Проходили дни, но Вирсавия по-прежнему не видела царя. И других жен Давид тоже не звал.
А однажды дверь в ее комнату открылась, и без всякого объявления к ней вошел царь. Вирсавия встала, она почувствовала, как к горлу подступил комок. Она похудела, страдания наложили свой отпечаток на ее внешность: на лице появились морщинки, а на висках проступила седина. Вирсавия сделала навстречу Давиду несколько шагов и опустилась на колени, склонив голову до самого пола.
— О, Давид, я так виновата перед тобой! — сказала она и заплакала.
Рука царя мягко легла на ее голову.
— Я не виню тебя в том, что сделал Ахитофел.
Вирсавия подняла голову и заглянула мужу в глаза. В изумлении она увидела, что он по-прежнему любит ее.
— О, Давид, — произнесла она.
Давид опустился рядом с ней и обнял ее. Он крепко-крепко прижал Вирсавию к себе. Она положила голову ему на грудь и почувствовала на своей шее его поцелуй.
— У меня есть новости, — прошептал Давид, и его руки еще сильнее сжали Вирсавию. — Когда Авессалом последовал совету Хусии и стал выжидать, Ахитофел ушел домой и там повесился.
Вирсавия содрогнулась всем телом. Бог услышал ее молитву и ответил на нее. «Грех Ахитофела на его совести», — говорил ей Соломон, когда они бежали от Авессалома. Какой мерой судил ее дед, такой мерой и сам он был осужден.
Давид прижался щекой к щеке Вирсавии и поцеловал ее, и этот поцелуй заставил ее затрепетать в его руках. Вирсавию бросило в жар. Она слышала, как громко и быстро билось сердце ее мужа.
— Я решил, что наследником престола будет Соломон, — Вирсавия резко отпрянула от Давида и со страхом посмотрела на него. Он пристально взглянул ей в глаза. — Я так решил. Ты хочешь знать почему? Другие жены воспитали своих сыновей честолюбивыми, жаждущими власти людьми, — Вирсавия увидела в глазах Давида печаль. — Я клянусь тебе, Вирсавия, твой сын будет носить венец.
— Но кто я, что ты…
— Из всех моих жен и наложниц только ты всей душой ищешь Господа.
Глаза Вирсавии наполнились слезами.
— К кому еще я могла пойти после того, что я сделала, после того, как мой поступок принес столько горя?
Давид поцелуем стер слезы со щек Вирсавии и погладил ее по голове.
— Возможно, только те, кто чуть не погубил свою жизнь, способны познать всю глубину Божьей любви, — сказал Давид и поцеловал жену в губы. — Я любил тебя, потому что ты была дочерью моего друга. Я пожелал и взял тебя, потому что ты была прекрасна. Я полюбил тебя, потому что с тобой мне всегда хорошо и спокойно, — Давид слегка отклонился от Вирсавии и взял ее за руки. Они вместе встали. Не сводя с жены глаз, Давид поднес ее руки к своим губам и поцеловал их:
— Но больше всего я люблю тебя за то, что ты была для меня любящей женой, а для моих сыновей — любящей матерью. Ты вырастила четырех сыновей которые чтят Господа, ищут лица Его, сыновей, которыми я горжусь, которым…
Голос его оборвался. Вирсавия, успокаивая Давида, обняла его, зная, что он хотел, но не мог сказать.
Она вырастила сыновей, которым он мог доверять.
Незадолго до возвращения Давида в Иерусалим еще один мятеж грозил расколоть народ: Савей, вениамитянин, призвал израильтян к войне с Давидом. Из-за его призыва к оружию еще сильнее разгорелся спор между десятью израильскими коленами и коленом Иудиным, к которому принадлежал сам Давид. Только мужи колена Иудина остались со своим царем.
Давид повелел Амессаю собрать войско, но Иоав убил Амессая и снова взял на себя командование войском Давида.
Заманив мятежника в Авел-Беф-Маах, Иоав держал город в осаде до тех пор, пока некая женщина не собрала городских старейшин и не убедила их бросить через городскую стену голову Савея, чтобы спасти город от Иоава.
Спустя несколько лет филистимляне снова выступили против израильтян, и Давид повел свой народ на войну. Он был стар и не так силен, как прежде, поэтому народ стал протестовать против его участия в походе.
— Не выйдешь ты больше с нами на войну, чтобы не угас светильник Израиля.
Давид уступил, и войско вышло в поход без него. Во время этой войны храбрые мужи Давида поразили братьев Голиафа и таким образом уничтожили последних потомков единоборца.
Давид воспел песнь Господу, своей твердыне и своей крепости, в тот день, когда Бог избавил его от руки всех его врагов, и опять согрешил против Господа, повелев исчислить мужей сильных. Гордость и честолюбие побудили Давида исчислить свой народ, чтобы он мог хвалиться размерами своего войска и его мощью, вместо того чтобы уповать на Бога, могущего даровать ему победу независимо от численности войска. Разве силой человека утвердилось царство Давида?
Осознав свой грех, Давид просил у Бога прощения. Господь повелел ему выбрать одно из наказаний: голод в стране в течение семи лет, бегство от врагов в течение семи месяцев или моровую язву, которая будет опустошать страну в течение трех дней.
— Пусть впаду я в руки Господа, — сказал Давид, — ибо велико милосердие Его.
Итак, он выбрал моровую язву.
Семьдесят тысяч людей умерли из-за того, что Давид исчислил свой народ и гордился его множеством. Наконец Господь смилостивился и сказал:
— Довольно!
Давид увидел, как ангел Божий, стоя на гумне Орны, иевусеянина, вложил меч в ножны, и царь задрожал от благоговейного страха. Давид купил гумно и волов, построил на гумне жертвенник и принес Господу, остановившему истребление Израиля, всесожжение и мирные жертвы.
Однажды на этом самом месте будет воздвигнут храм.
* * *
Вирсавия видела, как старел ее любимый муж. Его волосы поседели, глубже залегли морщины на его все еще красивом лице. Плечи Давида опустились, как будто на них тяжелым грузом лежал весь Израиль. Теперь он медленнее ходил по коридорам своего дворца и редко посещал наложниц. Жены по-прежнему приходили к Давиду со своими жалобами, выталкивая вперед своих сыновей, пока он не замечал их и не позволял им взять на себя какие-нибудь обязанности.
При случае Давид обычно заходил к Вирсавии и проводил с ней весь вечер.
— Когда-то я был быстр, как орел, но теперь мои ноги, словно стволы деревьев, прочно врастают в землю.
Вирсавия с улыбкой растирала ноги мужу.
— Все мы стареем, дорогой.
Давид дрожал, и Вирсавия укутала одеялом его плечи. Он взял ее руку и поцеловал.
— Ты для меня и сейчас так же прекрасна, как и в молодости.
— И ты так же обаятелен, как и прежде, — Вирсавия поднялась и поцеловала Давида, как целует жена мужа, вместе с которым она выдержала много испытаний за десятилетия совместной жизни. — Ты все еще дрожишь.
— Это остывает кровь, которая в молодости была так горяча.
— Я люблю тебя ничуть не меньше, чем раньше.
— Мои слуги нашли способ, как согревать меня.
Вирсавия криво улыбнулась.
— Да, я слышала.
Слуги обыскали всю страну в поисках самой красивой юной девушки, которая должна была спать с Давидом.
— Разве не ты внушил им эту мысль?
— Ависага прекрасна, но я могу только смотреть на нее. Все остальное уже не для меня.
— Если бы я могла сохранить тебя для себя одной, я бы сделала это.
— И если бы я был более благоразумен в молодости… — Давид вздохнул — Если бы, если бы… — он покачал головой. — Я знал закон так же, как и любой другой человек. Я осмелюсь сказать, что даже если бы закон был записан в наших сердцах, то и тогда мы не могли бы избежать ошибок.
— Ты всегда был мужем по сердцу Божьему.
— У меня так много недостатков, я совершил так много грехов. Прелюбодеяние, убийство…
Вирсавия прикрыла ладонью рот Давида.
— Бог любит тебя, потому что ты каждый раз, как поймешь, что совершил грех, каешься перед Ним. Ты печалился о своих грехах. Ты старался творить правду, мой любимый.
— Человек, который причинил боль всем, кого любил. Бессчетное количество людей погибло во время моего царствования, — Давид покачал головой, на его глазах показались слезы. — Зачем Бог сделал это? Почему из всего народа израильского Он поставил царем именно меня?
Вирсавия села перед мужем на пол и положила голову ему на колени. Она улыбнулась и закрыла глаза, когда он погрузил свои пальцы в ее волосы.
— Потому что ты единственный человек, который задает этот вопрос.
* * *
Вирсавия знала, что Аггифа подстрекала своего сына, Адонию, заявить о своих правах на престол, потому что он родился следующим после Авессалома. Когда Адония, как некогда и Авессалом, приобрел колесницы, лошадей, набрал пятьдесят скороходов, чтобы они бежали перед ним, и повел себя так, как будто он был уже царем, Вирсавия испугалась. Неужели назревал еще один бунт?
Давид ничего не говорил о поступках Адонии, и Вирсавия тоже молчала. Однако она размышляла. Неужели Давид забыл о своем обещании сделать царем Соломона? Если Адония станет царем, то она и ее сыновья умрут в тот же день, когда умрет Давид, потому что Адония так же, как и Авессалом, был высокомерным и беспощадным. Когда Вирсавия услышала от своих сыновей, что Адония советуется с Иоавом и священником Авиафаром, и те оказывают ему поддержку, она поняла, что скоро Адония объявит себя царем и что у него есть сторонники, которые одобрят его притязания на престол.
