Александра Николаевна Пахмутова родилась 9 ноября 1929 года в посёлке Бекетовка под Сталинградом. С первых же лет жизни музыка стала её судьбой. Проблемы выбора жизненного пути у Али не было — в шесть лет девочка поступила в Сталинградскую музыкальную школу, в которой училась до начала Великой Отечественной войны. «Когда говорят пушки — музы молчат» — в осаждённом фашистами и подвергавшемся ежедневным разрушительным бомбардировкам Сталинграде о занятиях музыкой не могло быть и речи. Занятия пришлось прервать, а вскоре семья Пахмутовых была эвакуирована в Казахстан.
Как же всё-таки везёт людям, которые с самого детства знают, чем они будут заниматься, и могут сказать себе: «Это — моё, и ничто, никакие трудности не заставят меня свернуть с этого пути!». Александру Пахмутову можно смело причислить к таким людям. Война ещё продолжалась, а она уже ехала в Москву продолжать учёбу. Летом 1943 года Аля была зачислена в Центральную музыкальную школу для одарённых детей (ныне — музыкальная школа при Московской консерватории). После её окончания в 1948 году Александра поступила в Московскую государственную консерваторию, в класс к известному композитору и прекрасному педагогу профессору Виссариону Яковлевичу Шебалину. В 1953 году Пахмутова успешно окончила консерваторию и поступила в аспирантуру. Через три года Александра защитила диссертацию по теме «Партитура оперы М. И. Глинки „Руслан и Людмила“».
«Бесспорно, без мелодического таланта композитору в песне делать нечего. Это жестокий закон, но — закон, — сказала однажды Александра Николаевна. — Но талант ещё не гарант. Как будет воплощён замысел песни, как будет развиваться её тематическое зерно, как будет сделана партитура, как будет осуществлена запись в студии — всё это не последние вопросы и из всего этого тоже складывается образ». Действительно, чтобы добиться успеха, композитору нужен талант. Это условие обязательное, однако отнюдь не гарантирующее признания. В Советском Союзе существовали тысячи музыкальных школ, ежегодно они выпускали тысячи юных музыкантов, в том числе и будущих композиторов. Многие из них были действительно талантливы, но только единицы добивались настоящего успеха, становились лауреатами всевозможных конкурсов и премий. Но не в званиях дело.
Александра Пахмутова — явление уникальное. Расхожий, конечно, штамп, но иначе не скажешь, факт остаётся фактом — такие, как Пахмутова, рождаются раз в сто лет, а то и вовсе лишь однажды. «Песня о тревожной молодости», «Геологи», «Главное, ребята, сердцем не стареть!», «ЛЭП-500», «Прощание с Братском», «Усталая подлодка», «Обнимая небо», «Мы учим летать самолёты», «Нежность», «Орлята учатся летать», «Знаете, каким он парнем был», «Ненаглядный мой», «Старый клён», «Хорошие девчата», «Горячий снег», «Белоруссия», «Беловежская пуща», «Герои спорта», «Трус не играет в хоккей», «Команда молодости нашей», «До свиданья, Москва!», «И вновь продолжается бой», «Мелодия», «Надежда», «Нам не жить друг без друга», «Как молоды мы были» — эти песни Александры Пахмутовой знала и пела вся страна.
Стихи к музыке Александры Пахмутовой писали многие известные поэты: Лев Ошанин, Михаил Матусовский, Евгений Долматовский, Михаил Львов, Роберт Рождественский, Сергей Гребенников, Римма Казакова. И всё-таки трудно себе представить её музыку без стихов Николая Добронравова. Говорят, что без поэта Добронравова не было бы композитора Пахмутовой, и наоборот. С этим можно поспорить, однако они настолько гармонично подходили друг другу, что очень быстро сложился один из самых удачных в СССР творческих союзов, который вскоре стал и союзом семейным. Интересно, что Пахмутова и Добронравов, при всей своей известности и популярности, всегда относились к прессе и журналистам, скажем так, с осторожностью. Александра Николаевна и Николай Николаевич, вообще-то, не очень-то балуют журналистов, а что касается личной жизни — то в этом вопросе соблюдается строгое табу.
Их судьбы во многом схожи. Оба появились на свет в ноябре (Николай Николаевич родился 22 ноября 1928 года в Ленинграде), обоим в детстве пришлось узнать, что такое война и эвакуация. Но если Александра Пахмутова буквально с трёх лет начала заниматься музыкой и это стало делом всей её жизни, то Николай Добронравов свой путь и предназначение нашёл не сразу. Окончив в 1942 году школу, Николай поступил сначала в Московский городской учительский институт, а затем в Школу-студию имени Немировича-Данченко при МХАТе. После окончания школы-студии Николай Добронравов работал актёром в Московском театре юного зрителя. Здесь он познакомился с актёром Сергеем Гребенниковым, вместе с которым написал несколько новогодних сказок, поставленных во Дворцах пионеров и клубах Москвы. Вначале для актёров это было своеобразным развлечением, но вскоре Николай и Сергей начали профессионально заниматься литературной деятельностью. Для редакции музыкального и детского вещания Всесоюзного радио авторы написали несколько пьес и инсценировок, в кукольных театрах страны были поставлены пьесы «Колосок — волшебные усики» и «Тайна старшего брата».
В середине 60-х годов Николай Добронравов заканчивает актёрскую карьеру. В это время в Московском театре юного зрителя с успехом идёт написанная им вместе с С. Гребенниковым пьеса «Загорается маяк» (в 1962 году она была издана в издательстве «Молодая гвардия»), а в Куйбышевском театре оперы и балета ставится опера по либретто Добронравова и Гребенникова «Иван Шадрин». В 1970 году Н. Добронравов становится членом Союза писателей СССР. Из печати выходят его повести «Отчаливай, отчаливай!», «Скоро каникулы», «Третий не лишний», поэтические сборники «Созвездие Гагарина», «Стихи и песни», «Таёжные костры», «Вечная тревога», «Стихотворения». Но безусловно, исключительное место в творчестве Николая Добронравова занимает песня. Стихи, положенные на музыку, — это стержень жизни поэта, «и нету жизни без судьбы, и без судьбы — нет песни», — написал он в песне «Пластинка памяти моей».
Творчество Александры Пахмутовой и Николая Добронравова настолько разнопланово, что их песни пели такие непохожие по стилю и манере исполнения певцы, как Л. Зыкина, С. Лемешев, Г. Отс, М. Магомаев, Ю. Гуляев, И. Кобзон, Л. Лещенко, Э. Хиль, М. Кристалинская, Э. Пьеха, В. Толкунова, А. Градский, Т. Гвердцители, Юлиан, Н. Мордюкова, Л. Сенчина, П. Дементьев, М. Боярский, Бисер Киров.
Конечно, для поколения «шестидесятников», детей оттепели, глотнувших воздух свободы, комсомольско-партийная лирика Пахмутовой и Добронравова — это символ «совка», которым партийные идеологи пытались заменить западную музыку. Да, «Битлз» в СССР официально так и не появился, зато песни Пахмутовой и Добронравова звучали всюду — на телевидении, радио, пионерских линейках, правительственных концертах. Но ведь, кроме того, их песни пел народ, а не это ли является показателем любви и признания? А песню «До свиданья, Москва!», прощальный гимн Московской Олимпиады-80, знал весь мир, и не просто знал, а плакал, когда под эту мелодию в московское небо улетал олимпийский Мишка.
Кстати, близость к власти ещё не означает взаимной любви. Александра Пахмутова никогда не была членом партии, хотя звали всегда и очень настойчиво. Почему? «Дело в том, что в любой идеологической системе, помимо её истинных приверженцев, всегда существуют и те, кто на ней откровенно паразитирует, — объясняла Александра Николаевна своё нежелание вступать в партию в интервью еженедельнику „Аргументы и факты“. — В коммунистической идеологии одни кидались за идеи в огонь, мужественно переносили пытки, бесплатно отстраивали страну, другие прятались за их спинами и возводили себе чужими руками роскошные дачи. Как раз те люди, которые относились к коммунистической идеологии крайне цинично, и тащили меня в партию. Я отлично понимала, что, получив от меня заявление, эти псевдокоммунисты сядут в чёрную „Волгу“ и уедут в свои загородные хоромы, а я с этого момента буду обязана на них работать, утопать в новых проблемах… Да, мы писали песни о комсомольцах. Но нашими героями были те святые люди, многие из которых сегодня вынуждены собирать бутылки и рыться в помойках. Обидно, например, что о Зое Космодемьянской теперь иначе как о психопатке не говорят».
Власть награждала Александру Пахмутову званиями и премиями (Александра Николаевна — народная артистка СССР (1984), лауреат премии Ленинского комсомола (1967), лауреат Государственных премий СССР (1975, 1982), Герой Социалистического Труда), но та же власть долго отказывала композитору в получении нормальной квартиры. Бывало, запрещали некоторые песни. Самый хрестоматийный и абсурдный пример — «Песня о Ленине», написанная для хорового исполнения. Недовольство вызвала строчка «…Ильич прощается с Москвой…». На прослушивании Пахмутовой и Добронравову объяснили, что Ильич с Москвой прощаться не может, поскольку он навсегда в ней. «Песню ветеранов Первого Белорусского фронта» запретили из-за того, что упоминались Жуков и Рокоссовский, но не было ни слова о Брежневе, «главном герое Великой Отечественной войны» в застойные времена. В музыке песни «И вновь продолжается бой» усмотрели роковые мотивы, из-за чего у худсовета возникли серьёзные нарекания, и только ценой неимоверных усилий песню удалось отстоять. Всё это, конечно, не доставляло радости, однако Александра Николаевна всегда относилась к подобным вещам философски. «Не сегодня, так значит, завтра выйдет, — говорила она в одном из интервью, — глупо сидеть и копить обиды, когда можно успеть ещё столько всего сочинить. Я ведь и сегодня от невостребованности не страдаю. Нужно стараться жить в ритме молодёжи».
