Как же это происходит? Если говорить о более простом случае, когда ясновидец смотрит вам в глаза и сообщает, что в 8 лет вы болели корью, что ваше любимое блюдо — яблочный пирог, что вы обожаете кошек и в прошлом году отдыхали в Ницце, то все эти данные получены от вашего ментального двойника, к которому на мгновение «подселился» ясновидец. (Кстати, это мгновение может быть настолько кратким, что вы не заметите, что ясновидец пребывал в трансе.) Если же речь идет о событиях давних, произошедших в прошлые столетия, то ясновидец действует так же, как медиум в спиритическом сеансе: отыскивает «подходящую» душу-очевидца и временно «подселяется» к латентной части мозга, в которой хранится эта душа. Но «права голоса» ей не дано — ясновидец сохраняет контроль над речевыми функциями и сам повествует об увиденном.
Сказанное выше нуждается в некоторых комментариях. Во-первых, дар настоящего ясновидения очень редок, и мощные таланты в этой сфере встречаются 5-10 раз в столетие. Во-вторых, вы не должны поддаваться ложному мнению, будто сильный ясновидец всегда готов «работать» на заказ: желаете Нерона, Ивана Грозного или президента Линкольна — и вот вам желаемое со всеми потрохами. Нет, дело обстоит не так! Процесс поиска определенных душ, как и в спиритических сеансах, весьма случаен, и обычно приходится довольствоваться не щукой, а пескарем: безвестным римским горожанином, стрельцом Ивана Грозного и волонтером времен Гражданской войны[70].
Рассмотрим, наконец, седьмой, и последний, тип контакта, связанный с самым таинственным, самым потрясающим воображение феноменом — прекогнистикой, или прозрением грядущего. Лиц, которые обладали мощным провидческим даром, способных предсказывать события за десятки лет и даже за века, было очень немного за всю историю нашей цивилизации. Если забыть про египетских жрецов, Дельфийского Оракула и сивилл с их смутными рекомендациями, которые нельзя принимать всерьез, я бы напомнил о двух полумифических личностях: слепом эллинском провидце Тиресии и Иисусе Христе. Из исторических персон, чья жизнь и предсказания подтверждены письменными источниками, надо отметить Нострадамуса, пражского раввина Бен Бецалеля, китайского философа Лао-Цзы, митрополита Московского Зосиму[71] и еще полдюжины лиц подобного калибра. Вдумайтесь в их загадочный дар: в отличие от ясновидцев они повествуют не о прошлом и настоящем, а о будущем, т. е. о событиях, еще не свершившихся. Поразительная способность!
Почти каждый из этих замечательных людей оставил малые и большие предсказания. Малые простирались на несколько лет и затрагивали конкретные судьбы — обычно представителей правящих династий, которые, естественно, имели привилегию первого доступа к предсказателям. Большие или великие пророчества уходили в грядущее на несколько столетий, и современники провидцев считали их лишенными смысла. Бесспорно, и самим провидцам они казались неясными — как человек средневековья может понять и описать полет авиалайнера или атомный взрыв? Но они это видели и говорили о серебряных колесницах, что мчатся по небу, и про адский огонь, пожирающий города в далекой стране Сипангу… Такую информацию не получишь от наших ментальных аналогов!
Тут необходимо что-то посерьезнее — связь с самим Абсолютом, с теми его подсистемами, в которых просчитывается и прогнозируется грядущее. Разумеется, Вседержитель располагает подобными конгломератами — ведь даже мы, создания смертные, несовершенные, стремимся прозреть будущее на год или на век вперед, уловить тендеции прогресса, откорректировать развитие цивилизации. Ergo наш Старший Брат тоже занимается такими исследованиями — и, надо думать, с гораздо большим успехом, чем все земное человечество.
Но лишь немногим из нас дано приобщиться к Его провидению… Пусть! Пусть немногим; в конце концов, чем драгоценнее дар, тем реже он встречается. Вопрос не в этом, в другом — для чего? С какой целью Он позволяет людям слушать шепот будущего мира?
Об этом я расскажу в следующей главе, и вы поймете, что гении и провидцы не зря едят свой хлеб.
Выполню свое обещание и расскажу о некоторых экспериментах с ясновидцами, которые проводились в лаборатории профессора Такеды.
Должен заметить, что простые опыты с ментальным аналогом под силу любому из вас, и главная сложность состоит не столько в их практической реализации, сколько в правильном толковании полученных результатов.
Эту тему мы рассмотрим в главе 8.
А сейчас я хочу напомнить о Купермане и Таннинге, моих коллегах по «Стиксу», исследовавших экстрасенсорные феномены. Я уже рассказывал, что они изучили более сотни экстрасенсов, из коих 2/3 относились к непрофессионалам, 28 — к профессиональным целителям, а кроме того была еще пара особо одаренных. О них и пойдет речь.
Собственно, эти люди являлись не экстрасенсами — или не столько экстрасенсами, сколько, в первую очередь, ясновидцами. Мужчина и женщина; старый колдун-индеец из Аризоны и очень пожилая леди из Болгарии. Индейца звали Чарльзом Драгером (по-настоящему — Накани Уао Бая, что значит Утес Под Луной); он был человеком суровым, нелюдимым, и об его искусстве знали в лучшем случае 500 его соплеменников из резервации Рейнбоус Энд[72]. Болгарская леди, наоборот, отличалась редкой добротой, имела всемирную славу, и я не буду называть ее по имени, только намекну, что она была слепа; надеюсь, вам ясно, о ком речь.
Разумеется, Таннинг и Куперман не могли привезти их в штат Массачусетс и подвергнуть исследованиям, отдав в руки своих ассистентов. Это было бы крайне неуважительным — изучать таких людей словно морских свинок, заставлять их делать то или это, шпионить за ними с томографом и брать анализы кала и мочи. Они, эти люди, такое же уникальное природное явление, как Ниагарский водопад или каньон в Колорадо; их невозможно перемещать, нельзя извлечь из окружающей среды и сунуть в лапы нахальных ассистентов. К тому же болгарская леди была стара и слаба, а Накани, который пользовался отменным здоровьем, содрал бы с ассистентов скальп. Это — как минимум; он был вспыльчив словно порох, дожил до 93 лет, и за 6 месяцев до смерти попадал койоту в глаз из винчестера.
Словом, изучать их оказалось непросто, но более ярких талантов не нашлось, что подогревало интерес исследователей. В результате Майк Таннинг провел 5 месяцев в Рейнбоус Энд и, пользуясь своим природным обаянием, смог снискать доверие Накани и предложить ему ряд любопытных задач. Кроме того, на исследовательской ниве потрудились многочисленные делегации, ездившие в Болгарию и Аризону, — то под видом туристов, то в качестве больных, нуждавшихся в исцелении, или людей, искавших своих пропавших родственников. Больные и пропавшие были в самом деле, это не являлось ложью; ложь ясновидцы такого уровня распознают мгновенно. Думаю, они понимали, что наши гонцы неслучайны, но у каждого из визитеров имелась проблема, достойная их внимания. И они старались ее разрешить; слепая болгарская леди — с безмерной добротой и сочувствием, а Утес Под Луной — с усердием, за что ему, кстати, неплохо платили. Он был равнодушен к шелесту купюр, но обожал хорошие ружья, книги с картинками и фотоальбомы с видами далеких стран.
Образ жизни наших подопытных был в чем-то похож и в чем-то отличен. Они придерживались близкой системы питания с частыми постами, но Накани кроме того практиковал медитацию, дыхательную гимнастику, определенные телодвижения и паровую баню (некоторые из этих упражнений описаны в главе 8). Решая сложную задачу, он погружался в долгий глубокий транс, тогда как у болгарской леди такие состояния были не очень длительными и почти незаметными для стороннего наблюдателя. И она, разумеется, не могла сидеть часами в позе лотоса, не шевелясь и будто даже не дыша.
Несколько различными были и их таланты. Болгарская леди умела прослеживать и корректировать карму, целить энергетические поражения, исследовать прошлое больного, но в большей степени ей удавались прогнозы: малые — для конкретных людей и более объемные, касавшиеся ситуации в мире на ближайшие 10–20 лет. Она предсказала крах коммунистической системы, войну на Балканах и повторное президенство Клинтона, но одно из самых поразительных и малоизвестных ее прозрений связано с Вайолет Холл, юной англичанкой из Бедфорда. Эта девушка страдала распространенным психическим недугом, когда пациенту кажется, что у него смертельная болезнь — рак, опухоль мозга или что-то в этом роде; такие люди очень мнительны, упрямы и лечатся годами от чего угодно, кроме истинного заболевания. Мисс Вайолет помешалась на СПИДе; в те годы (конец 70-х гг.) о нем не знали ничего, кроме двух вещей: СПИД — это очень позорно и безусловно смертельно. Мистер Холл, отец Вайолет, не смог соблазнить ее поездкой в Болгарию и отправился туда сам, прихватив фотографии дочери, которые и предъявил престарелой леди. Ощупав их, она предсказала, что помешательство вскоре пройдет, и назвала три даты (год и месяц), когда Вайолет обвенчается с «учителем» (ее супругом стал преподаватель Лондонского университета) и родит ему двух сыновей. Все предсказанное исполнилось.
