8. Когда пришел странник, чревоугодник весь движется на любовь, подстрекаемый чревонеистовством, и думает, что случай сделать брату утешение – это разрешение и для него. Пришествие других он считает за предлог, разрешающий пить вино, и под видом того, чтобы скрыть добродетель, делается рабом страсти.
9. Часто тщеславие враждует против объедения, и эти две страсти ссорятся между собой за бедного монаха, как за купленного раба. Объядение понуждает разрешать, а тщеславие внушает показывать свою добродетель, но благоразумный монах избегает той и другой пучины и умеет пользоваться удобным временем для отражения одной страсти другою.
10. Если бывает разжжение плоти, то должно укрощать ее воздержанием во всякое время и на всяком месте. Когда же она утихнет (чего, впрочем, не надеюсь дождаться прежде смерти), тогда может скрывать перед другими свое воздержание.
11. Видал я престарелых священников, поруганных бесами, которые юным, не находившимся под их руководством, благословением разрешали на вино и прочее на пиршествах. Если они имеют доброе о Господе свидетельство, то можем с их позволения немного разрешить, если же они нерадивы, то нам не должно в этом случае обращать внимание на их благословение, а особенно когда мы еще боремся с огнем плотской похоти.
12. Богопротивный Евагрий[66] воображал, что он из премудрых премудрейший как по красноречию, так и по высоте мыслей, но он обманывался, бедный, и оказался безумнейшим из безумных как во многих своих мнениях, так и в следующем. Он говорит: «Когда душа наша желает различных снедей, тогда должно изнурять ее хлебом и водой». Предписывать – это то же, что сказать малому отроку, чтобы он одним шагом взошел на самый верх лестницы. Итак, скажем в опровержение сего правила: если душа желает различных снедей, то она ищет свойственного своему естеству, и потому против хитрого нашего чрева должно и нам употребить благоразумную осторожность. И когда нет сильной плотской брани и не предстоит случая к падению, то отсечем прежде всего утучняющую пищу, потом разжигающую, а после и услаждающую. Если можно, давай чреву твоему пищу достаточную и удобоваримую, чтобы насыщением отделываться от его ненасытной алчности и через скорое переварение пищи избавиться от разжжения, как от бича. Вникнем – и усмотрим, что многие из яств, которые пучат живот, возбуждают и движения похоти.
13. Посмеивайся ухищрению беса, который по вечери внушает тебе впредь позднее принимать пищу, ибо в следующий же день, когда настанет девятый час[67], он понудит тебя отказаться от правила, установленного в предшествовавший день.
14. Одно воздержание прилично неповинным, а другое – повинным и кающимся. Для первых движения похоти в теле бывают знаком к восприятию особенного воздержания, а последние пребывают в нем даже до смерти и до самой кончины не дают своему телу утешения, но борются с ним без примирения. Первые хотят сохранять всегда благоустройство ума, а последние душевным сетованием и истаяванием умилостивляют Бога.
15. Время веселия и утешения пищей для совершенного есть отложение всякого попечения; для подвижника – время борьбы, а для страстного – праздник праздников и торжество торжеств.
16. В сердцах чревоугодников – сновидения о снедях и яствах, в сердцах же плачущих – сновидения о последнем Суде и о муках.
17. Будь господином над своим чревом, прежде нежели оно тобой возобладает, и тогда будешь принужден со стыдом воздерживаться. Впадшие в ров беззаконий, о которых я не хочу говорить, понимают, что я сказал, целомудренные же опытом этого не познали.
18. Будем укрощать чрево помышлением о будущем огне. Повинуясь чреву, некоторые отрезали наконец сокровенные свои члены и умерли двоякой смертью. Будем внимательны, и мы увидим, что объядение – единственная причина потоплений, с нами случающихся.
19. Ум постника молится трезвенно, а ум невоздержанного исполнен нечистых мечтаний. Насыщение чрева иссушает источники слез, а чрево, иссушенное воздержанием, рождает слезные воды.
20. Кто служит своему чреву и между тем хочет победить дух блуда, тот подобен угашающему пожар маслом.
21. Когда чрево утесняется, тогда смиряется и сердце, если же оно упокоено пищей, то сердце возносится помыслами.
22. Испытывай себя в первый час дня, в полдень, за час до принятия пищи, и узнаешь таким образом пользу поста. Поутру помысл играет и скитается, когда же настал шестой час, он немного ослабевает, а во время захождения солнца окончательно смиряется.
23. Утесняй чрево воздержанием, и ты сможешь заградить себе уста, ибо язык укрепляется от множества снедей. Всеми силами подвизайся против этого мучителя и бодрствуй неослабным вниманием, наблюдая за ним, ибо если ты хотя бы немного потрудишься, то и Господь тотчас поможет.
24. Мехи[68], когда их размягчают, раздаются и вмещают большее количество жидкости, а оставленные в небрежении не принимают и прежней меры. Обременяющий чрево свое расширяет внутренности, а у того, кто подвизается против чрева, они стягиваются мало-помалу; стянутые же не будут принимать много пищи, и тогда, по нужде самого естества, будем постниками.
25. Жажда весьма часто жаждой же и утоляется, но голод прогнать голодом трудно, и даже невозможно. Когда тело победит тебя, укрощай его трудами, если же ты по немощи не можешь этого, то борись с ним бдением. Когда глаза отяжелели, берись за рукоделие, но не касайся оного, когда сон не нападает, ибо невозможно работать вместе Богу и маммоне, т. е. простирать мысль свою к Богу и на рукоделье.
26. Знай, что часто бес приседит желудку и не дает человеку насытиться, хотя бы он пожрал все снеди Египта и выпил всю воду в Ниле.
27. По пресыщении нашем этот нечистый дух отходит и посылает на нас духа блудного; он возвещает ему, в каком состоянии мы остались, и говорит: «Иди, возмути такого-то: чрево его пресыщено, и потому ты немного будешь трудиться». Тот, придя, улыбается и, связав нам руки и ноги сном, уже все, что хочет, делает с нами, оскверняя душу мерзкими мечтаниями и тело истечениями.
28. Удивительное дело, что ум, будучи бестелесен, от тела оскверняется и омрачается и что, напротив, невещественное от борения утончевается и очищается.
29. Если ты обещался Христу идти узким и тесным путем, то утесняй чрево свое, ибо, угождая ему и расширяя его, ты отвергнешься своих обетов. Но внимай, и услышишь говорящего: широки врата и пространен путь чревоугодия, ведущие в погибель блуда, и многие идут ими. Но тесны врата и узок путь воздержания, ведущие в жизнь чистоты, и немногие находят их (Мф. 7, 13–14).
30. Начальник бесов – падший денница[69], а глава страстей – объядение.
31. Сидя за столом, исполненным снедей, представляй пред мысленными очами твоими смерть и суд, ибо и таким образом едва сможешь хоть немного укротить страсть объядения. Когда пьешь, всегда вспоминай оцет[70] и желчь Владыки твоего (см. Мф. 27, 34), и таким образом или пребудешь в пределах воздержания, или по крайней мере, восстенав, смиришь свой помысл.
32. Не обманывайся, ты не можешь ни освободиться от мысленного фараона, ни узреть горней пасхи, если не будешь всегда вкушать горького зелья и опресноков[71]. Горькое зелье – это понуждение и терпение поста, а опресноки – ненадмевающееся мудрование. Да соединится с дыханием твоим слово псалмопевца: я же, когда бесы притесняли меня, одевался во вретище и смирял постом душу мою, но молитва моя в недро души моей возвращалась (Пс. 34, 13).
33. Пост – это насилие естества, отвержение всего, что услаждает вкус, погашение телесного разжжения, истребление лукавых помышлений, освобождение от скверных сновидений, чистота молитвы, светило души, хранение ума, истребление сердечной бесчувственности, дверь умиления, воздыхание смиренное, радостное сокрушение, удержание многословия, причина безмолвия, страж послушания, облегчение сна, здравие тела, виновник бесстрастия, разрешение грехов, врата рая и небесное наслаждение.
34. Спросим же и того нашего врага, паче же главнейшего начальника наших злых врагов, дверь страстей, т. е. объядение, эту причину падения Адамова, погибели Исава, пагубы израильтян, обнажения Ноева, истребления гоморрян, Лотова кровосмешения, погубления сынов Илии священника и руководителя ко всяким мерзостям. Спросим откуда эта страсть рождается? И какие ее исчадия? Кто сокрушает ее и кто совершенно ее погубляет?
35. Скажи нам, мучительница всех людей, купившая всех золотом ненасытной алчности: как нашла ты вход в нас? Войдя, что обыкновенно производишь? И каким образом ты выходишь из нас?
36. Она же, раздражившись от этих досад, яростно и свирепо отвечает нам: «Почто вы, мне повинные, бьете меня досаждениями? И как вы покушаетесь освободиться от меня, когда я естеством связана с вами? Дверь, которой я вхожу, есть свойство снедей, а причина моей ненасытности – привычка; основание же моей страсти – долговременный навык, бесчувствие души и забвение смерти. И как вы ищете знать имена исчадий моих? Попытаюсь сочестъ их, но они многочисленнее песка (Пс. 138, 18). Но узнайте, по крайней мере, какие имена моих первенцев и самых любезных исчадий моих. Первородный сын мой – блуд, а второе после него исчадие – ожесточение сердца, третье же – сонливость. Море злых помыслов, волны скверн, глубина неведомых и неизреченных нечистот от меня происходят. Дщери мои: леность, многословие, дерзость, смехотворство, кощунство, прекословие, жестокосердность, непослушание, бесчувственность, пленение ума, самохвальство, наглость, любовь к миру, за которой следует оскверненная молитва, парение помыслов и нечаянные и внезапные злоключения, а за ними следует отчаяние – самая лютая из всех страстей. Память согрешений воюет против меня. Помышление о смерти сильно враждует против меня, но нет ничего в человеках, чтобы могло меня совершенно упразднить. Кто стяжал Утешителя, тот молится Ему против меня, и Он, будучи умолен, не попускает мне страстно действовать в нем. Не вкусившие же небесного Его утешения всячески ищут наслаждаться моей сладостью».
