Дальше пошло-поехало. С каждым годом «Таврийские игры» становились все известнее, постепенно приобретая статус самого популярного фестиваля на территории бывшего СССР. 1996 год ознаменовался приездом супермегазвезд мирового рока — легендарной группы Deep Purple. Но на это был свой «ответ Чемберлену» — честь отечественного рока защищала не менее легендарная «Машина Времени». Битва двух гигантов рок-н-ролла закончилась безоговорочной победой музыкальной дружбы.
Наверное, в Украине не найдется другого города, жители которого видели бы столько звезд. С середины 1990-х годов не только в Украине, но и в Европе знали, что Каховка — это не только одно из самых больших на континенте водохранилищ, но и фестиваль, на сцене которого выступают музыканты мировой величины. Помимо уже упоминавшихся Deep Purple, в разные годы на «Таврийские игры» приезжали Саманта Фокс, Крис Норман, Bad Boys Blue, Dr. Alban, Sash! Таркан, Status Quo, Haddaway, CC Catch и прочие звезды со всего мира. Об отечественных (в широком смысле этого слова, то есть со всего постсоветского пространства) звездах и говорить нечего. Наверное, проще назвать тех, кто ни разу не побывал на берегах Днепра.
Конечно, растущая с каждым годом «звездность» фестиваля не могла не радовать его организаторов. Но при этом невероятно повышались и требования к организации, ведь звезды — люди прихотливые. К тому же организаторы старались всегда придерживаться изначально заложенных принципов фестиваля, главные из которых — демократичность и живой звук.
«Еще во второй половине 90-х именно „Таврийские игры“ объявили войну „фанере“, — рассказывал Николай Баграев в интервью „Комсомольской правде“. — Даже жертвы были (смеется). Мы просто удаляли со сцены тех исполнителей, которые пытались выступить под „плюсовку“. Некоторые скандалили, обижались и даже угрожали. Ничего — выстояли. Тогда же мы первыми стали давать прямые телетрансляции живого исполнения». Надо признаться, что совсем без «фанерных» скандалов не обходится, организаторы и не пытаются скрывать эти факты. Да и не всегда устроители «Таврийских игр» могут вмешаться в, так сказать, творческий процесс, особенно тех исполнителей, кто ставит свой «звездный» статус слишком высоко. И потому многое зависит просто-напросто от совести артиста — одни от усердия ломают по две гитары за выступления, другие же почему-то уверены, что достаточно просто стоять на сцене и открывать рот под фонограмму — и публика будет в восторге.
Но не будем о грустном. Каждый год на «Таврийских играх» происходило что-то новое и интересное. Фестиваль 2000 года, например, запомнился прежде всего тем, что организаторы на практике реализовали лозунг «Таврийские игры оnlіnе». Все события фестиваля в режиме реального времени транслировались на официальном сайте «Таврийских игр». С каждым годом росло число пользователей, наблюдавших за «Таврийскими играми» в Интернете, в 2004 году их было более 300 тысяч. Что интересно, больше всего этим шоу интересовались в Швеции, оттуда было 18 % посетителей сайта фестиваля, тогда как из Украины — 14 %. А еще в 2000 году был установлен новый рекорд пития пива на скорость. Результат Максима Висюка наверняка вызовет зависть всех любителей пенного напитка. Полуторалитровую кружку житель Каховки выпил за 1,6 секунды. Казалось, что улучшить это выдающееся достижение просто невозможно. Но три года тренировок не прошли даром — в 2003 году Максим улучшил свой результат на две десятых секунды.
Если серьезно, «Таврийские игры» — это не только музыкальная программа и пивной чемпионат. В рамках фестиваля проводится множество мероприятий, в том числе конкурс красоты «Королева Украины», «Таврийская ярмарка», всеукраинские соревнования силачей «Богатырь года», турнир по минифутболу, парусная регата, различные кулинарные конкурсы и мероприятия. Не остались в стороне и те, кому волею судьбы не повезло в этой жизни: с 1995 года в рамках «Таврийских игр» проводится мини-спартакиада среди инвалидов.
«Show must go on», — когда-то пел незабвенный Фредди Меркьюри. Эти слова как нельзя более относятся к «Таврийским играм». Сейчас просто невозможно представить музыкальную и культурную жизнь Украины без фестиваля, ежегодно собирающего на берегах Днепра сотни тысяч людей. Дело, когда-то начатое со смелой и даже безрассудной попытки группы энтузиастов организовать что-то новое и интересное, живет и процветает. Шоу должно продолжаться, и оно будет продолжаться.
В се врем’я в рай боги зібрались
К Зевесу в гості на обід,
Пили там, їли, забавлялись,
Забули наших людських бід.
Там лакомини разні їли:
Буханчики пшеничні білі,
Кислиці, ягоди, коржі
І всякі-разні витребеньки, —
Уже, либонь, були п’яненькі,
Понадувались, мов моржі.
Или, например, вот это:
Венера, облизня піймавши,
Слізки пустила із очей
І, як собака, хвіст піджавши,
Пішла к порогу до дверей,
І з Марсом у куточку стала
З Зевеса добре глузувала;
А Бахус пінненьку лигав,
Із Ганімедова пуздерка
Утер трохи не з піввідерка;
Напивсь — і тілько що кректав…
Почтенная читающая публика была если и не шокирована, то, по крайней мере, весьма удивлена. Дело было не только в малороссийском наречии, хотя до сих пор ничего подобного на этом чудном языке написано не было. На рубеже XVIII–XIX веков все украинское входило в моду (не умаляя достоинств великого таланта классика, отметим, что во многом благодаря этой моде первые произведения молодого Николая Гоголя были благосклонно приняты читателями). И не в том, что автор перелицевал классическое произведение античной литературы, низведя греческих богов до уровня простых смертных, которые могут «понадуватись, мов моржі». Причем, не божественного нектара, а обычной горилки. Подобные пародийные переложения были довольно популярны в Европе, да и в самой России были не в диковинку. Ту же Вергилиеву «Энеиду» переделывали множество раз. И наличие простонародной речи, сдобренной местами весьма крепкими выражениями, тоже не слишком удивляло: русский читатель и не такое видел. Поразительным было то, что автор сумел совместить это в одном произведении. Причем сделал он это очень талантливо. Кто же так мастерски перелицевал Вергилиеву «Энеиду», кто сей пиит, чье имя красуется на обложке?
На излете лета 1769 года, 29 августа, в Полтаве в семье чиновника городской магистратуры родился сын Иван. Учился он у местного дьячка, а затем поступил в Полтавскую семинарию. Изучали полтавские бурсаки чтение и письмо, языки русский и латынь, философию, богословие всенепременно, а также поэтику, к коей отрок Котляревский имел немалые способности. Лет в 10–11 Ваня начал сочинять стихи, получались они у него легко и непринужденно, за что товарищи прозвали его «рифмачом». На уроках поэтики семинаристы изучали поэзию Вергилия, Овидия, Горация и других античных поэтов. И не просто изучали, а переводя и подражая на латыни великим пиитам древности, сами учились мастерству стихосложения. Так что увлечение поэтическим искусством и античной литературой у Котляревского было с детства.
Учеником сын полтавского чиновника оказался способным, и потому ему, в числе четырех лучших питомцев, предложили продолжить обучение в Петербургской Александро-Невской семинарии. Но церковного владыки из Ивана не получилось, судьба распорядилась по-иному. Когда Котляревскому не было и двадцати, скончался его отец, и Ивану пришлось прервать обучение. Он вернулся в Полтаву и стал служить в полтавских канцеляриях. Немногим позже он бросил государеву службу и подался на вольные хлеба — учительствовать в семьях окрестных помещиков. Разъезжая по Полтавщине и общаясь не только с малолетними панычами, но и с простыми крестьянами, Котляревский открыл для себя культуру украинского народа, самобытный и неповторимый его характер и удивительный по красоте и образности язык. Он часто бывал на народных праздниках и гуляниях, буквально впитывал в себя речь и песни, записывал обряды, верования и предания украинцев. В общем, почва была подготовлена — прекрасное знание античной поэзии, любовь к народному искусству и талант стихотворца должны были дать результат. Оставалось только взять перо, чернила, лист бумаги, сесть за стол и начать писать…
Прежде чем рассказывать об одном из самых значительных произведений украинской литературы, напомним читателю об исходном материале, то есть о героическом эпосе «Энеида», написанном жившим в I веке до н. э. римским поэтом Публием Вергилием Мароном. Поэма задумывалась как хвалебная ода в честь императорского рода Юлиев и правившего в то время Августа. Император, как и другие представители рода Юлиев, связывал свое происхождение с легендарным прародителем римского народа Энеем, о похождениях и подвигах которого и была написана «Энеида». По содержанию и канве она имеет много общего с произведениями Гомера. Каждая часть поэмы представляет собой отдельный эпизод. Но в целом все они посвящены теме драматической судьбы главного героя. Энею предстоит основать новое царство, а его потомки должны стать владыками мира. Однако на этом пути героя ждет множество преград — войны с сильными и коварными врагами, посещения царства мертвых, где он встретится со своим отцом Анхизом, гибель лучшего друга, сражение за любовь женщины. И современники Вергилия, и потомки признавали «Энеиду» вершиной поэтического искусства, но автор был крайне недоволен тем, что выходило из-под его пера. «Энеиду» могла ждать та же судьба, которая значительно позже была уготована второму тому «Мертвых душ» Н. В. Гоголя. По преданию, Вергилий хотел сжечь свой труд, однако друзья в последний момент не дали ему совершить сей ужасный поступок.