(1) Цепляясь за сердечную заботливость ради безопасности, мы можем чувствовать, что жизнь бессмысленна или что мы нереальны, если только не находимся с кем-то в интимных отношениях. Кроме того, мы можем хотеть ребенка, чтобы чувствовать себя нужными – даже если мы не готовы стать ответственным родителем. Или же мы можем хотеть ребенка, чтобы погрузиться в заботу о нем.
Если этот синдром сопровождается цеплянием за физическую или вербальную деятельность, мы можем компульсивно нуждаться в проявлении своей привязанности. Мы можем постоянно обнимать, целовать или что-нибудь делать для любимого человека, либо постоянно говорить о своей любви. Нам кажется, будто нашей любви нет, если мы ее не выражаем. Более того, если человек избегает наших ухаживаний, равнодушен или молчит, это задевает наши чувства.
Точно так же, для подтверждения реальности своей любви, мы можем компульсивно нуждаться в том, чтобы видеть любимого человека, прикасаться к нему или же смотреть на его или ее фотографию на своем рабочем столе. Будучи бесчувственными к тому, что человеку необходимо время на другие дела, мы можем по тем же причинам непрерывно названивать ему по телефону. Мы можем чувствовать себя неуверенно, если не делим с супругом каждый аспект своей жизни – интеллектуальные занятия, спортивные интересы, деловые вопросы и так далее, – хотя это необоснованное ожидание или требование. Такое случается из-за того, что мы полагаем, будто наши отношения станут реальнее, если мы будем делать все вместе. В этом случае мы цепляемся за естественную сердечность ума и за то, что она ведет к чувственному и умственному опыту.
(2) Цепляясь за восприятие сердечной заботливости, мы можем чувствовать беспокойство, если не слышим «я тебя люблю» или если любимый человек не целует нас каждый раз на прощание. Нам кажется, будто без этого его или ее любовь нереальна. Мы можем похожим образом испытывать неуверенность или излишне бурно реагировать, если не знаем во всех подробностях, как любимый человек провел день.
(3) Боясь чувствовать сердечную заботливость, мы можем опасаться, что, влюбившись, мы не сможем владеть собой. Нам также может быть неловко выражать свою любовь утренним поцелуем, словами «я тебя люблю» или ежедневными звонками с работы. Когда любимый человек просит нас делать это, мы излишне бурно реагируем, будто бы эти действия могут нас убить. Это усиливает неуверенность человека в наших отношениях.
(4) Кроме того, мы можем бояться воспринимать сердечную заботливость. Например, мы боимся потерять независимость, если кто-нибудь в нас влюбится. Когда другой человек обнимает нас, целует, признается в любви или звонит нам на работу, мы можем чувствовать неловкость. Мы реагируем бесчувственно, говоря: «Не валяй дурака», – отвергая выражения любви этого человека или реагируя пассивно, как мученик. Мы ведем себя так, будто бы объятие или поцелуй посягают на нашу независимость или будто бы это глупости, которые мы вынуждены терпеть, – и это угнетает любящего нас человека.
Цепляние за выражение энергии и боязнь выражения энергии
Этот синдром обычно лежит в основе предыдущих проблем с чувствительностью.
(1) Цепляясь за выражение своей энергии ради чувства большей безопасности, мы можем испытывать компульсивную потребность настаивать на своем желании, чтобы доказать свое существование. Мы также можем бесчувственно навязывать себя другим, чтобы их реакция подтвердила наше существование.
(2) Цепляясь за получение чужой энергии, мы можем бесчувственно требовать, чтобы внимание каждого было сосредоточенно на нас, так как это позволит нам чувствовать себя значимыми и существующими. Из-за своей гиперчувствительности к пренебрежению со стороны других, мы можем ставить себя в глупое положение ради того, чтобы нас заметили. Мы можем даже притворяться больными или отвратительно себя вести, чтобы заставить других признать или отвергнуть наше существование.
(3) Кроме того, мы можем бояться выражать свою энергию. Мы можем бояться, что, если мы заявим о себе, другие нас отвергнут. Подобная гиперчувствительность блокирует наши эмоции и делает нас бесчувственными к ним. Более того, мы можем бояться, что, проявляя себя, мы лишимся энергии или времени. Мы воспринимаем требования со стороны других как угрозу и возмущаемся.
(4) Боязнь получать энергию от других может заставить нас чувствовать смущение и неловкость, когда они обращают на нас внимание. Нам может казаться, что мы не заслуживаем внимания. Если нам необходимо навестить человека, который постоянно жалуется, мы также можем бояться, что его или ее отрицательная энергия заразит нас. Поэтому ради собственной защиты мы устанавливаем эмоциональные барьеры.
Цепляние за отдых и боязнь отдыха
(1) Когда ради собственной безопасности мы цепляемся за отдых, мы можем постоянно нуждаться в отдыхе от работы, чтобы не забывать, что мы личность. Из-за гиперчувствительности к шуму мы можем считать, что для поддержания самообладания нам необходимы покой и тишина. Мы можем хотеть спать или даже хотеть умереть, чтобы избавиться от своих проблем.
(2) Цепляясь за желание отдохнуть от других или вместе с другими, мы можем считать, что все будет в порядке, если другие оставят нас в покое. Если этот синдром появляется вместе с предыдущими формами цепляния, мы можем чувствовать, что не в состоянии уснуть, иначе как рядом с любимым человеком, или занявшись любовью, или читая книгу.
(3) Боясь отдыхать, мы чувствуем, что перестанем быть личностью, если перестанем действовать. Мы можем быть неспособны расслабиться или уснуть, опасаясь пропустить что-нибудь или перестать управлять ситуацией. Мы можем также бесчувственно полагать, что никто не сможет справиться с нашей работой, если мы выйдем на пенсию или уйдем в отпуск.
(4) Кроме того, нам может быть неловко, когда отдыхаем от других. Если люди не звонят нам и не просят что-нибудь для них сделать, мы можем излишне бурно отреагировать, чувствуя себя нелюбимыми, ненужными и лишними.
Цепляние за наслаждение и боязнь наслаждения
(1) Думая, что наслаждение, счастье или радость способны доказать наше существование, мы можем за них цепляться. Обычно это происходит в сочетании со страхом или цеплянием за одно из предыдущих качеств. Например, напуганные скукой или желая отвлечься, мы можем считать, что нам нужно какое-нибудь чувственное переживание, которое доставит нам наслаждение. Таким образом, нуждаясь в постоянном развлечении, чтобы чувствовать себя живыми, мы можем компульсивно бродить по торговым центрам или играть в компьютерные игры. Мы не в состоянии смотреть телевизионную передачу, так как боимся пропустить что-нибудь более интересное, и доводим всех до безумия, постоянно переключая каналы.
Мы можем испытывать похожую беспокойность в сексуальной жизни. Никогда не удовлетворяясь тем, что у нас есть, мы бесконечно ищем что-нибудь более захватывающее, ради чего стоит жить. Более того, мы можем надеяться забыться в наслаждениях секса. Люди, психологически зависимые от легких наркотиков, сигарет или алкоголя, могут чувствовать, что они не в состоянии наслаждаться пищей, фильмом или заниматься любовью, кроме как под воздействием предпочитаемых излишних веществ.
Мы можем цепляться за наслаждение, связывая его с физической деятельностью или вербальным выражением. Например, мы можем чувствовать, что обязаны что-то делать, чтобы «хорошо проводить время». Мы не можем просто наслаждаться компанией другого человека, а вынуждены постоянно заниматься чем-то новым. Кроме того, нам может казаться, что наше счастье с кем-либо нереально, если мы не облекаем его в словесные выражения. Это может вызывать у другого человека неловкость, что неизбежно портит всем настроение.
Когда мы цепляемся за удовольствие от отдыха, мы можем весь день предвкушать, как мы пойдем домой после работы или как будем укладывать детей спать. Только после этого мы чувствуем, что можем расслабиться и по-настоящему быть «самими собой». Создается впечатление, что на протяжении остальной части дня мы не были собой. Такое отношение заставляет нас излишне бурно реагировать, если нас лишают удовольствия «личного нерабочего времени».
Каузативная форма этого синдрома состоит в компульсивном чувстве, что мы должны нравиться всем или только кому-то особенному. Бесчувственные к собственным потребностям или эмоциям, мы приносим все в жертву этому стремлению. Например, мы можем считать себя плохим любовником, если мы и наш супруг не достигаем оргазма.
Кроме того, если к нам приходят гости, мы можем чувствовать, что должны развлекать этого человека, иначе ему или ей не понравится у нас в гостях. Нам также может казаться, что мы постоянно должны быть клоуном или смешить других. Иначе люди не будут принимать нас такими, какие мы есть. Даже если мы шутим, пытаясь поднять людям настроение, нам необходимо помнить, что сам Будда не мог сделать счастливыми всех. Как же мы можем преуспеть в этом?
