Я еду в одной машине с поэтом из Швейцарии, который, как и я, прекрасно говорит по-итальянски. Мы рассказываем друг другу мистические истории из жизни. И внезапно я вспоминаю сон про похороны в Венеции. Я пересказываю его швейцарцу.
– А ты знаешь того Человека в Чёрном? – спрашивает он.
– Не знаю… Вернее… – я внезапно осекаюсь, увидев перед глазами на внутреннем экране Воланда. Почему мне показывают сейчас его? – …есть один мужчина, который очень на него похож. Мы познакомились с ним через полгода после сна. Но я не уверена. Я не видела во сне лица Человека в Чёрном, да и тот мужчина…
– А КТО ОН?
– Не знаю.
– Ты же с ним познакомилась…
– Да, но я не знаю, КТО ОН… Я почти ничего о нём не знаю. Только имя и фамилию, которые вызывают во мне панический страх… Он то появляется в моей жизни, то исчезает…
– Это карма, – смеётся швейцарец. – Рано или поздно вы обязательно будете вместе. А твой сон явно про похороны из прошлой жизни. Не бери в голову, Алиса. Точно тебе говорю: похороны показывают всегда предыдущие…
В этом момент водитель машины, говорящий исключительно по-венгерски, включает местное радио, но мы почему-то слышим русскую речь:
– Марина Цветаева умерла и похоронена в Елабуге… Общепринятая версия причины её смерти – самоубийство. Однако некоторые говорят, что это было убийство…
Присутствующие в машине тут же начинают с улыбками пихать меня в бока, восклицая: «Цветаева! Цветаева!!!».
Дослушать передачу про Марину не получается – переводчик на венгерский сильно заглушает русскую речь. Через минуту машина останавливается – мы приезжаем в пункт назначения.
* * *
«Его лицо – со мною, странно, не расстаюсь… Напомнить о себе нежданно письмом боюсь… Он – здесь, на внутреннем экране, как Свет в окне… В чужом, иноязычном стане не скрыться мне… На сцене мировой читаю сентябрьским днём о том, как страстно я мечтаю в ночи о Нём… Пусть голос мой пронзит пространства! Пусть знает Он, как в аскетичной сказке странствий мой сладок сон…»
Сразу после возвращения из Венгрии звонит курьер из Германии, где только что вышла моя книга стихов «Без маски». Мы встречаемся, и он передаёт мне авторские экземпляры.
Не успеваю я войти в офис, как обо мне вспоминает один знакомый олигарх. Он приглашает меня пообедать, и я соглашаюсь.
Где-то в полдень раздаётся очередной звонок. Я протягиваю руку к телефону и вздрагиваю.
– Да… – привычно произношу я, пытаясь не выдать волнения.
– Здравствуй, Алиса… Тебе удобно разговаривать сейчас? – обращаясь сразу на «ты», произносит громогласный мужской голос.
– Смотря о чём… – машинально говорю я, и меня накрывает волна панического страха.
– Позвони, когда сможешь поговорить…
– Вечером, – отвечаю я лаконично, и мы прощаемся.
Я долго сижу за рабочим столом, тупо уставившись в компьютер, и размышляю: КТО ОН? Что ему от меня нужно? Почему эта бесконечная история никак не закончится? Так бывает, когда ты сделал какой-то неверный шаг и «вывалился» из предписанной тебе цепочки событий. И она висит на шее или виляет хвостом, пока жизнь снова не возвращает тебя в ту же ситуацию с теми же людьми, чтобы доиграть роль до конца по задуманному свыше сценарию. Только… какой это сценарий? Сценарий чего? Комедии? Трагедии? Что в нём прописано, чёрт возьми?!
Я обедаю с олигархом. Он предлагает мне работу в его компании в должности генерального директора. Я говорю, что у меня подписан контракт с немцами.
Вечером я сижу в кафе с чашкой кофе и пытаюсь перебороть страх – набрать Его номер. Максимальным усилием воли я нажимаю на кнопку вызова вожделенного абонента.
Он не подходит.
Мне становится смешно – Он мне снится. Его не существует. Всё это – сон.
Через полчаса Он перезванивает. Я говорю привычное «да» и готова услышать, что угодно, за исключением того, что громогласно раздаётся в ответ:
– КТО ВЫ?
Мне кажется, я схожу с ума. Но заставляю себя говорить спокойно и ровно, как это делают абсолютно здравомыслящие:
– Вы попросили позвонить вам сегодня вечером, когда я смогу поговорить.
Пауза длится достаточно долго, но заканчивается:
– О чём поговорить?
– Не знаю, – усмехаясь, произношу я.
– Вы ищете работу? – резким, грубым голосом вопрошает он.
Я почти смеюсь:
– Нет, работу я не ищу… Спасибо…
Он говорит, что у него вторая линия и он перезвонит.
Я расплачиваюсь за кофе и выхожу из кафе, направляясь к дому.
Он перезванивает.
– Да, – спокойно произношу я, уже не понимая, сон это или явь.
– Алис, ну прости… – он смеётся. – Тебе не надоело заниматься ерундой?
– В смысле?
– У меня есть вакансия…
– А у меня есть подписанный контракт с немцами… – я медленно начинаю выходить из себя…
Я иду по тёмным аллеям к своему дому. Да, происходящее со мной – всего лишь очередной сон.
– Сколько ты получаешь денег? Я буду платить тебе больше… Мне срочно нужен человек…
Я вспоминаю всё, что было в этом сне до настоящего момента, в то время как Он продолжает громогласно и быстро говорить. Его голос – голос Мужчины. Резкий как нож. Безжалостно кромсающий на части. Мне страшно. Он давит на меня. И я почти кричу ему в трубку:
– Где ты был раньше?! Летом?!! Куда ты тогда исчез? У меня уже подписан контракт!!!
– Я улетал. Вернулся. Зачем об этом говорить. Когда ты выйдешь? Мне надо прямо сейчас.
Мы оба говорим громко, одновременно, и я почти не слышу его слов.
Он убьёт меня! Убьёт! Убьёт!!! И мне кажется, что я уже кричу ему:
– КТО ТЫ ТАКОЙ?! Я НЕ ЗНАЮ ТЕБЯ!!! ЧТО ТЕБЕ ОТ МЕНЯ НУЖНО?!
Внезапно мы оба замолкаем. И после затянувшейся паузы он произносит тихо и медленно:
– Я просто довёл до тебя информацию. Если тебе это НЕ интересно…
– Хорошо. Я приеду. Вечером. Завтра, – решительно произношу я, чтобы сдвинуть никак не проигрываемый сценарий хоть в какую-нибудь сторону, одновременно вспоминая, что у меня дома обитает привезённая ему в подарок из Греции икона Святого Георгия Победоносца.
На следующий день вечером после выматывающей процедуры номинации на одну из литературных премий я приезжаю к нему во Дворец.
Он сидит за столом, развернувшись ко мне полубоком, пытаясь не смотреть на меня пронзительным взглядом. Я протягиваю ему в подарок книжки – «Случайные стихи» и «Книгу Знаний», в одной из глав которой я поведала миру о его страшной Силе притяжения и отталкивания…
– Спасибо, – равнодушно произносит он, листая книжку со стихами.
– Третья часть – ваша, – так же спокойно комментирую я.
– Собственно, всё – то же… С десяти до девятнадцати… Больничный – за свой счёт… По деньгам я тебе сказал… Да, и ещё… Август теперь рабочий месяц. Отпуска нет… Есть майские праздники и Новый год.
– А совесть… есть? – почему-то вырывается у меня, и я прикусываю язык.
– Совесть? У кого? У меня? – он поворачивается ко мне и вопросительно смотрит в упор. – Да, есть… Думать будешь до завтра.
Мне страшно. «Завтра» – это уже завтра, а не когда-то потом. Я смотрю на него и размышляю: КТО ОН? Сколько ему лет? Чего я так боюсь? Что такого знает моё Подсознание, чего ещё не знаю я и от чего оно пытается всячески меня защитить, уберечь, спасти, не подпуская к нему? И тут же это самое Подсознание заставляет меня соврать:
– Завтра я встречаюсь с одним олигархом, он предлагает мне должность гендиректора… Послезавтра…
Я же уже сказала олигарху «нет» вчера, и даже если бы тот предложил мне занять его собственное кресло, я бы всё равно отказалась, потому что…
И внезапно я слышу:
– Олигарх? И ты ещё думаешь? Чего тогда тут думать-то…
Я тяжело вздыхаю. Но он не позволяет мне произнести ни слова:
– Послезавтра.
Я ухожу, забыв подарить ему икону Святого Георгия.
Я звоню ему, чтобы сказать «да». Он не берёт трубку. Я жду, что он мне перезвонит. Но он не перезванивает.
«НЕ ОН…» – думаю я, и слёзы чуть было не выскальзывают из глаз.
Вечером, раскладывая Таро, я впервые спрашиваю: «КТО ОН?». И вытаскиваю одну из семидесяти восьми возможных карт – 15-й старший аркан… «Дьявол».
* * *
«Я устала… От вокзала – шлейфом – поезда. Я, прощаясь, целовала в губы города. Промелькали в окнах стаи литых сталью лиц, тех, что просто пролистали листопад страниц. Но от пальцев – раны, шрамы на душе – не счесть, разрушали в сердце храмы Зависть, Лесть и Месть. Ниц упала, распласталась на исходе дня: «Если хочешь, чтоб осталась, не листай меня…»
Декабрь 1988. Москва
Я вхожу в большую комнату. Мама замечает меня, улыбается, встаёт с дивана и подходит ко мне. Я обнимаю её.
