для Бога. «Подлежащее осуждению» — не совсем удачное выражение. Я уверен, что есть отдельные католики, которые верят только в Иисуса Христа и спасаются верой независимо от дел. Но способ проведения католической евхаристии — глубоко ошибочный.
Можно ли вместе с Гейдельбергом назвать мессу идолопоклонством? Не факт. Но свидетельство того, что Гейдельберг, может быть, не так уж и неправ, удивительным образом мы находим у католических апологетов.
В книге о возвращении «домой», в Рим, известные католические апологеты Скотт Хан и его жена Кимберли описывают их первый опыт участия в мессе. Кимберли рассказывает:
Однажды вечером нам выпала возможность быть на мессе, заканчивавшейся евхаристической процессией. Я никогда раньше такого не видела. Я наблюдала за тем, как взрослые мужчины и женщины, ряд за рядом, преклоняли колени перед дароносицей, и думала про себя: «Эти люди верят, что это Господь, а не просто хлеб и вино». А если это Иисус — то как можно не преклониться? Если мы склоняем колени перед королем, то тем более должны склоняться перед Царем царей, Господом господ. Так безопасно ли становиться на колени или нет?
Но дальше я подумала: «Если в дароносице на самом деле не Христос, то эти люди участвуют в явном идолопоклонстве» 30.
Питер Крифт, еще один обаятельный католик, рассуждает схожим образом: «Если бы учение о реальном присутствии Христа в евхаристии не было истинным, то почитание даров было бы отъявленным идолопоклонством: поклонением хлебу и вину! А если это учение истинно, то столь же ужасно выглядит отказ от поклонения» 31. И этой дилеммы не избежать. Если пресуществление истинно, тогда месса угодна Богу и мы должны преклоняться перед освященной гостьей. Но если «Это есть тело Мое» следует понимать так же фигурально, как и «Я есть дверь», а учение о пресуществлении держится лишь на аристотелевских категориях, тогда протестантские опасения по поводу мессы оправданны. Становиться на колени небезопасно.
Крифт считает немыслимым то, что я не поклоняюсь хлебу и вину на мессе, потому что он верит: в дарах Христос присутствует видимым образом. Я же считаю немыслимым склониться перед хлебом и вином, потому что я не верю, что Христос видимым образом присутствует в них. Мы оба не можем быть правы. Один из нас допускает большой грех. Гейдельбергский катехизис утверждает, что католическое понимание мессы ошибочно. И я с ним согласен. Тот человек, который умер на голгофском кресте две тысячи лет назад, не приносится в жертву на алтаре за наши грехи во время празднования евхаристии. Поэтому, следуя логике самих католиков, протестанты, отвергая римско-католическое толкование Ин. 6, должны сделать вывод, что в какихто моментах месса есть акт идолопоклонства.
Я понимаю, что католики искренне хотят поклониться Христу, присутствующему в хлебе и вине. Они не считают, что они поклоняются облатке. Но облатка все же — просто облатка. Иисус говорит: «Эта чаша есть новый завет» (Лк. 22:20), но мы же не отождествляем чашу с заветом. Так почему же мы должны понимать «Это есть тело Мое» (Лк. 22:19) так, словно хлеб стал фактическим телом Христа? Нет никакого реального присутствия Христа в евхаристии в том смысле, который зафиксирован на Четвертом Латеранском соборе (1215). Следовательно, вечеря Господня должна проводиться не за алтарем, а за столом (1 Кор. 11:20). У нас один алтарь — крест (Евр. 13:10; 7:27; 10:10), у нас одно повторяющееся жертвоприношение — хвала уст наших (Евр. 13:15) и послушание (Рим. 12:1).
Воскресенье 31
Вопрос 83. Что такое служение ключей?
Ответ. Служение ключей — это проповедь святого Евангелия и церковная дисциплина. Посредством этих двух ключей Царство Небесное открывается для верующих и закрывается для неверующих.
Вопрос 84. Как Царство Небесное открывается и закрывается через проповедь святого Евангелия?
Ответ. В соответствии с повелением Христа Царство Небесное открывается провозглашением всем верующим, всем до единого, что, когда они подлинной верой принимают евангельское обещание, Бог подлинно прощает все их грехи ради заслуг Христа. Царство Небесное закрывается провозглашением всем неверующим и лицемерам, что если они не раскаются, то им грозит гнев Божий и вечное проклятие. Суд Божий в этой жизни и в будущей основывается на этом евангельском провозглашении.
Вопрос 85. Как Царство Небесное открывается и закрывается через церковную дисциплину?
Ответ. В соответствии с повелением Христа, если человек, называясь христианином, придерживается нехристианского учения или образа жизни и упорствует в своих заблуждениях и пороках, несмотря на неоднократные братские увещевания, — его надлежит отлучить от христианского общения посредством запрета на участие в таинствах. Сам Бог исключает его из Царства Христова. Его снова можно принять как члена Христа и церкви, если он пообещает и покажет подлинное исправление.
Ключи царства
Для того чтобы присоединиться к церкви, я, ученик четвертого класса, должен был встретиться со старейшинами и изучить Гейдельбергский катехизис с пастором. Я прочитал весь катехизис и изучил его, как только мог в свои девять лет. Мне почему-то запомнилось, как меня спрашивали именно по этому воскресенью — о ключах царства. Видимо, я запомнил этот момент, потому что потратил много сил на изучение этого вопроса. А изучал я этот вопрос, потому что раньше не встречал таких выражений и они звучали круто.
Я должен был знать эти слова, ведь они взяты прямо из речи Иисуса: «И дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16:19). Образ понятен: вход в царство небесное — то есть подчинение власти и правлению Бога в этой и будущей жизни — лежит через узкие врата (см. Лк. 13:24), а эти врата открываются и закрываются. Царство может быть открыто и закрыто.
Поскольку так много — даже всё! — зависит от вхождения в царство, нам следует знать, как его ворота открываются и закрываются. Катехизис упоминает два ключа царства: проповедь и дисциплину.
Первый ключ — проповедь — открывает царство провозглашением Евангелия. Верующие-реформаты не должны попадать в ловушку и думать, что раз Бог избирает людей, то нам не нужно проповедовать Евангелие. Это не библейское мышление. Сперджен однажды сказал, что, будучи кальвинистом, он проповедует Евангелие, потому что у избранных нет желтых полос на спине. Проповедники должны всех без исключения призывать обратиться к Христу и получить прощение грехов. Да, никто не может прийти к Иисусу, если его не привлечет Отец (Ин. 6:44). И никого, кто приходит к Иисусу с истинной верой, Христос никогда не изгонит (Ин. 6:37). И все же вот что справедливо сказано в канонах Дортского синода: «Евангелие обещает, что всякий, верующий в Христа распятого, не погибнет и имеет вечную жизнь. Это обещание, а также призыв покаяться и уверовать следует открыто провозглашать без различий и ограничений всем людям и народам, которым Бог по Своему благоволению посылает Евангелие» (II.5; курсив мой — К. Д.). Проповедник не должен превращать свою кафедру в сцену для мотивационных тренингов, нравоучений и психотерапии. Нам поручено более серьезное дело: открывать врата неба, призывая грешников уверовать в Христа и принять все евангельские обещания.
Проповедники также не должны снимать с себя ответственность закрывать царство. В этом смысле современная проповедь — полный провал. В наших церквях слишком часто слышен голос лжепророков: «Мир, мир!» — хотя мира нет. Даже в церкви, не говоря уже о мире, многие люди никогда не слышали о том, что они должны покаяться, что Бог гневается на грех, что грядет суд. Если проповедник замалчивает это послание (то ли
