тварь
[Col. 141] засвидетельствовала о присутствии ее Создателя. Храм же Свой, тело, ненадолго оставил в таком состоянии, но, только показав мертвым от приражения к нему смерти, немедленно и воскресил в третий же день, неся [306] с Собой и знамение победы над смертью, то есть явленное в теле нетление и непричастность страданию. Мог бы Он и в самую минуту смерти воздвигнуть тело и показать снова живым, но прекрасно и предусмотрительно не сделал этого Спаситель, потому что сказали бы, что тело вовсе не умирало или что не совершенная коснулась его смерть, если бы в то же самое время явил и воскресение. И если бы смерть и воскресение последовали в [один и] тот же промежуток времени, то, может быть, неявной сделалась бы слава нетления. [307] Посему-то, чтобы показать тело мертвым, Слово и пострадало среди дня и в третий день всем показало тело нетленным. Чтобы показать смерть в теле, воскресило его в третий день, но чтобы не подать повода к неверию (если бы воскресло после долгого пребывания во гробе и совершенного истления), будто бы имеет на Себе уже не то, а иное тело (из-за этой долговременности иной не поверил бы явившемуся и забыл прошедшее), то по этой самой причине Он терпит не более трех дней и не длит ожидания слышавших то, что было сказано Им о воскресении, но, пока слово звучало еще в ушах их,
<P. 362> пока не отводили еще очей и не отрывались мыслью, пока живы еще были на земле и на том же месте находились и умертвившие, и свидетельствующие о смерти Господнего тела, – Сам Божий Сын показал, что тело, в продолжение трех дней бывшее мертвым, бессмертно и нетленно. И для всех стало ясно, что тело умерло не по немощи естества вселившегося Слова, но для уничтожения в нем смерти силой Спасителя. [308]
27. А что смерть сокрушена, что крест сделался победой над нею, что она не имеет уже более силы, но действительно мертва, немаловажным признаком и ясным удостоверением сего служит то, что пренебрегается она всеми учениками Христовыми, все наступают на нее и не боятся ее, но крестным знамением и верой во Христа попирают ее как мертвую. Древле, пока не совершилось еще Божественное пришествие Спасителя, [309] все оплакивали умирающих как погибших. Теперь же, поскольку Спаситель воскресил тело, смерть уже не страшна, но все верующие во Христа попирают ее, как ничтожную, и скорее решаются умереть, нежели отречься от веры во Христа. Ибо несомненно знают, что умирающие не погибают, [Col. 144] но живы и через Воскресение сделаются нетленными. Один лишь <P. 364> диавол, древле злым образом надругавшийся над нами посредством смерти, по уничтожении ее мучений остался истинно мертвым. И вот доказательство этому: люди, прежде нежели уверуют во Христа, представляют себе смерть страшной и боятся ее, а как скоро приступают к Христовой вере и Христову учению, до того пренебрегают смертью, что с готовностью устремляются на смерть и делаются свидетелями [310] воскресения, совершенного Спасителем [311] в низложение смерти; даже младенцы возрастом спешат умереть, и не только мужи, но и жены учатся, как бороться со смертью. Столь немощной стала она, что и жены, прежде обольщенные ею, смеются теперь над ней, как над мертвой и расслабленной. [312] Когда законный царь победит в войне тирана и свяжет его по рукам и ногам, тогда уже все мимоходящие издеваются над ним, наносят ему удары, терзают его, не боясь его неистовства и свирепости, потому что побежден он царем. Так, поскольку смерть побеждена и опозорена Спасителем на кресте, связана по рукам и ногам, то все ходящие во Христе попирают смерть и, делаясь за Христа мучениками, издеваются над ней, осмеивая ее и говоря написанное выше: Смерть! Где твое жало? ад! где твоя победа? (1 Кор. 15:55). <P. 366>
28. Маловажное ли это свидетельство немощи смерти или маловажное ли это доказательство победы, одержанной над ней Спасителем, когда дети и юные девы во Христе ни во что ставят здешнюю жизнь и помышляют о том, чтобы умереть? Человек по природе боится смерти и разлучения с телом. И всего необычайнее, что облекшийся верой крестной пренебрегает и тем, что естественно, и не боится смерти за Христа.
И так же, как огонь имеет естественное свойство жечь, и если скажут, что есть вещество, которое не боится огненного сожжения и даже доказывает собой, что огонь перед ним бессилен (и таков, как говорят, у индийцев каменный лен), [313] то, если не верит кто-то таким рассказам и захочет на опыте изведать сказанное, он, без сомнений одевшись в несгораемый материал, бросится в огонь и удостоверится наконец в бессилии огня; или если пожелает кто-то увидеть связанного тирана, то, конечно, пойдет для сего в область и владения победителя и там на деле увидит, что бывший страшным для других уже стал бессилен, – подобно этому если кто-то и после стольких доказательств не верует еще во Христа и после того, как было такое множество Христовых мучеников, [Col. 145] затем тех, которые отличаются во Христе, которые ежедневно насмехаются над смертью, колеблется еще мыслью в том, действительно ли смерть упразднена и обрела свой конец, то прекрасно он делает, что изъявляет удивление при всем этом, но да не будет же, по крайней мере, <P. 368> упорен в неверии и да не отрицает с бесстыдством того, что так очевидно, а, напротив того, как взявший каменный лен узнаёт, что в огне он несгораем, или как желающий видеть связанного тирана идет во владение победителя, так и этот, не доверяющий победе над смертью, пусть восприимет веру Христову, придет к учению о ней и увидит немощь смерти и победу над ней. Ибо многие прежде не веровали и насмехались, впоследствии же, уверовав, до того стали пренебрегать смертью, что сами сделались Христовыми мучениками. [314]
29. Если же крестным знамением и верой во Христа попирается смерть, то пред судом истины ясно видно, что одержал победу и восторжествовал над смертью и довел ее до изнеможения не кто иной, как Сам Христос. И если прежде смерть была сильна, а потому и страшна, ныне же по пришествии Спасителя, после смерти и воскресения тела Его, смерть пренебрегается, то ясно, что она упразднена и побеждена Христом, взошедшим на крест. Если по прошествии ночи является солнце и озаряются все надземные места под солнцем, то, конечно, нет сомнения, что это то
