Дух дзен-буддизма - Алан Уотс

приспособленная к обществу, не может сама по себе в полной мере подготовить к дзен. Здесь необходимо нечто более сильное, если могучая сила духа собирается появиться в человеке, не выходя из себя, – и это самодисциплина. Если рассматривать полный смысл этого слова, то это положительное качество редко встречается в человеческом обществе, хотя ни одно общество долго без него не проживет. Долгое существование китайской цивилизации, в отличие от древнегреческой, в первую очередь необходимо связывать с упорством в строгой самодисциплине конфуцианства и буддизма.

Так что учителя дзен всегда настоятельно требуют проходить трудную моральную подготовку перед тем, как приступать к практике дзен. Эту подготовку живописно называют «длительным созреванием святого чрева». Существует множество историй о том, как учителя на ранних этапах развития навязывали себе дисциплину, как они брали под контроль свои мысли и эмоции, как они приучали себя к морозу и снегу в разрушенных храмах «без крыши, так что было видно звезды, сияющие в ночи». Есть замечательная серия изображений, известная как «Десять этапов духовного пастушества», которая очень хорошо показывает эту позицию. Задача, предполагающая понимание дзен, представлена аллегорией: человек отлавливает и пасет корову, которая символизирует разум. Десять картин показывают корову, за ней присматривают, а потом ее отлавливают и контролируют до тех пор, пока она не станет достаточно хорошо себя вести, чтобы человек смог поехать домой на ней верхом. Затем про корову забывают, и на изображении человек тихо сидит в своей лачуге. Далее – пустой круг, подписанный «Корова и человек исчезли из виду», ведь все иллюзии побеждены, и целый объективный мир представляется пустотой. Но это еще не все! Хотя ученик осознал недолговечность всех форм, он еще не установил прямой контакт с самой жизнью; он увидел, что вещи – это иллюзии, но не осознал их основную природу – природу Будды. Поэтому следующее изображение называется «Назад к истокам, назад к началу», на нем – лишь несколько травинок у ручья. И на последнем изображении мы видим бодхисаттву: он рассказывает остальным о своем открытии, при этом имея форму полного, веселого Будай [46] – бога удачи, который «заходит в город, а руки его даруют счастье». На пятом изображении, где корову осторожно ведут обратно на тропу, написан стих:

Моральные ограничения можно отмести, когда разум хорошо контролируется и он усвоил правильные привычки, но, тем не менее, на последнем изображении человек «идет своим путем, не следуя за древними мудрецами. Он несет горлянку и направляется в сторону рынка. Опираясь на трость, он возвращается домой. Он в компании пьяниц и неумех. Они все превращаются в Будду» [47].

У дзен, описанного словами, много общего с другими религиями и философиями: изложенные в предыдущей главе идеи о бедности, свободе, принятии и прямом контакте с реальностью можно увидеть также и в даосизме, веданте, суфизме и произведениях многих христианских мистиков. Хотя дзен идет чуть дальше, чем некоторые комплексы идей во всех этих учениях, но в том, что затрагивает абсолютный духовный опыт, нет серьезных отличий. Методы его, тем не менее, уникальны. В то время как судьба почти каждого культа – спустя время потерять силу духа его первых последователей, дзен, в свою очередь, смог сохранить этот дух до настоящих дней. И спустя более чем 1400 лет он не стал хуже, не превратился в «философизм» или формальное соблюдение правил, о первоначальных значениях которых ничего не известно. На это есть две причины: первая состоит в том, что мерило дзен – это духовный опыт, и он настолько точен, что никакой ошибки в нем не может быть. Вторая причина в том, что первые учителя дзен завещали способы передачи их учения, которое нельзя поверхностно объяснить умом, – и способы эти, если начать их использовать, приведут только к одному – к духовному опыту. Эти два фактора неразрывны. Первый известен как «сатори» [48], а второй – «коан» [49].

Сатори – это конкретный опыт в том, что затрагивает способ его возникновения и влияние на характер; и, с другой стороны, он не поддается четкому определению, поскольку сатори – это внезапное осознание истины дзен. По своему существу сатори – это и внезапный опыт, часто его описывают как «переворачивание» разума, как если на одну чашу весов положить достаточно вещей, чтобы перевесить груз второй. Следовательно, этот опыт появляется главным образом после длительных, сосредоточенных попыток обнаружить значение дзен. Непосредственной причиной может быть самое незначительное событие, а следствие описано учителями дзен самыми удивительными выражениями. Как учитель писал о своем собственном опыте:

Другой учитель писал:

Существуют и более яркие описания. Зачастую кажется, будто от вселенной отвалилась нижняя часть, как будто гнетущая атмосфера внешнего мира растаяла, как громадная гора льда, ведь сатори – это освобождение от привычного состояния напряженности, привязанности к ложным идеям об обладании. Вся прочная структура, которой человек обычно объясняет жизнь, вдруг распадается на куски, и появляется чувство безграничной свободы. Как проверить истинность сатори: тот, кто проживает его, не имеет ни малейшего сомнения в полноте своего освобождения. Если есть хоть немного неуверенности, хоть намек на чувство, что «это слишком хорошо, чтобы быть правдой», тогда сатори прожили частично, ведь это означает, что есть желание держаться за опыт, чтобы не потерять его, и если не побороть это желание, опыт никогда не будет полным. Стремление твердо придерживаться сатори, а также убедиться в том, что владеешь им, только убивает его – точно так же, как убивает