«Крест на Красном обрыве» — Москва: Издательство имени святителя Игнатия Ставропольского, 1996 г.
В синодиках нескольких поколений православных верненцев-алматинцев имена Серафима и Феогноста стояли на первом месте, об их упокоении служились обедни и панихиды. В годы государственного атеизма их могилу не венчала часовня или поклонный крест, но даже тогда она была местом паломничества и поклонения; сюда неоднократно поднимались незабвенные алматинские святители-исповедники митрополит Николай (Могилевский) и митрополит Иосиф (Чернов).
Так, во все времена советской власти уединенную могилу Серафима и Феогноста тайно посещали православные алматинцы и горячо молились. А каждый год 11 августа, так же тайно, там обязательно совершались панихиды. Сегодня же, когда эти преподобномученики прославлены в лике святых новомучеников Российских и были обретены их святые мощи, а место захоронения стало явным для всех; день их памяти — 11 августа — стал общим праздником для всех православных казахстанцев.
Эти святые почитаются как покровители Казахстана, как одни из первомучеников, освятившие своим подвигом эту древнюю землю.
Но туда, на Кызыл-Жарскую гору, приходят не только жители республики, здесь нынче можно увидеть очень много паломников, как из ближнего, так и из дальнего зарубежья. И всегда молитвы, обращенные к Серафиму и Феогносту, находят отклик у Господа. Об этом свидетельствуют многочисленные случаи чудес и исцелений, свершающихся здесь, в горах Заилийского Алатау, среди великолепных и уникальных тянь-шаньских елей, у могилы преподобных.
Преподобномученики (греч. όσιομάρτυς) — православные святые, мученики из монахов. Возникновение данного лика святости связано с возникновением и развитием института монашества. Преподобномученики становились жертвами иноплеменников или своих соотечественников, как в период византийского иконоборчества.
Поскольку христианское монашество развилось в основном по окончании преследования христиан, когда христианство стало господствующей религией Римской империи, почти нет преподобномучеников, которые бы жили в первых веках христианства (исключение составляют некоторые отшельники, погибшие мученической смертью). С распространением монашества появляются и преподобномученики — как в Византии (например, монахи, пострадавшие от гонений императоров-иконоборцев), так и в Персии и в других странах.
На Руси преподобномученики появились еще в домонгольский период, например, преподобномученик Кукша, инок Киево-Печерского монастыря, проповедовавший среди вятичей и убитый ими в 1113 году.
В новейших временах много монахов и монахинь погибли от преследований советского и фашистского режимов. Некоторые из них были канонизированы Церковью.
Место упокоения Серафима и Феогноста в Аксайском ущелье всегда почиталась верующими. В 1991 году на ней был установлен поклонный крест и затем возведена часовенная сень. Известно немало случаев исцелений и чудес, происходящих на могиле преподобномучеников. В настоящее время на месте Кызыл-Жарского скита открылся мужской монастырь — Аксайская Серафиме-Феогностовская пустынь.
✓ Иеромонах Серафим (Богословский, † 1921) и иеромонах Феогност († 1921) прославлены в 1993 году как местночтимые святые Алма-Атинской епархии.
✓ Причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
✓ Память 29 июля/11 августа, преподобномученики.
Эх, кем только не работал я в лихие девяностые: и грузчиком, и охранником, директором фирмы, и даже помогал местным бандитам, когда те стали «отмывать» свои деньги. Стыдно, спросите, такими делами заниматься? Признаюсь, стыдно было. И тогда, и теперь. Тем более, что в нашей семье все были верующими людьми и всегда старшие говорили: «Пусть на еду не хватает, зато совесть чиста».
В начале этого века, когда жизнь в стране стала потихоньку налаживаться, организовали с друзьями небольшое производство. И вовремя, надо сказать, это сделали, так как, продукция наша пошла нарасхват. Сначала в городе, потом и по области. Дошло до того, что мы свои товары стали в Казахстан поставлять.
Там, в Алма-Ате, и познакомился я со своей будущей женой, Златой. Она действительно оказалась золотой во всех отношениях. Характера кроткого, красавица, и, главное, почитающая православных святых. Даже удивился этому сначала. Думал, в этой азиатской стране к христианству настороженно относятся. Ан нет. Больше всего тому факту были рады мои родители и бабушки с дедушками.
В общем, переписывались и перезванивались мы со Златой год, а потом я привез ее и показал родственникам. После чего сразу же и поженились. Потом в течение трех лет у нас родились Сережка с Петей. Росли они быстро, не по годам сообразительные мальцы оказались.
Бизнес наш тем временем разрастался. И, наверное, из-за этого среди партнеров начались трения. Сначала малозаметные. Потом начались открытые конфликты. Каждый тянул одеяло на себя, доказывая, что именно он вложил в общее дело больше усилий и денег, и поэтому именно он должен «рулить» на фирме. У меня тоже было свое мнение. Ведь в Казахстан наши товары попали, благодаря моей инициативе. Что позволило лишь за год увеличить производство сразу в два раза!
Когда в очередной раз я пришел с работы злой (новая стычка с почти бывшими друзьями тому виной), моя Златочка спросила, что случилось. Выслушав мой рассказ, она сказала, что на свете есть только две главные вещи: семья и друзья. И если мы все не помиримся, то и без бизнеса останемся, и без друзей.
Не понял я ее тогда, но промолчал. А через две неделе мы почти окончательно разругались на работе между собой. В тот день напился и пьяный пришел домой. Хорошо хоть сынишки у деда с бабкой ночевать остались, ничего не сказала жена. Наутро же еще раз в точности повторила прежние свои слова о семье и дружбе.
У меня болела голова, было очень плохо. Только вот, когда Злата стала рассказывать об алматинских иеромонахах Серафиме и Феогносте, которые полжизни прошли вместе, истово служа Господу, во мне что-то перевернулось. Показалось, что даже комната, в которой мы сидели, стала светлей.
Златочка же продолжала свой рассказ об этих святых людях, которые за свою веру поплатились жизнями. До последней минуты не отказавшись от православия. За что были причислены к лику святых новомучеников. У меня перестала болеть голова, вдруг откуда-то появились силы. А главное, желание поехать в Алматы и поклониться этим исповедникам.
Сказал об этом жене, и она заплакала. Как мог успокоил ее и поехал на работу. Там мои партнеры сидели мрачнее тучи. Я рассказал им о Серафиме и Феогносте, и никто из них не посмеялся надо мной и даже не стал иронизировать по поводу моего желания поехать на могилу к святым. В тот же день мы решили все вместе отправиться туда.
Перед этим мы сходили в нашу омскую Церковь Святых Царственных Мучеников И Всех Святых Новомучеников, где наше желание было одобрено батюшкой.
А через неделю мы были уже высоко в казахских горах. Полдня пробыли у могил Серафима и Феогноста.
Каждый из нас вспоминал о своем и просил помочь в жизни. Я же прочитал молитву преподобномученикам Серафиму и Феогносту, которую мне дала Злата. Вот отрывок из нее:
«О, Богоблаженная двоице друзей Христовых, преподобнии страстотерпцы Серафиме и Феогносте! Казахстанския страны светильницы достопочтеннии, града Алма-Аты защитницы и покровителие Богодарованнии, православных всех неусыпнии наставницы! На небеси богопросвещенными душами вашими Престолу Божию предстоящии, на земли же мученически за Христа пострадавшими телесы вашими на горах Заилийских почивающии и различная дарования духовная всем с верою и любовию к вам приходящим источающии!».
Еще через неделю мы были уже в Омске.
После этой поездки все сразу же встало на свои места. И вот уже как третий год наш бизнес развивается еще более быстрыми темпами, а с компаньонами я больше ни разу не сорился. Спасибо Серафиму и Феогносту. И жене, конечно.
Юрий Боцкий (Омск)
Когда мы познакомились с будущим мужем, он был спортсменом. Баскетболистом. Высокий, статный, уверенный в себе. Умел пошутить, всегда был душой любой кампании. Это его, видимо, и подкосило потом. Это случилось, когда он закончил карьеру. Сразу же пропали бывшие знакомые, зато появились новые. Даже он их называл «дружками». Называть-то называл, не уважал совсем, но и без них уже не мог. Если раньше мой муж позволял себе максимум две бутылки пива, то теперь без двух бутылок водки, принятых в себя, из гостей не уходил.
