142
В конце 1969 г. в партии ИНК произошел раскол. Из нее выделилась правая группировка, образовавшая отдельную партию (прим. ред.).
Как позднее скажет сам Шри Ауробиндо, «этого не могло быть: для этого не было закона, и пресса в то время обладала большей свободой, чем когда-либо после». (Ниродбаран. «Беседы», с. 62.).
Смотри секретное сообщение Гейта от 16 мая 1908 года, представленное министру внутренних дел правительства Индии.
«Банде Матарам» никогда не подвергалась судебным преследованиям за редакционные статьи… вышли ли они из-под пера Шри Ауробиндо или одного из трех его коллег. Существуют также факты, свидетельствующие о том, что Шри Ауробиндо никогда не основывал своих требований свободы на расовой ненависти, на обвинениях в тирании или плохом управлении страной, напротив, только на неотъемлемом праве страны на независимость. Его убеждения сводились к тому, что даже хорошее правительство не может заменить национального правительства. («О себе», с. 7, 45).
Манодж Дас. Шри Ауробиндо в первом десятилетии нашего века, с. 5.
Цитируется по документам Минто, приведенным в книге М. Н. Даса «Индия времен Морли и Минто», с. 135.
«Банде Матарам», 25 сентября 1907 года.
Пурани. Жизнь Шри Ауробиндо.
Когда судебное разбирательство было прекращено, он снова вернулся к своим обязанностям, но уже только как профессор. Окончательно он ушел из колледжа после того, как был второй раз арестован по делу об алипорской бомбе.
«Выступления и речи», с. 2–4.
Дилип Кумар Рой. Шри Ауробиндо пришел ко мне, 1964, с. 34.
3 января 1939 года Шри Ауробиндо во время разговора вспоминал: «Я встречался с Невинсоном дважды: один раз в Бенгалии, в доме Субодха Мулика. В то время я был необычайно серьезен. Второй раз я встретил его, будучи президентом национальной конференции в Сурате. Тогда я тоже не смеялся – как же, ведь я президент! Поэтому он назвал меня «человеком, который никогда не смеется».
Минто, судя по всему, не питал никаких чувств к Невинсону, как к своему соотечественнику. В письме к Морли от 6 мая 1908 года, написанном вскоре после ареста Шри Ауробиндо и других, он писал: «Жаль, что нельзя поместить людей, подобных Невинсону, вместе с прочими арестованными нами несчастными созданиями». (Манодж Дас. «Шри Ауробиндо в первом десятилетии нашего века», с. 8–9).
Ранее для проведения сессии Конгресса 1907 года был выбран Нагпур, а не Сурат. Однако, учитывая, что националисты занимали более сильную позицию в Махараштре, «умеренные» изменили место проведения сессии на Сурат – в «безопасном» штате.
Однажды в Пондичери Шри Ауробиндо вспоминал об этом инциденте: «История редко записывает события, ставшие решающими, но находившимися «по ту сторону занавеса»; она записывает только то, что происходит по эту, видимую, сторону. Немногие знают, что именно я (не консультируясь с Тилаком) отдал приказ добиться роспуска Конгресса, так же как я причастен к отказу присоединиться к новомодной Конвенции «умеренных», – то есть к двум главным событиям в Сурате. Мало известно даже о моих действиях направленных на то, чтобы придать бенгальскому движению воинствующий характер или основать революционное движение». («О себе», с. 49)
Приведем графически четкое описание этих событий, сделанное Генри У. Невинсоном, который присутствовал на этой исторической сессии: «Внезапно что-то пролетело через зал – ботинок! Ботинок маратхов! Рыжеватая кожа, задранный нос, подбитая металлом подошва. Ботинок задел Сурендраната Банерджи по щеке и отскочил в сторону сэра Фирозешаха Мехты. Пролетел, упал – и словно по сигналу белые волны тюрбанов на головах присутствующих хлынули к трибуне. Они шли, перескакивая через препятствия, взбираясь на них, с яростным придыханием, угрожающе размахивая длинными палками и ударяя по голове каждого, кто казался им «умеренным», и в следующий момент коричневые ноги стали топтать зеленое сукно стола президиума; в этот момент я понял, что Индийскому Национальному конгрессу пришел конец». (Цитируется Маноджем Дасом в книге «Шри Ауробиндо в первое десятилетие нашего века», с. 23).
Шри Ауробиндо. О себе, с. 47–48.
Ниродбаран. Переписка со Шри Ауробиндо, с. 15.
Письмо Джозефу Баптисте от 5 января 1920 года.
Позже Леле вспоминал, что когда получил письмо, то интуитивно почувствовал, что был призван совершить посвящение великой души великого человека.
Когда Шри Ауробиндо прибыл в Бароду, студенты Колледжа, выражая свою радость и восхищение по поводу его приезда, впряглись сами в повозку, в которой ехал их любимый учитель и везли его какую-то часть пути.
Шри Ауробиндо. О себе, с. 79
Там же, с.82.
Там же, сс. 79, 82.
Там же, с.84.
Там же, с.79.
Там же, с.102.
Там же, с.101.
Там же, сс. 85–86.
Нирваны не стоит остерегаться или смотреть на нее свысока: это может быть эпизод, но не кульминация духовной садханы. По словам Шри Ауробиндо, «Нирвана – всего лишь эпизод на пути обретения истинной индивидуальности, безграничной и бесконечной, которая может вместить в себя весь мир. Это вовсе не маленькое, узкое, ограниченное человеческое «я» в природе. Когда вы обретаете эту истинную индивидуальность, вы можете оставаться в мире и все же будете возвышаться над ним. Вы сможете действовать, но не будете скованы вашими действиями. Для того, чтобы избавиться от разделяющей индивидуальности, нирвана – очень сильное переживание. После нее вы можете продолжать осознание себя как Одного во всем и Одного, который есть все, – и все же этот Один есть Он». (Ниродбаран. «Беседы», с. 342).
Традиционный жест приветствия, представляющий собой сложенные вместе ладони (прим. ред.).
Одна из ипостасей Вишну (прим. ред.).
Пурани. Вечерние беседы, с. 342.
Шри Ауробиндо. Речи, с. 5—28.
Из Калькутты Барин увез Леле в Деогхар, где жил вместе с другими молодыми людьми в отдельном районе, предаваясь аскетизму и изготовляя бомбы! Леле должен был ознакомить их с принципами садханы. По словам Шри Нолини Канта Гупта в его книге «Воспоминания», с. 28–29: «Когда Леле Махарадж узнал, что мы отдаем предпочтение изготовлению бомб, он не одобрил этого. Он сказал, что садхана и бомба не могут быть совмещены и что те насильственные действия, которые мы имеем в виду, вовсе не способствуют очищению сердца. Кроме того, добавил он, хотя освобождение Индии – вещь желанная, действительно желанная и необходимая для всех, добиваться ее следует другими методами, она придет неизбежно, мирным путем, не требующим кровопролития. Мы недовольно посмеивались в ответ, не веря его словам, и даже, наверное, высмеивали его… Леле Махарадж пригрозил нам: «Если вы не откажетесь от этого, вы не только не добьетесь успеха, но непременно попадете в беду, а может быть и что-нибудь похуже этого». Насколько он оказался прав, мы все узнали из реального развития событий, которые нам довелось пережить».
«Все, что я писал в «Банде Матарам», исходило из этого йогического сознания. Обычно я садился за письменный стол, и все, что нужно было написать, рождалось прямо под моим пером,» – писал Шри Ауробиндо годы спустя.
Пурани. Жизнеописание, с. 207.
В этом процессе есть определенная доля риска и опасностей. Не все голоса, которые приходят к человеку в процессе садханы, идут от Божественного. Могут появиться голоса Невежества и даже асурических сущностей, и тогда ученику необходимо снова обратиться к учителю, чтобы противостоять им. Позже Шри Ауробиндо говорил, что после постижения Божественного человек может обходиться без указаний этих голосов, поскольку тогда становится возможным прямое Божественное наставление.
Храм Бхавани – женской ипостаси Божественного (прим. ред.).
Во время проверки на испытательном полигоне эффективности кожуха, содержавшего в себе взрывчатый материал, с одним из этих отважных юношей, Прафуллой Кумаром Чакраварти, произошел несчастный случай, в результате которого он погиб. Судя по всему, Барин без ведома Шри Ауробиндо изготавливал бомбы даже в его доме в Бароде. Формулу он получил от некоего Н. Датта, специалиста в области химии. (Ниродбаран. Беседы, с. 174).
