никто не слышит.
Нэнси Мейрс
Из поездки в Непал я привез молитвенное колесо. Это полый цилиндр, похожий на скалку. Он насажен на ось и снабжен рукояткой, чтобы его вращать. Снаружи цилиндр украшен разноцветными камешками, а если вы открутите крышечку сверху, то внутри найдете паутину непальских букв. Это — подробный текст молитвы. Живущие в Непале буддисты считают, что с каждым поворотом колеса молитва возносится к небесам. Возле увенчанных золотыми куполами буддистских храмов можно увидеть гигантские молитвенные колеса — их с утра до вечера непрерывно вращают жрецы. (Технически подкованные буддисты записывают молитвы на жесткий диск компьютера, который вращается со скоростью 5400 оборотов в минуту.)
В Японии я как-то раз наблюдал за одной парой, пришедшей в синтоистский храм. Это были хорошо одетые мужчина и женщина. Сперва они подошли к автомату, чтобы оплатить услуги. Автомат принимал кредитные карты — немалое удобство, если учесть, что нужно заплатить не меньше пятидесяти долларов, чтобы священнослужитель за вас помолился. Сначала он бьет в барабан, привлекая внимание божества, а затем произносит молитву. Тут же стоят большие сосуды, в которых держат саке — рисовое вино, приготовленное для богов. Прежде чем уйти, паломники вешают полоски бумаги с записанными на них просьбами на «молитвенные деревья», окружающие храм. Когда дует ветерок, бумага колышется и шелестит, словно цвет вишни.
Проходя по горной дороге в Тайване, я поднял с земли нечто, вначале показавшееся мне мусором. Оказалось, что это — «денежка для духов». Такие денежки водители грузовиков на ходу выбрасывают из окон, чтобы задобрить духов дороги и избежать аварий. «Денежки» печатают на дешевой бумаге, продают в даосских храмах и сжигают целыми пачками в специальных больших печах. Считается, что таким образом можно ублажить живущих под землей духов, чтобы те вам не досаждали, или же материально помочь родственникам, переселившимся на небеса. В тех же храмах продаются миниатюрные модели машин и мотоциклов, чтобы снабдить умерших средствами передвижения, а также разнообразная еда для богов.
Тайвань — остров высоких технологий. Здесь производится большая часть продаваемых в мире компьютеров-ноутбуков. Однако для многих жителей этой страны религия — всего лишь источник заклинаний, приносящих удачу. Божество они рассматривают как безличную силу, в чьем ведении находятся их судьбы. Точно так же ублажают своих богов индуисты в Индии, принося им в жертву пищу, цветы и животных.
Честно говоря, нередко сходным образом относятся к молитве и христиане. Если я выполняю свой долг, то и Бог «у меня в долгу». Такое поклонение больше похоже не на живое общение, а на своего рода сделку: я делаю что-то для Бога, а Он, в Свою очередь, обязан что-то сделать для меня. Однако при таком отношении молитва становится скорее обременительной обязанностью, а не радостью — чем-то вроде комплекса предписанных упражнений, не очень естественных и имеющих мало отношения к жизни. Похоже на то, как буддистский монах крутит молитвенное колесо, или как японская бизнес-леди выполняет положенный ритуал в синтоистском храме! Бывает, что христианин «творит молитву» перед сном и перед едой, механически повторяя знакомые с детства слова. Его жена, вероятно, чаще молится своими словами. Но ей удается молиться лишь урывками в течении дня. Для нее Бог — тоже далекий и неприступный небожитель. Ни муж, ни жена не видят в Боге Того, Кто любит их и хочет участвовать в их жизни.
Джонатан Эйткен, бывший член парламента Великобритании, рассказывает, что раньше он относился к Богу как к менеджеру банка: «Я обращался к Нему вежливо, беспокоил не слишком часто, время от времени просил о небольших льготах или о дополнительном кредите, чтобы справиться с трудностями. Стремясь выглядеть хорошим клиентом, я снисходительно благодарил Его за помощь. Ну и старался поддерживать хотя бы поверхностный контакт, помня о том, что в один прекрасный день Он может мне пригодиться». Но, когда Эйт-кена обвинили в лжесвидетельстве и приговорили к тюремному заключению, он понял, что нуждается в более тесных взаимоотношениях с Господом.
Стремясь к близкому общению с Богом, Эйткен очень скоро узнал, что на этом пути каждый человек встречается с неожиданностями и трудностями. Об этом обстоятельстве мне напомнило и письмо читателя из графства Корнуолл в Англии:
«Я вырос в любящей христианской семье. Мы были прихожанами маленькой деревенской церкви. Очень часто церковная служба становилась для меня источником радости и ободрения, глубоко затрагивала чувства. Однако мое воспитание было похоже на Ваше — в том смысле, что я привык считать Бога очень строгим. В юности страх перед Божьим судом был во мне сильнее, чем благодарность за Его любовь. Это подавляло меня. Я стал исследовать свою веру. Я спрашивал себя, во что же я верю на самом деле… Мучимый сомнениями, я потерял ощущение близости к Богу. Ушли уверенность и эмоциональная стабильность, которыми я обладал в детстве. В одном из наших церковных гимнов есть такие слова: «Где то блаженство, что прежде я знал, впервые встретив Господа?» Вот и у меня нет теперь такого, как раньше, ощущения близости Бога, нет теплых и простых отношений с Творцом».
Каждый из нас подходит к Богу с собственным набором предубеждений, почерпнутых из различных источников: в церкви, на уроках воскресной школы, из книг, кино, телевизионных проповедей и суждений, высказанных как верующими, так и скептиками. Все это оседает в сознании и подсознании, формируя некие образы. Как и читатель из Корнуолла, я тоже привык представлять себе Бога космическим Полисменом, непрерывно наблюдающим за нами. Такого Бога скорее боятся, чем любят.
Я знаю одну женщину, которая сжимается от страха всякий раз, когда кто-нибудь, молясь, называет Бога Отцом. Дело в том, что ее земной отец был жесток с ней, и теперь для нее это слово испорчено [11]. Другая моя знакомая с детства представляла Бога седым стариком с большой белой бородой и огромными руками — властелином, который сидит наверху и следит за всеми ее промахами. Спустя годы она описала этот образ своему духовному наставнику. Тот посмотрел на нее с сочувствием и после долгой паузы спросил: «А тебе не приходило в голову уволить такого Бога?» Так она и сделала.
Лично у меня не было визуального образа Бога, может быть потому, что в моей церкви были жестко настроены против «сотворения кумиров». На ее стенах не имелось ни одного изображения религиозного содержания. Вместо этого мне рассказывали о разных ролях Бога — о роли Творца или Судьи, например. И я привык представлять себе
