленую калитку в ограде.
— А помнишь, дорогая, тот последний раз, — сказал он, — когда Колин галантно проводил тебя до дома? — Он добавил: — Знаешь, эта шляпа просто великолепна.
— А почему бы вам не зайти? Поздороваться с моими родителями, раз уж вы тут, — сказала она.
— С величайшим удовольствием. По-моему, у нас больше никаких срочных дел нет, верно, Коль?
Он вылез из машины и открыл дверцу. Опираясь на руку Стэффорда, Маргарет шла по дорожке к крыльцу. Она постучала в дверь и быстро попросила Колина, который шел сзади:
— Стань в стороне. Посмотрим, что они скажут!
Когда наконец ее мать открыла дверь, она стояла, опираясь на руку Стэффорда и старательно делая серьезное лицо.
— Как же так? — сказала миссис Дормен совсем как Маргарет на вокзале.
Стэффорд молодцевато отдал честь:
— Это ваша дочь, сударыня? Мы обнаружили ее в окрестностях городского вокзала. Она дала нам этот адрес, но, разумеется, мы не удивимся, узнав, что это еще одна выдумка, наподобие тех, которыми она морочила нас все время, пока мы, пренебрегая всеми опасностями, добирались сюда.
— Это Невил Стэффорд, мама, — сказала Маргарет. — Школьный друг Колина.
— Вот вы где, Колин, — сказала миссис Дормен, вглядываясь в темный сад. Она отступила, пропуская Маргарет со Стэффордом в дверь, пожала Стэффорду руку и добавила: — Идите в гостиную, Маргарет. Папа там.
Колин вошел в дом следом за ними. Доктор встал с кресла у огня, улыбаясь пожал Стэффорду руку и поглядел на него с любопытством.
— А, так вы тоже жертва призыва? — сказал он, указывая на его форму. — Садитесь, садитесь. Можно предложить вам чего-нибудь выпить?
Они остались почти на час. Стэффорд снова рассказывал о всяких случаях во время его обучения, о тестах, которые должен был выполнить, чтобы стать офицером, о матче с командой военно-воздушных сил, в котором участвовал, о том, как его взвод и еще несколько заблудились на маневрах и ему вместе с другими офицерами пришлось переночевать под открытым небом. На шоссе прекратилось всякое движение. Неторопливо пробили куранты в церкви неподалеку.
— Боже, вы только посмотрите, сколько времени! — сказал Стэффорд, ловким движением поднося часы к глазам. — Всем добрым людям уже давно пора спать, и особенно Мэгги: как будет грустно, если это личико поблекнет оттого, что из-за Стэффорда она не выспится. — Он повернулся к миссис Дормен. — На вокзале я восхитился ее шляпой. Она изумительно одета. Просто невозможно поверить, что это та самая девочка, с которой я был знаком два года назад. Она действительно, — он повернулся и прямо посмотрел на Маргарет, — просто загляденье.
Маргарет засмеялась. Слушая рассказы Стэффорда, она раскраснелась, а теперь стала совсем пунцовой.
— Нет, правда, получается, что тогда на меня противно было смотреть. Все-таки я была не такой страшной, верно, Коль?
— О, Колин редко видит что-нибудь вокруг. Он слишком уж поглощен своими размышлениями, есть у него такое свойство, — сказал Стэффорд. — Внешний мир и все его проявления он редко удостаивает взгляда.
Миссис Дормен тоже начала смеяться. Прошло еще почти полчаса, прежде чем они наконец распрощались.
— Нет, я должен запомнить этот адрес, — сказал Стэффорд. — В моей жизни было не много таких чудесных вечеров. Знай я, как у вас приятно, поверьте, — он поклонился миссис Дормен, — я нанес бы вам визит много раньше. Колин скрытен просто до невероятности — припрятывать Маргарет только для себя! И почему судьба так меня обходит! — добавил он, направляясь к двери. — На мою долю достается одна скука, а все по-настоящему интересное случается с другими людьми.
Доктор зажег фонари над дорожкой и вместе с женой и Маргарет стоял на крыльце, пока они шли к калитке. Стэффорд обернулся, попрощался еще раз, подождал ответа и только тогда направился к машине.
