Ответ на возражение 3. Счастье является достоянием человека со стороны его ума, и поскольку сохраняется ум, постольку возможно и счастье. Это подобно тому, как если бы эфиопа считали белым на основании цвета его зубов: [в таком случае] и после их удаления [он продолжал бы считаться белым], поскольку извлеченные зубы сохраняли бы свою белизну.
Ответ на возражение 4. Препятствие вещи бывает двояким. Во-первых, ее противоположностью; так, например, холод препятствует действию жары, и такое препятствие деятельности несовместимо со счастьем. Во-вторых, некоторым ее изъяном, в том смысле, что встречающее препятствие не обладает всем необходимым для совершенствования любым из возможных способов; это препятствие деятельности не является несовместимым со счастьем, а лишь препятствует достижению совершенства сразу всеми возможными способами. Таким препятствием является отделение от тела, и оно, говорят, до известной степени мешает душе с полным напряжением восходить к созерцанию божественной сущности. Ведь душа хочет наслаждаться Богом так, чтобы удовольствие, насколько возможно, могло испытывать и тело. И потому, когда душа наслаждается Богом без участия в этом тела и ее желание успокаивается на том, что достигнуто именно так, у нее все еще остается желание разделить это наслаждение с телом.
Ответ на возражение 5. Желание отделенной души полностью успокоено в том, что касается желаемой вещи, поскольку она обладает тем, что полностью удовлетворяет ее желание. Но оно не полностью успокоено в том, что касается самого желающего, поскольку он не обладает этим благом всеми из возможных способов, какими бы он желал им обладать. Таким образом, по восстановлении тела счастье будет возрастать не в смысле интенсивности, а в смысле в се охвати ости.
Ответ на возражение 6. Вышеприведенное утверждение о том, что отделенная душа «не может видеть непреложную Субстанцию так, как видят Ее святые ангелы», не должно понимать в том смысле, что речь идет о количественном неравенстве, поскольку даже теперь некоторые души блаженных, будучи вознесены к высшим ангельским порядкам, видят Бога яснее, чем иные из низших ангелов. В данном случае имеется в виду неравенство отношения, поскольку даже самые низшие ангелы обладают всеми видами совершенного счастья, какими они желают обладать, в то время как отделенные души святых – не всеми.
Раздел 6. Необходимо ли для счастья совершенство тела?
С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что совершенство тела вовсе не необходимо для совершенного человеческого счастья. В самом деле, совершенство тела является телесным благом. Но уже было показано (2, 5), что счастье не состоит в телесных благах. Следовательно, ни одно из совершенных состояний тела не необходимо для человеческого счастья.
Возражение 2. Далее, счастье человека, как было показано выше (3, 8), состоит в видении божественной сущности. Но, как уже было сказано (5), тело здесь абсолютно не при чем. Следовательно, ни одно из телесных состояний не является необходимым для счастья.
Возражение 3. Далее, ум мыслит тем совершенней, чем более он абстрагируется от всего телесного. Но счастье заключается в наиболее совершенной деятельности ума. Значит, душе необходимо абстрагироваться от тела всеми возможными способами. Следовательно, ни одно из телесных состояний никоим образом не необходимо для счастья.
Этому противоречит то обстоятельство, что счастье – это награда добродетели, в связи с чем [в Писании] сказано: «Блаженны вы, когда исполняете» (Ин. 13:17). Но награда, обещанная святым, заключается не только в том, что они узрят и насладятся Богом, но также и в том, что их тела будут расположены должным образом, о чем читаем: «И увидите это – и возрадуется сердце ваше, и кости ваши расцветут, как молодая зелень» (Ис:66, 14). Следовательно, для счастья необходимо должное расположение тела.
Отвечаю: если мы говорим о том счастье, которое человек может обрести уже в этой жизни, то ясно, что для него необходимо соответствующее расположение тела. В самом деле, такое счастье, как говорит Философ, есть «деятельность в полноте добродетели»[97]. Но очевидно, что телесное недомогание может служить препятствием человеку для осуществления им той или иной деятельности.
Когда же речь идет о совершенном счастье, то некоторые утверждают, что для счастья нет никакой нужды ни в каком расположении тела, и единственное, что необходимо душе, так это быть полностью отделенной от тела. В связи с этим Августин приводит мнение Порфирия, говорившего, что «для блаженства души необходимо, чтобы она была освобождена от всякого тела»[98]. Но это нелепо, поскольку душе естественно быть соединенной с телом, а [полное] совершенство души невозможно без ее природного совершенства.
Поэтому надлежит говорить, что совершенное расположение тела необходимо для полного счастья, причем и как предварительное, и как окончательное его условие. Как предварительное постольку, поскольку, как сказал Августин, «если тело таково, что управлять им трудно и тяжело, как наше настоящее тело, которое повреждается и обременяет душу, то ум будет отвращаться от созерцания высшего неба», из чего он делает вывод, что когда это тело изменится из природного в духовное, то человек станет равным с ангелом и «для него будет славою то, что раньше было бременем»[99]. А как окончательное постольку, поскольку от блаженства души тело обретет некоторую избыточность, благодаря которой и оно станет совершенным. Именно это имеет в виду Августин, когда говорит, что «Бог сотворил душу человека со столь сильной природой, что через обилие в ней блаженства она способна сообщить телу обилие жизненности с действенностью нетления»[100].
Ответ на возражение 1. Счастье не состоит в телесных благах как в своем объекте, но телесное благо может добавить к счастью некоторое удовольствие и совершенство.
Ответ на возражение 2. Хотя тело и не участвует в той деятельности ума, посредством которой созерцается сущность Бога, однако оно может служить препятствием этой деятельности. Следовательно, совершенство необходимо телу для того, чтобы оно не препятствовало уму в его воспарении.
Ответ на возражение 3. Совершенная деятельность ума требует абстрагирования ума от этого тленного тела, которое обременяет душу, а не от духовного тела, которое будет полностью подчинено духу. Но об этом мы поговорим подробней в следующей части настоящего труда (II-II, 82).
Раздел 7. Необходимы ли для счастья какие-либо внешние блага?
С седьмым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что внешние блага также [как и совершенство тела] необходимы для счастья. Ведь все то, что обещано святым в качестве награды, относится к счастью. Но святым обещаны и внешние блага, например, им обещаны еда и питье, богатства и царство, о чем читаем [в Писании]: «Да ядите и пиете за трапезою Моею в Царстве Моем» (Лк. 22:30); и еще: «Собирайте себе сокровища на небе» (Мф. 6:20); и еще: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство» (Мф. 25:34). Следовательно, для счастья необходимы внешние блага.
Возражение 2. Далее, согласно Боэцию, счастье есть «совершенное состояние, которое является соединением всех благ»[101]. Но некоторые из человеческих благ – пускай их значение, как сказал Августин, и ничтожно[102], – являются внешними [благами]. Следовательно, и они нужны для счастья.
Возражение 3. Далее, наш Господь говорит: «Велика ваша награда на небесах» (Мф. 5:12). Но нахождение на небесах подразумевает пребывание в месте. Следовательно, для счастья необходимо, как минимум, внешнее место.
Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Кто мне – на небе, и с Тобою не хочу на земле» (Пс. 72:25), что означает: «Ничего не желаю, помимо Тебя», ибо «мне благо – приближаться к Богу» (Пс. 72:28). Поэтому для счастья нет никакой нужды в чем-либо внешнем.
Отвечаю: для несовершенного счастья, которое возможно в этой жизни, внешние блага необходимы, но не как относящиеся к сущности счастья, а как инструментально обслуживающие счастье, которое, как сказано в книге «Этика», состоит в деятельности в полноте добродетели[103]. Действительно, в этой жизни человеку необходимо тело для осуществления деятельности как созерцательных, так и действенных добродетелей, причем, что касается последних, то для осуществления связанной с ними деятельности он нуждается также и во многих других вещах. С другой стороны, в таких именно благах никак не нуждается совершенное счастье, которое состоит в созерцании Бога. В самом деле, такие внешние блага необходимы или для поддержания [жизнедеятельности] животного тела, или для осуществления некоторой деятельности, которая специфически присуща [именно] человеческой жизни и которую мы осуществляем через посредство животного тела, в то время как совершенное счастье, состоящее в созерцании Бога, будет осуществляться душой или отделенной от тела, или соединенной с телом, но уже не с животным, а с духовным. Следовательно, во всех этих внешних благах, коль скоро они полностью определены к животной жизни, вышеупомянутое [совершенное] счастье не нуждается. И так как в этой жизни счастье, связанное с созерцанием, ведет к большему уподоблению Богу, нежели счастье, связанное с действиями, то оно [т. е. счастье созерцания], тем самым, гораздо ближе к совершенному счастью и потому, как сказано в «Этике», гораздо меньше нуждается в этих [внешних] благах[104].
