Перед нами семьдесят два ключа, семьдесят два заклинания, связывающие нас с ангельской сферой, к которой принадлежит наш Ангел-хранитель, а не семьдесят два Ангела, перегруженные работой, способные лишь бросить на нас рассеянный взгляд.
Заметим, что Михаил, Гавриил и Рафаил — единственные, к кому, согласно Церкви, можно обращаться, в свете Каббалы, напротив, недосягаемы, поскольку каждый из них руководит хором Ангелов. Разве что наблюдающий Архангел является настоящим мини-Богом и так же, как Бог, присутствующий среди всех людей, делит свою субстанцию на восемь главных Ангелов.
Гениальная идея Моисея де Леона заключается в том, что ему удалось установить основные тайные соответствия между ангельскими сферами и зодиакальными знаками. Если ему верить, Ангелы с помощью звезд оказывают влияние на нашу личность и особенно — на наше становление. Причем каждый из Ангелов (или то, что можно назвать «ангельским ключом»), перечисленный в его произведениях, имя которого, напомним, составлено из комбинаций букв с одинаковым цифровым значением, выделенным из стихов с 19 по 21 Исхода, соответствует пяти зодиакальным градусам.
Семьдесят два умножить на пять равняется 360 градусов зодиакального круга. Иудейский год начинается не 1 января, а 23 марта, то есть в первый день созвездия Овна. Не совпадая полностью с нашим календарным годом, классификация Моисея де Леона отлично соответствует астрологическому году. Каждый из Ангелов относится, таким образом, к определенному периоду года. Заметим еще раз: не следует понимать это в буквальном смысле слова.
По определению, Ангел-хранитель обязан вмешаться в любой момент. Вообразите, что вы действительно оказались в ситуации крайней опасности, а вам сообщают, что ваш Ангел сможет прийти к вам на помощь только через полгода… Страшно подумать, не правда ли? На самом деле, чему соответствуют эти пять дней? Просто моментам года, когда граница между той ангельской сферой, с которой вы желаете вступить в контакт (той, к которой относится ваш Ангел-хранитель), и нашим миром становится самой уязвимой.
В обычное время она отделена от нас тонкой мембраной; ее легко может разрушить, например, медиум. Все, разумеется, зависит от силы и искренности вашего зова. В одних текстах утверждается, что при рождении к нам приставляются три Ангела-хранителя, в других, что мы «владеем» только одним. Теория о трех Ангелах отвлеченно повествует о том, что один Ангел управляет нашим телом, второй — нашей душой, третий — нашим сознанием. Нам так и не удается избежать этого увлечения тройственностью, уже присутствовавшей в классификации Дионисия Ареопагита, когда он включил в каждую категорию по три Ангела. Забыть об этом значит забыть о консубстанциональности, то есть принадлежности к одной субстанции, Святой Троицы. Три части способны действовать каждая по отдельности, но, тем не менее, составляют единое, неделимое целое.
Применить подобный принцип к Ангелам — значит передать им в каком-то смысле те же полномочия, которыми обладает Создатель, если только речь не идет о трех магических формулах, предназначенных для призывания одной и той же сущности. Парадоксально, что теория тройственности исключительно сокращает поле действия и власть Ангелов. Предположение, что для управления нашими действиями и нашей защиты вообще необходимы три Ангела или, скорее, что в зависимости от нашей потребности мы должны контактировать с тремя ангельскими сферами, тремя различными измерениями, лишило бы их способности одновременно присутствовать во всех этих трех измерениях — они просто наслоились бы друга на друга.
Ангелы преследуют цель постепенно приблизить нас к своей природе, развить нашу духовность. Эта задача невыполнима, если страдает физическое тело или если психика не способна вынести того, что ей довелось пережить. Поэтому существует специальная молитва, чтобы попросить Бога послать нам испытания по нашим силам. Тем не менее, чтобы человек развивался духовно — ведь он так ленив в духовном плане — и чтобы это развитие было явным, Ангелу, как нам уже известно, иногда приходится идти на риск, будоражить нас, стряхивать нашу летаргию. Многие тексты рассказывают о «свободном выборе Ангелов», его природа не отличается от свободной воли человека, которую все они обязаны уважать. Перед тем как высказать пожелание, следовало бы, с одной стороны, предусмотрительно обдумать его со всех сторон убедиться, что его исполнение сделает нас действительно счастливыми. С другой стороны, мы должны быть уверены, что оно будет способствовать нашей духовной эволюции.
Между тем Ангелы действительно вынуждены выполнять наши желания, даже если они неблагоприятны для нас или идут вразрез с нашими интересами, поскольку мы должны реализовать свой собственный опыт, чтобы сделать из него необходимые заключения.
Христиане стали почитать Ангела-хранителя, не дожидаясь официального разрешения Церкви. Создается впечатление, что начиная со II века это стало обычным явлением. Правда, как мы уже отмечали, церковные власти опасались (часто вполне обоснованно) проявлений язычества, которые могли быть вызваны подобным культом. Но, согласно древнему утверждению, успешно взятому на службу всеми религиями, «то, что не может быть уничтожено, должно быть принято». Невозможно описать народное рвение в почитании этих Божественных посланцев, шедшее чаще всего в ущерб культу святых, официально разрешенному Церковью.
Даже если этот культ представлял собой аналогичный, но не одинаковый риск, пришлось еще раз заключить «джентльменское соглашение». Решение предложил Франсуа д'Этэнг, епископ Родезский, подсказавший папе Льву X учредить праздник Ангела-хранителя. Уступка, которая в скрытой форме, не имея возможности быть сделанной в открытом виде, включала в себя все другие.
Итак, наступил 1518 год. Давно уже пришло время, для того чтобы Церковь придала видимость легальности (или хотя бы законности) этому до сих пор существовавшему в скрытой форме союзу, не прекращающемуся несмотря ни на что. Лев X решил быстро дать ход просьбе Франсуа д'Этэнга: праздник будет отмечаться 1 марта. С течением времени дата была изменена, и теперь день Ангела-хранителя празднуют 2 октября. Тем не менее церковные власти накладывают некоторые ограничения: в частности, не разрешается молиться «непосредственно» Ангелу. Очень быстро оформляются две типичные процедуры: первая состоит в том, чтобы просить Бога о вмешательстве Ангела. Вторая прибегает к обратному действию: просить Ангела передать просьбу Богу.
В последнем случае перед нами — способ обращения, странным образом похожий на способ обращения к святым. Трентский собор 1556 года утвердил решение Льва X и постановил, что необходимо регулярно призывать своего Ангела-хранителя и отдавать себя под его покровительство. С тех пор культ Ангела-хранителя больше не оспаривался.
Церковь пойдет еще дальше и включит в свое «Великое заклинание злых духов», практикуемое только принявшими сан священниками, одного из апокрифических Ангелов из Книги Еноха и «Небесной иерархии» Уриила.
Оставалось определить, на кого же были похожи Ангелы, обладали ли эти существа некоторой материальностью или полностью и окончательно принадлежали к миру духов (сегодня мы, разумеется, имеем в виду волны, уровни сознания). Дальше мы убедимся, как важен этот вопрос и его следствия. Одним из самых известных теологических споров по данному поводу был спор, противопоставивший Фому Аквинского, считавшегося тогда специалистом по Ангелам, и магистра теологии Джона Данса Скота (John Duns Scot).
Перенесемся в XIII век, время, которое закончится «созданием» семидесяти двух Ангелов Каббалы.
Мы заключили слово «создание» в кавычки потому, что оно действительно имело место в первую очередь в семантическом смысле. Но ни в коем случае не следует путать этот созидательный акт с простым вымыслом. Расшифровывая Библию, чтобы извлечь из нее имена «своих» Ангелов, Моисей де Леон только ясно переформулировал ключевые слова, имеющие основополагающее значение в теургическом плане[3]. Он дал имя уже определенной реальности и, главное, позволил воспользоваться им тем, кто этого желал.
Мысль Фомы Аквинского основывается на постулате о чистой духовной сущности Ангелов. Правда, они могут воплощаться, принимать человеческий облик, когда появляются перед нами. Любопытно, что такое описание приводит нас к идеям квантовой физики (читайте по этому поводу «Песнь квантов»[4]). Для лучшего понимания возьмем так часто цитируемый пример рыбака с удочкой. В классической физике — что бы ни делал рыбак, рыба занимает определенное место. В квантовой физике — пока не установлена связь между этими двумя элементами, рыба является только пучком волн. Иначе говоря, вместо того чтобы безоговорочным образом находиться в той или иной точке пространства, она распространяется по участку X данного пространства.
