Иоанн Златоуст - Толкование на Евангелие от Иоанна

Беседа LXXX

Изъяснение 17, 1. Опровержение ариан и аномиан, порицавших Божество Иисуса Христа. – Сын Божий есть едино с Отцом. – Мы можем приобщаться к славе Иисуса Христа по нашей способности, по нашей вере и делам. – Блага, которыми мы владеем, не наши. – Мы все делаем для тела, и ничего для души. – С умножением потребностей умножается число слуг. – Господин становится рабом своих слуг. – Мстинная свобода состоит в том, чтобы не нуждаться ни в ком.

1. Иже сотворит и научит, сказано, сей велий наречется в Царствии Небеснем (Мф. 5, 19), – и весьма справедливо. Ведь любомудрствовать на словах легко, а показывать на деле – свойственно лишь душе доблестной и великой. Потому-то и Христос, беседуя о незлобии, представляет в образец Самого Себя, повелевая брать с Себя примеры. Поэтомуже и теперь, после увещания, Он обращается к молитве, научая нас в искушениях оставлять все и прибегать к Богу. Так как словами: в мире скорбни будете Он поколебал души учеников, то молитвою опять ободряет их. Они все еще смотрели на Него, как на человека, и для них-то Он и молится, подобно тому, как и о Лазаре, когда высказывает и причину: народа ради стоящаго рех, да веру имут, яко Ты Мя послал еси (см.: Ин. 11, 42). Так, скажешь, при иудеях этому и следовало быть: но к чему же это при учениках? Этому следовало быть и при учениках; те, которые после столь многого говорят: ныне вемы, яко веси вся, больше всех нуждались в утверждении. А впрочем, евангелист и не называет этого действия молитвою, но как говорит? Возведе очи Свои на небо. Значит, по его словам, это скорее была беседа с Отцом. Если же в других местах он и говорит о молитве, и представляет Христа то преклоняющим колена, то возводящим очи на небо, – не смущайся. Из этого мы научаемся, с каким усердием должно приносить молитвы, научаемся и стоя взирать очами не только телесными, но и душевными, и преклонять колена с сокрушением сердца. В самом деле, Христос пришел не для того только, чтобы явить Себя, но и для того, чтобы научить неизреченной добродетели; а учитель должен учить не словами только, но и делами. Итак, послушаем, что Он говорит здесь. Отче, прииде час: прослави Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тя. Снова показывает нам, что Он не неволею идет на Крест. Иначе как бы Он стал молиться о том, чтобы это сбылось, и называть Крест славою не только для Самого Распинаемого, но и для Отца? Так действительно и было: не Сын только прославился, но и Отец. До Креста даже и иудеи не знали Его: Израиль же, сказано, Мене не позна (Ис. 1, 3); а после Креста притекла вся вселенная. Затем Христос говорит и о самом образе славы, и как Он прославит Отца. Якоже дал еси Ему власть всяким плоти, да всяко, еже дал еси Ему, не погибнет (Ин. 17, 2). Слава Божия в том действительно и состоит, чтобы всегда благодетельствовать. Что же значит: якоже дал еси Ему власть всякия плоти? Этим показывает, что дело проповеди не ограничится одними иудеями, но прострется на всю вселенную и полагает начало призванию язычников. Так как Он сказал: на путь язык не идите (Мф. 10, 5), а впоследствии скажет: шедше научите вся языки (28, 19), то теперь показывает, что это угодно и Отцу. В самом деле, проповедь язычникам весьма соблазняла иудеев и даже учеников. Ученики и впоследствии не легко дозволяли себе входить в общение с язычниками, пока не получили наставления от Духа, – так как отсюда происходил немалый соблазн для иудеев. Оттого-то даже после столь великого явления Духа Петр, пришедши в Иерусалим, едва мог избегнуть порицаний, рассказав о плащанице (см.: Деян. 11, 1-19). Что же значит: дал еси Ему власть всякия плоти?

А когда, – спрошу я еретиков, – Он получил эту власть? Прежде ли создания людей или после создания? Сам Он говорит: после Распятия и Воскресения, так как тогда сказал: дадеся Ми всяка власть. Шедше научите вся языки (Мф. 28, 18, 19). Что ж? Ужели Он не имел власти над делом Своим? Ужели Он только сотворил людей, а власти над ними после сотворения не имел? Но и в предшествующие времена Он, как видно, все делает Сам: одних наказывает как грешников; других, обращающихся, исправляет: еда утаю, говорит, от Авраама раба Моего, яже Аз творю (Быт. 18, 17); а иных и удостаивает чести как праведников. Или тогда Он имел, а теперь потерял и опять получил? Но какой демон может сказать это? Если же одна и та же власть и тогда, и теперь: якоже, говорит, Отец воскрешает мертвыя и живит, тако и Сын, ихжехощет, живит (Ин. 5, 21), – то что значит сказанное? Он намерен был послать апостолов к язычникам; а чтобы они не почли этого нововведением, – так как Он говорил: несмь послан, токмо ко овцам погибшим дому Израилева (Мф. 15, 24), – Он показывает, что это угодно и Отцу. А что Он говорит об этом с великим уничижением, в том нет ничего удивительного; таким образом Он и их (апостолов) тогда назидал, и тех, которые будут после, и, как я уже говорил, такою чрезмерностию уничижения всегда ясно внушал, что Он говорит приспособительно.

2. Что же значит: всякия плоти? Ведь известно, что не все уверовали. Сколько от Него зависело, – все уверовали. Если же не внимали словам Его, то в этом вина не учащего, но не принимающих (учения). Да всяко, еже дал еси Ему, даст им живот вечный (Ин. 17, 2). Не удивляйся, что и здесь Он говорит человекообразно. Он поступает так и по вышесказанным причинам, и потому, что всегда остерегался говорить Сам о Себе что-нибудь великое, так как это неприятно было слушающим, которые все еще не думали о Нем ничего великого. Оттого-то Иоанн, когда говорит от своего лица, поступает не так, но возводит слово до высокого, говоря таким образом: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть (1, 3); и: живот бе (1, 4); и: свет бе (см.: 1, 9); и: во своя прииде (1, 11); не то, что Он не имел бы власти, если бы не получил ее, но что Он и другим дал власть чадом Божиим быти (1, 12). Подобным образом и Павел называет Его равным Богу. Сам же Он просит, как обыкновенный человек, говоря так: да всяко, еже дал еси Ему, даст им живот вечный. Се же есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и Егоже послал еси Иисус Христа (17, 2, 3). Единаго истиннаго – говорит так для отличия от ложных богов, так как хотел послать апостолов к язычникам. Если же не согласятся с этим, но на одном этом основании станут отвергать, что Сын есть истинный Бог, то, идя таким образом дальше, они отвергнут и то, что Он есть Бог. В самом деле, (Христос) говорит: славы, яже от единаго Бога, не ищете (5, 44). Что же? Ужели поэтому Сын уже не Бог? Если же Сын – Бог, хотя Отец и называется единым, то явно, что Он и истинный, хотя (Отец) и именуется единым истинным. Притом, когда Павел говорит: или един аз и Варнава (1 Кор. 9, 6), – ужели он исключает Варнаву? Совсем нет; слово: един употреблено только для различения от других. И если – не истинный Бог, то каким образом Он есть истина? Истина от истинного различается весьма немного. Чем назовем мы, скажи мне, не истинного человека? Конечно уже и не человеком? Так точно, если Сын не есть истинный Бог, то как Он может быть Богом? Да как Он и нас может делать богами и сынами, не будучи Сам истинным? Но об этом подробнее сказано нами в другом месте. Потому пойдем далее. Аз прославил Тя на земли (17, 4). Хорошо сказано: на земли, потому что на Небе Отец уже прославлен, имея славу и по естеству, и будучи поклоняем от Ангелов. Следовательно, не о той славе говорит, которая нераздельна с существом Его, – так как эту славу Он всегда имеет вполне, хотя бы и никто не прославлял Его, – но о славе, происходящей от служения людей. Поэтому и выражение: прослави Мя (ст. 5) нужно разуметь точно так же. И, чтобы убедиться, что Он говорит об этом роде славы, послушай далее. Дело соверших, еже дал еси Мне да сотворю его (ст. 4). Но ведь дело только было еще начато или даже еще и не начато: как же Он говорит: соверших? Это – или потому, что Он с Своей стороны сделал все, или потому, что о будущем говорит, как уже о совершившемся, или – что всего лучше сказать – потому, что все действительно было уже совершено, когда положен был корень благ, из которого непременно должны были произрасти плоды, и Он уже соприсутствует, соприкасается тому, что должно было совершиться впоследствии. При этом Он опять выражается приспособительно: еже дал еси Мне. Если бы, действительно, Он ожидал, пока не услышит и не узнает, – это было бы гораздо ниже Его славы. Но что Он пришел на это по Своему произволению, явно из многих мест. Так, например, Павел говорит: Он так возлюбил нас, что предал Себя Самого за нас (см.: Еф. 5, 2), и: Себе умалил, зрак раба приим (Флп. 2, 7). И опять: якоже возлюби Мя Отец, и Аз возлюбих вас (Ин. 15, 9). Прослави Мя Ты, Отче, у Тебе Самого славою, юже имех у Тебе прежде мир не бысть (17, 5). 1де же слава? Пусть у людей Он, действительно, был не славен, облекшись в одежду (плоти); но каким образом Он ищет прославления и у Бога? О чем же Он здесь говорит? Речь – о воплощении. Естество плоти действительно не было еще прославлено; оно не сподобилось еще нетления и не приобщилось Царского Престола; поэтому Он не сказал: на земли; но: у Тебе.