После двух лет учебы в Вене Лесь перевелся в родной Львов, учился на филологическом факультете Львовского университета. Учился, надо сказать, хорошо, не пропускал занятий, был на хорошем счету у преподавателей, совершенствовал знание языков. Но в 1911 году в числе других студентов-бунтарей он был исключен из университета за то, что требовал вести преподавание на украинском языке. И Лесь получил свободу и возможность заняться театром.
«Статный красавец с высоким лбом, выразительными глазами, будто нарисованными бровями-крыльями как нельзя более соответствовал типу героя-любовника», — так описывала молодого Курбаса театровед Наталья Кузякина. Действительно, в театре «Русская беседа», том самом, в котором когда-то играли его родители, Лесю доставались роли героев-любовников, подходящих, как считали режиссеры, под его образ. И лишь изредка Курбасу удавалось играть серьезные драматические роли.
А затем была неразделенная любовь и неудачная (или все-таки удачная?) попытка самоубийства. Выпущенная им из револьвера пуля попала в сердце и застряла в его нижней части, да так, что вытащить ее не было никакой возможности. Однако каким-то непостижимым образом Лесь выжил и так и ходил с пулей в сердце до конца своих дней.
После долгого лечения он вернулся на сцену. Но это был уже совершенно другой Лесь Курбас. Те, кому довелось заглянуть в глаза смерти, не могут остаться такими, какими они были ранее. В это время и начинает формироваться театральное мировоззрение Курбаса, его принципы работы на сцене — новаторство, иногда на грани эпатажа, непризнание авторитетов, навязанных штампов и закрывающих глаза шор «театрального опыта предыдущих поколений». Не случайно Курбаса называли украинским Мейерхольдом. Трудности никогда не останавливали молодого режиссера (еще в 1911 году он пробовал себя в качестве постановщика спектаклей в «Гуцульском театре») и актера. Нет в театре профессиональных опытных актеров? Так это же прекрасно! «Самое большое препятствие для искусства в театре — это так называемый готовый актер, профессионал, — писал Лесь Курбас. — Что это такое? Это в большинстве своем рутина, наглая, заумная, слепая, недалекая, нетворческая. Копия Копии… Маленькая душа, больная рецензиями».
В начале 1916 года Курбаса приглашает в свой киевский театр знаменитый в то время украинский режиссер Николай Садовский. Среди киевских театралов пошли слухи о новом молодом актере, пришедшем к Садовскому. Именно слухи. Да, Лесь уже не был к тому моменту артистом «местечкового» масштаба, однако и дальше родной Галиции его практически не знали. А театр Садовского — это уже совершенно другой уровень. Кстати, «молодой актер» Курбас был не так уж и молод. 29 лет — время актерского расцвета, и, наверное, не только потрясающий талант, но и накопленный к тому времени опыт позволили Лесю Курбасу очень быстро завоевать сердца весьма придирчивой киевской публики. Однако сам он, надо сказать, достаточно быстро понял, что рамки театра Николая Садовского тесны для него. И он был не одинок в своем мнении. Вокруг Курбаса начала формироваться группа молодых актеров, мечтавших создать свой театр-студию. Нет, конечно же, они не считали Николая Садовского плохим режиссером. Но у Леся Курбаса и его единомышленников было свое видение театра. Весной 1916 года, спустя всего два месяца после дебюта Леся Курбаса на киевской театральной сцене, состоялась первая встреча студийцев. Собравшиеся на одной из киевских квартир молодые актеры разошлись под утро, не заметив, как в творческих разговорах пролетело время. У них не было ни опыта, ни организационных и материальных возможностей, но студийцев это нисколько не пугало. У молодого театра есть руководитель и неуемное желание работать — а что еще надо?
1917 год стал годом не только двух революций, но и годом рождения «Молодого театра». Наверное, кому-то такое сопоставление может показаться слишком преувеличенным, но для украинского театрального мира появление «Молодого театра» с Лесем Курбасом во главе стало подлинной революцией. Февраль и Октябрь 1917-го разрушили государственные устои, а молодые украинские актеры хотели потрясти устои театральные.
Конечно, революционному Киеву, переходившему из рук в руки, было не до театра и заботы об удовлетворении амбиций молодых актеров. И поэтому поначалу главной заботой «Молодого театра» был поиск не репертуара, а помещения для репетиций и показа спектаклей. Некоторое время артисты снимали помещение бывшей мастерской, пока наконец Курбасу не удалось договориться с П. М. Милорадовичем, владельцем театра «Бергонье» на Прорезной улице. В том же здании находилась студия известного московского балетмейстера Михаила Мордкина, где среди других балерин занималась и юная 18-летняя Валя Чистякова. «Более эрудированного и интересного человека я в своей жизни не встречала», — напишет в своем дневнике московская гимназистка, окончившая школу с золотой медалью. Курбас поражал и удивлял ее, иначе и быть не могло. Вскоре она бросила балет и перешла в труппу «Молодого театра», а в 1918 году Лесь Курбас и Валентина Чистякова стали мужем и женой.
В августе 1917 года «Молодой театр» открыл свой первый театральный сезон пьесой Владимира Винниченко «Черная Пантера и Белый Медведь». Просуществовал «Молодой театр» недолго — два с небольшим года. Правда, для тех времен, когда правительства сменялись чуть ли не каждый месяц, недолго — понятие относительное. Для театра можно измерять время днями, неделями и месяцами, а можно — спектаклями, коих Курбас и его сподвижники поставили два с лишним десятка.
Советскую власть, окончательно утвердившуюся на Украине в конце 1919 года, Курбас (по крайней мере, внешне) принял безоговорочно и даже с восторгом. «Наш театр твердо стоит на платформе Октября, — писал Лесь Степанович. — Он объединяет только тех, кто в пролетариате видит единственную реальную силу, в руках которой решение важнейших проблем». И поэтому, помимо спектаклей в Киеве, «Молодой театр» давал представления для красноармейских частей, а бойцы 45-й Волынской дивизии взяли шефство над театром Леся Курбаса.
Поскольку молодое государство было не в состоянии содержать много театров, «Молодой театр» вынужден был влиться в состав Первого театра Украинской советской республики имени Т. Г. Шевченко. Но уже летом 1920 года Курбас, собрав лучших актеров своей труппы и присоединившихся к нему актеров театра имени Шевченко, создал Киевский драматический театр — «Кийдрамте». Правда, слово «киевский» в названии театра было скорее условностью, благим пожеланием. Если в театре Шевченко была хоть какая-то относительная стабильность, то «Кийдрамте» поначалу был больше похож на цыганский табор. Белая Церковь, Умань, другие города Киевщины — поскитаться актерам пришлось немало. Осенью 1922 года «Кийдрамте» закрылся. На Украине свирепствовали голод и разруха. Многие актеры в поисках лучшей доли (точнее говоря, просто чтобы выжить) покидали Украину и перебирались в Москву или Ленинград. Другой режиссер в такой ситуации опустил бы руки. Но только не Курбас. Кажется, что чем труднее ситуация, тем лучше для него. В конце 1922 года Лесь Курбас создал «Березиль» — театральную эмблему Украины, символ возрождающегося украинского театра…
«Березиль — значит березень. Нашему художественному объединению дал имя первый весенний месяц, который ломает все старое, пробивает дорогу новому, в котором порыв и сила». Так Лесь Курбас объяснял название («березиль» по-старославянски — март) вновь созданного театрального объединения. «Березиль» — явление уникальное не только в украинской, но и в мировой театральной истории. Это не просто театр, а целый театральный союз, объединивший более 250 актеров и театральных деятелей со всей Украины.
Безусловно, Лесь Курбас мечтал о возрождении именно украинского театра. А как иначе мог думать человек, рожденный на Львовщине, с малых лет взращенный на украинской культуре, и которого, как мы уже говорили, выгнали из университета за требования вести преподавание на родном языке? Но Курбас при всем своем украинофильстве и патриотизме никогда не был националистом. «Происхождение и национальность — случайны, — писал режиссер. — Выбирать их человеку не приходится. Да это и не главное. Откуда вы взяли, что в украинском театре должны работать одни украинцы? Все обстоит гораздо сложнее. Важно не кто ты по национальной принадлежности, не то, на каком языке ты высказываешь свои мысли, а что ты на этом языке говоришь, кто ты по духу, по сердечной вере, по склонности ума».
Середина 1920-х годов стала временем украинизации. И потому появление «Березиля» было благосклонно принято властью. Конечно, не в этом была художественная ценность детища Леся Курбаса. Но хорошо то, что вовремя. Это был «золотой» период в истории украинского театра — относительная свобода и материальная поддержка со стороны окрепшего государства (с 1925 года «Березиль» практически полностью финансировался из государственных источников). Плюс невероятный энтузиазм, которым Курбас зажигал всех, кто с ним соприкасался. И неудивительно, что тогдашнее руководство Советской Украины решило сделать «Березиль» образцово-показательным театром. После переезда в Харьков в 1926 году театру присвоили столичный статус и предоставили свежеотремонтированное здание бывшего театра Синельникова. А Лесь Курбас одним из первых в Украине получил звание народного артиста республики. При этом минуя полагавшуюся по тогдашним канонам ступеньку «заслуженного».
