невзгод войны посредством избавления их от границ. Никакие духовные практики не пытаются помочь выиграть сражение, ибо это так же невозможно, как смыть кровь кровью или залить огонь бензином. Вместо этого они просто показывают людям иллюзорную природу границ, послуживших причиной сражения. Тем самым битва не выигрывается, а прекращается.
Теперь в зеркале отражался уже сам Азазель, но в образе старца. Загадочно улыбаясь, он тихо говорил:
– Обнаружить безграничность реальности значит разоблачить иллюзорность конфликтов. Окончательное понимание этого называется нирваной, мокшей, избавлением, освобождением, просветлением, сатори, свободой от двойственности, свободой от чар видимой разделённости, свободой от цепей иллюзорных границ. И именно это безграничное осознание, лишенное каких бы то ни было рамок и условностей, и называется Сознанием Единения.
Зеркало исчезло, как исчез и сам Азазель, все смешалось и стало одним целым. Осталось только осознание происходящего, чистое и невинное.
Человек сидел в тёмной пещере. Свет снаружи практически не пробивался и вокруг царил почти полный мрак. Человек десять лет провел в православном монастыре и пришёл тот день, когда духовный учитель благословил его на последний подвиг: уединение и безмолвие. Сказав на прощанье: “Не возвращайся до тех пор, пока Свет истины не повелит тебе.”
И Человек нашёл пещеру в огромной скале и поселился в ней. Он уже не мог вспомнить сколько времени провёл здесь, но вся еда и вода, которую он брал с собой, уже давно закончились. Человек практически не спал, все время проводя в молитве и размышлениях. Время потеряло свой смысл и слилось в одно сплошное мгновение, пространство сжалось до размеров пещеры. Не существовало больше ничего, кроме самого Человека, Бога и Молитвы.
Человек видел Себя то старцем, разговаривающим со своими собеседниками в поезде “Пекин – Москва”, то падшим ангелом, разговаривающим со своими отражениями в Зеркале. Потом сознание возвращалось и Человек снова видел себя сорокалетним православным монахом, ищущим Бога. Потом всё это представало уму сразу и одновременно. И Человек понял, что то, что он искал, всегда было с ним. Он всегда знал истину, которую искал столько лет. Нет никаких границ, он все их придумал Сам.
Свет истины залил все вокруг. Не существовало больше ничего. Только Свет, переливающийся и принимающий различные формы. Человек смеялся, радуясь дивной Игре Света и порождаемой им Тени, слившихся в неразлучном и безумном танце. Всё было едино, цепи иллюзий распались. И всё, что оставалось делать – это просто смеяться.
Человек понял, что время уединения закончилось и пришла пора разрушить последнюю Несуществующую границу, объединившись с окружающим миром. А Свет становился всё ярче, заливая Собой темноту пещеры, поглощая все вокруг и превращая в бесконечное пространство Белой Бездны.
– Дед, ну вот что ты паришь? – вопрос задал молодой человек панковатого вида. На вид ему было около двадцати пяти лет, лицо покрывала легкая небритость, а короткая стрижка придавала немного агрессивный вид. – Надо просто жить и радоваться жизни. Жить здесь и сейчас.
– Совершенно верно, юноша, – отвечал ему старец. – Вопрос лишь в том, что именно вы понимаете под Здесь и под Сейчас.
– Будем есть и пить, ибо завтра умрем! – с дерзкой ухмылкой ответил парень.
– Вы видимо не знаете продолжения, – улыбнулся старец. – Не будет прощено вам это нечестие доколе не умрете.
– Не верю я во всю эту чушь!
– К сожалению, она существует вне зависимости от того, верите вы или нет. А во что же вы верите, позвольте полюбопытствовать?
– В познавательную силу разума, – ответ прозвучал незамедлительно.
– Хорошо, но что же представляет собой разум, как не мутное отражение реальности?
– Отвал башки. Не понимаю.
– Когда вы смотрите в зеркало, то видите лишь свет, который отражаясь от поверхности попадает на сетчатку вашего глаза. Что позволяет вам таким образом видеть отражение реальности, но не саму реальность. А если зеркало будет искривлено в некоторых местах? А если некоторые его части будут загрязнены? Насколько реальным будет отражение?
– А разум-то тут при чем?
– Вы можете совершать какие-то действия с реальностью, например вспоминать прошлые события или представлять будущие, только в своём уме. Но ум содержит лишь какое-то знание о реальности, но не её саму. Проще говоря, ум и есть зеркало, в котором отражается свет реальности, а мысли есть отражение этого света. И чем чище ум от различных концепций и верований, тем яснее он может видеть реальность. А пустой ум способен видеть Единую Явь.
– Что значит пустой ум?
– Это ум, в котором не осталось никаких границ, никаких противоположностей, он воспринимает всё как единое целое. Но это совсем не значит, что сам ум при этом пуст. Он свободен от всяких границ, а потому одновременно содержит в себе всё и ничего.
– Ох, ну и мудрёно ты говоришь, дед, – недовольно пробормотал парень.
– Всё, что вы можете увидеть, помыслить или почувствовать, вы можете сделать только в настоящем моменте. Прошлое и будущее, это лишь ваши воспоминания и ваши ожидания соотвественно. Поэтому воспоминания – это воспроизведение прошлого опыта в настоящем моменте, а ожидания – это фантазии о будущем опыте в настоящем моменте. Но кроме самого настоящего момента не существует ни прошлого, ни будущего.
– Все равно непонятно.
– Представьте себе некую историю, записанную на бумаге в виде набора символов. Эта история существует и не существует одновременно, как кот Шрёдингера. Существует, потому что имеет своё физическое воплощение в виде текста на бумаге и не существует, потому что сам набор символов является не более, чем мертвым образом живой истории. И для того, чтобы история ожила, необходим читатель, который наполнит её внутренним светом своего сознания. И как только этот читатель появляется, то последовательность символов создаёт в его уме образы, которые начинают жить и действовать независимо от самого читателя, но строго в рамках сценария. Но у героев этой истории, нет ни прошлого, ни будущего. Они всегда существуют в настоящем моменте.
– Теперь понятнее, но в чём же смысл этой истории?
– В том-то и фокус, что история эта не более, чем явление, которое движется от своего начала к своему завершению. И история эта сама себя создает и сама же себя рассказывает. И существует лишь сама история, её текст и её читатель. Единое целое разделилось на две своих противоположности: читателя и читаемое, а потом возникло нечто третье, то есть чтение (как некое явление, похожее на электрическое поле), что объединило противоположности и положило конец разделению. Каждый человек это история, и каждая такая история часть большой
