«Разговаривал с архитектором Красновым относительно плана будущего дома», «…был Краснов», «долго ходил по саду с Красновым». Николай Краснов стал частым гостем в императорском доме, что царь скрупулезно фиксировал в своем дневнике. 10 декабря Николай записал в дневнике: «До завтрака у нас были Кочубей (начальник Главного управления уделов) и Краснов с планами нового дворца». Через два дня проект нового Большого Ливадийского дворца был окончательно согласован. Главным архитектором был утвержден Николай Краснов.
Здесь самое время кратко остановиться на биографии Николая Петровича Краснова, тем более что есть в ней весьма занимательные моменты. Начать хотя бы с происхождения, самого что ни есть простого. Родился Коля Краснов 23 ноября 1864 года в селе Хонятино Коломенского уезда Московской губернии. В 12 лет он был зачислен в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, что для него было неслыханной удачей, ведь в те годы крестьянские дети с трудом могли получить хоть какое-нибудь начальное образование, научиться писать и считать. А тут речь шла о лучшем в стране художественном училище. Говорят, что не обошлось без помощи Сергея Михайловича Третьякова, основателя знаменитой Третьяковской галереи, в 70-х годах XIX столетия бывшего попечителем учебных заведений Коломенского уезда. По протекции купца и мецената талантливый мальчик и был отправлен в Москву.
После окончания учебы в 1885 году Николай Краснов уезжает в Ялту, где получает пост главного архитектора города. Тогда жемчужина крымских курортов была если и не захолустьем, то уж никак не центром курортной жизни. Но вскоре Ялта начала быстро застраиваться — зарождавшаяся и стремительно богатевшая в то время русская буржуазия активно скупала крымские земли. Естественно, не для того, чтобы сажать на них овощи-фрукты, а чтобы строить роскошные летние резиденции. Не остался в стороне от строительного бума и Николай Краснов. По его проектам было построено несколько десятков зданий, ставших украшением Южного берега Крыма. В том числе и имения «Харакс» и «Дюльбер», принадлежавшие членам императорской фамилии. А затем, как мы уже знаем, на работу ялтинского архитектора обратил внимание Николай II.
В «Инструкции Строителю нового Дворца и других при нем зданий в Ливадии Архитектору Н. П. Краснову» было указано: «При выполнении работ Н. П. Краснов сам выбирает себе своих помощников, чертежников, конторщиков, десятников и весь остальной низший персонал служащих при работах; закупает и заготавливает по своему усмотрению весь необходимый строительный материал; устанавливает цены на рабочих, материалы и на самые работы и выбирает фирмы, артели и отдельных лиц для сдачи им подрядным способом отдельных работ по выстройке вышеуказанных зданий». Как видим, Николай Краснов обладал практически неограниченными полномочиями и возможностями. В том числе и финансовыми. Согласно составленной смете Главное управление уделов выделило на строительство в «Ливадии» 4,2 млн рублей серебром, из них 2,6 млн предназначались на возведение нового Большого дворца.
Но и ответственность на плечи архитектора легла немалая. Прежде всего — сроки строительства. Полностью готовый объект должен был быть сдан к 1 сентября 1911 года. И при таких темпах строительства нужно было обеспечить высочайшее качество работ.
В марте 1910 года старый дворец был полностью разобран, а 23 апреля, в день именин императрицы Александры Федоровны, был торжественно заложен первый камень Ливадийского дворца. Благодаря хорошей погоде поначалу работа продвигалась довольно быстро. Из-за подхода грунтовых вод пришлось строить дренажную систему, из-за чего на месяц отложили кладку фундаментов. «Это потерянное время придется возместить путем усиленных ночных и праздничных работ», — записал в одном из отчетов Н. П. Краснов. На территории стройки было организовано электрическое освещение, позволившее вести круглосуточную работу.
Следующая проблема, с которой пришлось столкнуться Краснову и его подчиненным, была куда сложнее и опаснее. Летом 1910 года в Крыму вспыхнула эпидемия холеры. В Ливадии ежедневно находились от 800 до 2000 человек, и понятно, что при таком скоплении людей опасность распространения болезни была очень велика. Архитектору пришлось предпринимать срочные санитарные меры — все рабочие были переселены на территорию имения, где были построены специальные изолированные бараки с кухнями и временная баня. Кроме того, рабочие проходили ежедневный медицинский осмотр и дезинфекцию. Эти меры, в свою очередь, привели к снижению темпов строительства, однако главная цель была достигнута — среди строителей дворца не было зафиксировано ни одного случая заболевания.
Свои сюрпризы преподнесла зима, весьма суровая для крымских условий. В январе 1911 года дневная температура держалась на отметке минус 5, а ночью столбик термометра опускался до минус 15. К тому же обильные снегопады буквально засыпали стройку снегом. Стены дворца промерзли и промокли, что не позволяло приступать к внутренним работам. Для просушки стен было установлено мощнейшее отопление и камеры принудительной вентиляции.
Нелегко пришлось строителям Ливадийского дворца. Как ни старались Николай Петрович Краснов и его подчиненные, но к намеченному сроку сдать объект так и не смогли. Однако опоздали они совсем чуть-чуть, всего на две недели. Официально Большой Ливадийский дворец был сдан 14 сентября 1911 года. Естественно, что никто, и прежде всего высочайшие заказчики, не был в обиде на строителей за двухнедельную задержку, скорее наоборот. «Мы не находим слов, чтобы выразить нашу радость и удовольствие иметь дом, выстроенный именно так, как хотели. Архитектор Краснов — удивительный молодец — подумай, в 16 месяцев он построил дворец, большой Свитский дом и новую кухню. Кроме того, он прелестно устроил и украсил сад со всех сторон новых построек вместе с нашим отличным садовником, так что эта часть Ливадии очень выиграла… Все приезжающие, после осмотра дома, в один голос хвалят то, что видели, и, конечно, самого виновника — архитектора», — так Николай II отзывался о новом дворце в письме к своей матери Марии Федоровне. После завершения строительства для всех строителей был устроен праздничный обед, рабочим и специалистам были выплачены солидные премии. А главный архитектор Николай Петрович Краснов за Ливадийский дворец был удостоен, помимо прочего, звания академика архитектуры.
Он и дальше продолжал работать над усовершенствованием «Ливадии», разрабатывал все новые проекты зданий, которые должны были украсить царскую резиденцию. Но начавшаяся Первая мировая война, а затем череда революций не позволили Н. П. Краснову воплотить их в жизнь…
«Ливадия — имение его императорского величества» — эта вывеска несколько лет встречала всех приезжавших в «Ливадию». Было их в общем-то немного — царская семья, члены семьи Романовых, ближайшее окружение императорского дома, высшие сановники Российской империи. Но времена изменились. В 1925 году старую вывеску сменила новая — «Крестьянский курорт — Ливадия». В Большом Ливадийском дворце и двух зданиях, предназначавшихся для царской свиты, разместился первый в мире крестьянский санаторий (в 1931 году он был преобразован в «климатический лечебный комбинат» с оригинальным для тех лет названием — имени И. В. Сталина). До того в колхозы во всех уголках страны пришла разнарядка: «отправить самых лучших на курорт». В «первой партии» было 220 счастливчиков. Говорят, что некоторые из них перед отъездом прощались с родными. Ведь слова-то все незнакомые, заграничные — «курорт» да «санаторий», в деревне такого раньше не слышали. Так что не знали мужики, куда они едут — то ли воевать, то ли еще куда. Естественно, что побывав на полном пансионе во дворцах, где раньше жили цари, многим не очень хотелось возвращаться в родные избы. «За границей сочиняют по старой привычке новых царей для России, — писал Максим Горький, посетивший „Ливадию“ в 1928 году, — а прежней России в помине нет, а в бывших царских дворцах сидят бывшие мужики посконные, поглядывают в окошко. Хорошо! Очень хорошо!» Действительно, было хорошо — «Ливадия» считалась одним из лучших санаториев в Советском Союзе. Число отдыхающих постоянно росло — в предвоенный 1940 год здесь принимали до 1,5 тысяч человек единовременно.
Война тяжелым катком прошлась по крымской земле, в том числе и по «Ливадии». Полностью были разрушены малый дворец, свитский корпус, а также медицинские помещения, построенные в советское время. Большой Ливадийский дворец уцелел, но был полностью разграблен варварами XX века.
История, как и наша жизнь, нередко движется по синусоиде: вверх — вниз. В некотором смысле это относится и к «Ливадии». Бывшая царская резиденция, ставшая крестьянским курортом, в конце Второй мировой войны вновь приняла очень важных гостей. Наверное, самых важных на тот момент в мире. Главы трех союзнических держав — Великобритании, США и Советского Союза — договорились встретиться в «Ливадии», чтобы обсудить вопросы послевоенного устройства мира. Эта знаменитая встреча, состоявшаяся 4–11 февраля 1945 года, вошла в историю как Ялтинская (Крымская) конференция.
