Казалось, что заслуги доктора Пирогова перед Отечеством столь велики, что его ждут исключительно награды и почести. И так оно, наверное, и было бы, если бы не тот самый «гражданский долг», который для Николая Пирогова был святым понятием не только в медицине, но и в других делах. После возвращения из Севастополя Николай Иванович был принят императором Александром II, совсем недавно вступившим на трон. Другие решили бы, вот он шанс — проси для себя, делай карьеру, не думай о других. Но врач предпочел вместо обычного придворного лизоблюдства высказать царю убийственную правду обо всем, что он видел в Севастополе: о том, что командование бездарно, что медицина в армии и во всей стране находится не ниже среднего, а ниже нижнего мирового уровня, о том, что бюрократия и взяточничество изъязвили все русское общество до основания.
Говорят, что царь Александр II слыл либералом, мол, и крестьян освободил, и реформы пытался проводить. Но, кроме прочего, император был чиновником, пусть и самым главным в Российской империи. И потому в случае с Пироговым отреагировал так, как и полагается чиновнику: вместо того чтобы попытаться решить проблемы, решил удалить с глаз долой того, кто пытался говорить об этих проблемах. 3 октября 1856 последовал императорский указ, навсегда связавший Николая Ивановича Пирогова с Украиной, — он был отправлен из столицы в «почетную ссылку» в Одессу, получив пост попечителя Одесского учебного округа.
Однако и в Одессе неугомонный доктор продолжал «надоедать» чиновникам всех мастей и рангов. В результате Пирогова обвинили в «излишнем либерализме» и перевели в Киевский учебный округ. Где в точности повторилась «одесская история». Пирогов, вместо того чтобы «быть в струе», заниматься привычной ему врачебной практикой и лишь изредка вникать в дела учебные, продолжал «искать правду», пытался заставить бюрократию хотя бы немного поработать на народ, а не только на себя. В итоге, не выдержав травли и всеобщего непонимания, в марте 1861 года Николай Иванович был вынужден подать в отставку.
Еще в 1856 году Пирогов приобрел имение «Вишни» под Винницей и теперь, после своей отставки, мог вести спокойную размеренную сельскую жизнь, писать мемуары и заниматься домашним хозяйством. Но доктор Пирогов не был бы Пироговым, если бы стал просто помещиком, ничего не делая для улучшения жизни окружающих его людей. В том числе и, казалось бы, совершенно ему чужих. Естественно, что деятельная натура Николая Ивановича не могла равнодушно смотреть на запустение, царившее в «Вишнях». Он привел в порядок усадьбу, по его распоряжению были построены больница на сорок коек и аптека. Факт вроде бы не слишком значительный, однако наглядно характеризующий жуткое состояние медицины в те времена. Ведь эта больница и аптека были первыми во всем большом Подольском крае, где могли лечиться простые крестьяне. Для жителей окрестных деревень Николай Иванович стал настоящим спасителем. Теперь они могли лечиться у самого Пирогова, который, надо сказать, денег за лечение не брал, а нередко сам помогал особо нуждающимся. В усадьбе всегда наготове стояла «скорая помощь» — небольшая повозка или сани, в которых находился необходимый набор лекарств и инструментов. В любое время суток эта карета могла выехать на помощь, причем независимо от того, кто в ней нуждался — какой-нибудь важный чиновник или самый бедный крестьянин.
Природа Подольского края, конечно, восхитительна, да и дел в «Вишнях» хватало. Но такой человек, как Николай Пирогов, не мог быть совершенно забыт в деревенской глуши. Он жаждал деятельности и не хотел ограничиваться только лишь обустройством своей деревенской жизни. В 1862 году Пирогов отправился в Гейдельберг руководить группой молодых русских ученых, стажировавшихся в местном университете. Во время этой поездки Пирогова пригласили в качестве консультанта к больному, получившему пулевое ранение ноги. Лучшие медицинские умы Европы не могли обнаружить пулю в ноге и потому в один голос твердили: «Только ампутация». — «Ампутация — последнее дело», — отвечал Пирогов, сохранявший верность им же провозглашенному принципу «сохранительной хирургии». И сумел-таки извлечь пулю, сохранив ногу пациенту. А пациент этот был весьма необычен, имя его знала вся Европа. Звали его Джузеппе Гарибальди. Позже герой итальянской революции не раз вспоминал Пирогова как кудесника, спасшего его от инвалидности.
В последний раз Николай Иванович Пирогов на широкой публике появился в мае 1881 года в Москве во время празднования 50-летнего юбилея его врачебной деятельности. Николая Ивановича избрали почетным гражданином Москвы, приветственные слова в его адрес говорили лучшие врачи страны и мира. Это был триумф доктора Пирогова, триумф с горьким признаком прощания. Николай Иванович уже тогда знал, что он смертельно болен, что рак не оставляет ему ни единого шанса…
…Мне жизни поприще открыто.
Чтоб совершить один лишь долг,
Чтоб зло и тело победивши,
В Эдем бессмертия вступить,
Готов принесть себя я в жертву,
Предвечный видит это сам.
Не для себя мне жизнь досталась!..
17 февраля 1850 года, в 3 часа ночи — именно в это время Николай Иванович Пирогов записал стихотворение, увиденное им во сне. Что это было? Откровение, посланное свыше? Предсказание о том, что произойдет после его смерти? Или же просто стихотворение, навеянное уснувшим воображением?..
Николай Иванович Пирогов скончался 23 ноября 1881 года в своем имении «Вишни». Сразу же после известия о кончине Пирогова в Винницу прибыл доктор Выводцев, согласившийся забальзамировать тело усопшего коллеги. На четвертый день после смерти в присутствии фельдшера и местного священника Давид Выводцев произвел бальзамирование, заполнив вены покойного специальным составом, содержащим спирт, глицерин, тимол, дистиллированную воду и некоторые другие компоненты. После этого тело Николая Пирогова было перенесено в небольшую деревянную церковь села Шереметки, находившуюся в километре от усадьбы «Вишни».
Бальзамирование прошло успешно. Однако это было только начало. Долго лежать в деревенской церкви тело Пирогова никак не могло, необходимо было отдельное помещение, куда можно было бы поместить саркофаг. Не сразу, но проблема все-таки решилась — как раз в это время неподалеку от усадьбы «Вишни» обустраивалось новое кладбище, где вдова покойного выкупила отдельный большой участок. Два месяца ушло на строительство склепа со специальным постаментом, на котором должен был покоиться гроб. Морозным ветреным утром 24 января 1882 года в «Вишнях» состоялись официальные похороны Николая Ивановича Пирогова. После панихиды гроб с телом покойного, одетого в мундир тайного советника Министерства народного образования, был установлен в склепе. Спустя четыре года над склепом была построена церковь Николая Чудотворца. Так начиналась история одного из самых интересных (если, конечно, так можно сказать о кладбище) некрополей в Украине.
Кто знает, что было бы с телом Николая Пирогова после 1917 года, если бы не интерес большевиков к проблеме бальзамирования. По некоторым данным, вопрос о бальзамировании тел усопших вождей революции поднимался задолго до того, как на Красной площади появился Мавзолей с телом Ленина. Правда, в первые послереволюционные годы усадьба «Вишни» находилась в запустении. Здесь размещалась сельскохозяйственная коммуна, затем фельдшерская школа. Вопрос о создании музея впервые был поднят еще в начале 1920-х годов Винницким медицинским научным товариществом. В 1926 году эта идея встретила всеобщее одобрение на Всесоюзном и Всеукраинском съездах хирургических обществ. После этого были проведены работы по облагораживанию территории усадьбы, велись наблюдения за телом Пирогова. Однако только в 1939 году Наркоматом здравоохранения УССР было принято решение о создании мемориального комплекса памяти Н. И. Пирогова.
Согласно первоначальным планам, основные работы в усадьбе были запланированы на лето 1941 года…
Немцы, оккупировавшие Винницкую область в 1941 году, устроили в пироговском доме конюшню, сломали ограду вокруг склепа, вырубили большую часть замечательного фруктового сада. Однако тело Пирогова все же не тронули. Это позволило после окончания войны вернуться к вопросу о создании под Винницей музея-усадьбы имени Н. И. Пирогова. Уже в 1945 году в «Вишнях» начались ремонтно-реставрационные работы. Одновременно группа ученых под руководством профессора А. М. Максименкова провела обследование тела Н. И. Пирогова и первое, начиная с 1881 года, ребальзамирование. Результаты обследования показали, что тело, 60 с лишним лет находившееся фактически без ухода, хоть и пострадало, однако в целом находилось в неплохом состоянии. Это стало еще одним подтверждением уникальности методики доктора Давида Выводцева.
