Призыв пастора еще больше утвердил его в решении, и, когда все склонились на колени, Тип, волнуясь, сказал:
— Отец мой Небесный, научи меня молиться! Я не хочу отрекаться от Иисуса Христа. Я хочу любить Его всегда. Прошу Тебя за всех моих друзей в школе, чтобы они тоже обратились к Тебе. И за отца моего прошу, спаси и его! Благодарю Тебя за то, что Ты простил мне все грехи и спас меня! Иисус, я хочу трудиться и не стыдиться Тебя, помоги мне в этом. Аминь.
Никогда еще Тип не чувствовал себя так близко к Богу, как в этот раз, когда поднялся на ноги после молитвы.
Когда собрание закончилось, пастор быстро прошел между рядами, направляясь к выходу.
— Приветствую вас… Приветствую… — говорил он то одному, то другому и, обращаясь к господину Минтурну, сказал:- Не ждите меня сегодня, я не могу идти с вами… Мне надо поговорить…
На улице пастор догнал Типа и Марию.
— Приветствую тебя, Эдуард! Это твоя сестра? Как ты живешь, девочка?
Мария промолчала.
— Эдуард, читал ли ты когда- нибудь в Библии такой стих: "Я радуюсь, что Господь услышал голос мой, моление мое"?
— Нет.
— Надеюсь, ты теперь можешь повторить эти слова вместе с Давидом?
Господин Гольбрук бросил многозначительный взгляд на Марию.
— Да, Бог услышал меня!
— Отдала ли ты свое сердце Господу, Мария? Застенчиво опустив голову, Мария ответила:
— Да.
— Ты уверена в этом?
— Я… не знаю, но я молюсь… и Он отвечает мне, и я люблю Иисуса.
— Знаешь ли ты, что Бог хочет от нас, когда мы становимся Его детьми? Он желает, чтобы мы работали для Него, используя при этом каждый случай. А ты, дитя мое, с чего начнешь?
— Не знаю, — чуть слышно произнесла Мария, — я ничего не могу…
— Нет, ты ошибаешься! Не ищи далеко, посмотри вокруг себя и ты увидишь много дела! Иисус желает, чтобы мы верно исполняли все свои обязанности. Выметая тщательно пол на кухне, стараясь как можно лучше, прибрать комнату, оказывая какую- нибудь услугу матери, ты будешь работать для Него. Разве не радостно знать, что Он видит тебя и доволен тобой? Знаешь ли ты заповедь: "Почитай отца твоего и матерь твою"?
— Нет, — ответила Мария, еще больше смутившись.
— Попроси Эдуарда найти ее в Библии. Чтить родителей, это больше, чем только слушаться их — это значит стараться угождать им во всех мелочах.
Разговаривая, они дошли до поворота, где им надо было разойтись. Положив руку на плечо Типа, пастор мягко прибавил:
— Сегодня у меня есть для тебя один стих. Господь говорит:
"всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцом Моим Небесным".
… Когда они остались одни, Мария сказала:
— Господин Гольбрук, наверное, не знает нашу маму. Если бы он знал ее, то не говорил бы так…
— Мария, но ты забываешь, что Бог отлично знает нашу маму и слова, сказанные пастором — Его слова!
— Может быть… — согласилась Мария и больше не проронила ни слова.
Посмотри, небольшой огонь как много вещества зажигает.
(Иак. 3:5)
— Нет, Том! — с величайшим недоверием произнес Вилли Брей. — Я ни за что не поверю тебе!
— Но я не шучу! — серьезно сказал Том. — Не веришь? Спроси у господина Бернса, он тоже слышал.
— В чем дело? — подходя, поинтересовался Фред, — Том рассказывает невероятную историю! Представь себе, Тип был вчера вечером на молитвенном собрании и вслух молился!
Фред тоже удивился. В его восклицании слышалось даже некоторое презрение:
— Очень интересно было бы послушать!
— Отец рассказывал сегодня, — продолжал Том, — что Тип очень искренне молился о больном отце и о своих товарищах. А после собрания господин Бернс говорил, что Тип изменился и стал одним из лучших в школе.
— Я с трудом верю в его святость! — воскликнул Вилли. — Мой отец говорит, что он негодяй и от него всего можно ожидать.
— В общем- то, Тип на самом деле стал другим, — согласился Фред. — Скажу откровенно, что раньше он мне больше нравился, а сейчас…
— Особенно тогда, когда он делает замечание тебе, сыну пастора, что ты неправильно объясняешь стихи из Библии, — заметил Вилли.
Фред покраснел, но все же признался:
— Тип был прав. Мой отец тоже не одобрил бы меня. И все же с того дня я с трудом выношу его присутствие…
Во время перерыва Вилли крикнул Типу:
— Тип, иди- ка сюда! Расскажи нам, как ты вчера вечером копировал пастора!
— Я этого не делал, — добродушно ответил Тип.
— Разве ты не говорил в собрании?
Лицо Типа стало серьезным.
— Я молился, — сказал он просто.
— Вот как?! О чем же ты молился?
— О тебе.
— Я очень благодарен тебе! — сказал Вилли, не проронив больше ни слова.
Никогда еще ни об одном собрании не было столько разговоров между учениками, как в этот раз! Скромная молитва Типа — как небольшой огонь, зажигающий много вещества, послужила толчком для его товарищей. Конечно, Тип ничего подобного не подозревал и узнает об этом, по- видимому, только в вечности.
— Фред, пойдем на молитвенное собрание сегодня вечером! — предложил Том в следующий четверг. — Мне очень хочется послушать Типа.
— Иди, если хочешь, — без особого удовольствия ответил Фред. — Меня это нисколько не привлекает. Я займусь другими делами.
Все же Том не отказался от своего намерения. С тем же предложением он обратился к Вилли.
— Что ты будешь там делать? — усмехнувшись, спросил Вилли.
— Я хочу послушать Типа.
— В таком случае, пойдем! Давай позовем еще кого- нибудь!
Легкомысленные мальчики, чтобы удовлетворить свое любопытство, действительно пришли на собрание. Тип и Мария были уже там.
Сегодня Тип чувствовал в своем сердце еще большую борьбу, чем в прошедший четверг. Он старался убедить себя, что если он опять станет молиться, то это только возбудит насмешки, и тем самым введет в грех других. Совесть же громко твердила: "Кто отречется от Меня пред людьми, от того отрекусь и Я пред Отцом Моим Небесным".
И все же Тип превозмог ложный стыд и коротко, но искренне помолился вслух.
В этот же вечер господин Минтурн, разговаривая с женой после молитвенного собрания, сказал:
— Когда я думаю о том, что этот мальчик, не получив от родителей ни малейшего воспитания, самостоятельно достиг того, что он есть теперь, мне становится больно. Наш сын с колыбели окружен заботой и молитвами и все еще стоит в стороне от Бога. Я, кажется, отдал бы все, что имею, лишь бы видеть Тома таким же, как Тип!
Сначала с удивлением, а затем с негодованием Том слушал эти слова через полуоткрытую дверь. Глубокая грусть наполнила его сердце, В тоне отца было что- то горестное, и Том почувствовал угрызение совести. Действительно, он не был таким, каким желали видеть его родители.
Вечером, когда семья Минтурн собралась на общую молитву, Том слушал Слово Божие внимательнее, чем когда- либо. Весь следующий день в школе он был какой- то задумчивый и грустный. Когда зашел разговор между ребятами о вчерашнем собрании, он отошел в сторону, чтобы не принимать в нем участие.
Господин Бернс был тоже обрадован и укреплен молитвой Типа.
Значит, не только он молился о своих учениках! И Бог, слышавший эти постоянные молитвы, употребил его, чтобы содействовать покаянию Тома.
В это утро Том никак не мог справиться с задачей и, пока другие гуляли, остался в классе, чтобы кончить ее. Учитель подошел к нему.
— Ты не можешь решить задачу?
— Не могу.
— Мне кажется, что ты озабочен чем- то другим.
— Это правда… — не сразу согласился Том.
— Что с тобой?
— Да так, ничего особенного.
— Ты доволен своей жизнью?
— Я вас не понимаю… Я, кажется, всегда стараюсь поступать хорошо…
— Ты в этом уверен, Том?
— Да.
— А что ты думал о себе на вчерашнем собрании? Прав ли сын таких родителей, как твои, если он ворует у Бога то, что принадлежит Ему?
Том покраснел, но сказал:
— Я не понимаю вас! Я ничего не ворую.
— Неужели? — с величайшей добротой спросил господин Бернс. — Дай Бог, чтобы Дух Святой указал тебе истинную причину. Родители с малых лет старались воспитать тебя для Господа. Я думаю, это не их вина, что ты не стал христианином. Не правда ли?
— Правда, — согласился Том.
— Значит, здесь твоя вина? Бог создал тебя и хочет, чтобы ты был Его собственностью. Он любит тебя, но ты сознательно отворачиваешься от Его любви. Правильно ли это?
Том съежился и сухо ответил:
— Я не думал об этом.
— Думаешь или нет, это не меняет сущности дела. Ты принадлежишь Богу, и пока этого не признаешь, ты крадешь у Бога Его добро. Еще раз спрашиваю, хорошо ли это?
Несколько минут Том молчал. Мысли роем кружились в голове, напоминая о нечестной жизни. Наконец Том, взглянув на учителя, произнес:
