Впоследствии спиритуалы были приравнены к еретикам. Их книги сжигались, имущество конфисковывалось, а сами они десятками и сотнями погибали на кострах.
В разгар крестового похода в Лангедок папа Иннокентий III созвал IV Латеранский собор, который сурово осудил всякие ложные еретические учения и требовал для еретиков тяжких наказаний. Здесь впервые говорилось об инквизиции как об учреждении, задачей которого является расследование по поводу ереси с целью наказания виновных в ней. При этом указывалось, что представители власти обязаны ежегодно давать духовенству все необходимые сведения о тех, которые «не живут, как все прочие граждане». Граф тулузский, в землях которого с такой силой свирепствовала альбигойская ересь, должен был взять на себя обязательство уплачивать определенную сумму денег за поимку каждого еретика и основать в Тулузе университет для пропаганды «истинного католицизма». Папа Григорий IX приказал графу тулузскому в сопровождении епископа отправиться в горы на поиски еретиков. В первый же день ими было захвачено 19 человек, которые были сожжены. Однако папство вскоре разочаровалось в эффективности этих методов борьбы с еретиками. Оно признало эту совместную работу графа и епископа слишком «вялой» и пришло к выводу, что от светской власти нельзя было ждать особого рвения, епископы же по своему происхождению и интересам были большей частью связаны с феодалами, зараженными ересью. Григорий IX поэтому решил поручить искоренение ереси доминиканскому ордену. Так в 1233 г. Римом была организована монашеская инквизиция. Первые инквизиторы были отправлены в Тулузу, Альби, Кагор и Нарбонну. Еще до официального установления монашеской инквизиции доминиканцы по собственной инициативе, игнорируя епископскую власть, начали борьбу с ересью. Так, доминиканец Роланд, преподававший во вновь устроенном Тулузском университете богословие, возмущался вялостью борьбы с ересью в Южной Франции и открыто обвинял городскую власть в попустительстве катарам. Вскоре ему представился случай проявить собственную энергию. В Тулузе разнесся слух, что над каноником церкви св. Сернена на смертном одре был совершен еретический обряд. Тогда Роланд, никем не уполномоченный, вырыл с помощью монахов тело еретика и сжег его на глазах у всех. Декрет о введении инквизиции прошел почти незаметно, и летописец Гильом Пелгисо, восторженный сторонник инквизиции, лишь мимоходом упоминает о том, что его святейшество впервые назначил инквизиторов в Лангедок.
Народ же реагировал на введение инквизиции крупными волнениями в Тулузе, Альби, Нарбонне, Авиньоне, Каркасоне. Кагоре и т. д. В ряде мест эти волнения сопровождались убийством наиболее жестоких инквизиторов. В ответ на это запылали костры инквизиции на обширном пространстве Южной Франции.
Дать сведения о количестве погибших в эти кровавые годы нет возможности: инквизиция, по-видимому, умышленно уничтожила эти материалы, и приходится ограничиваться отрывочными сведениями и случайными документами.
Расходы по содержанию инквизиции покрывались из сумм, конфискованных у еретиков. Каково бы ни было наказание еретика, конфискация его имущества была неизбежна. Если у еретика, присужденного к пожизненному тюремному заключению, не было денег, то содержание его падало на городскую власть, которая нередко протестовала против траты денег на «чужого» преступника. Инквизиция видела в этом попустительство ереси, и на этой почве происходили «еретические» процессы против городских властей. «Не трудно себе представить, — говорит историк инквизиции Ли[40], как тяжело было положение заключенных, когда их грабители торговались о том, кому из них давать им хлеб и воду». Впрочем, спорившие вскоре примирялись: заключенные предавались сожжению, и не было больше нужды в расходах.
В связи с крестовыми походами и еретическим движением потребность папства в деньгах была, однако, так велика, что средства, достававшиеся от конфискации имущества еретиков, оказывались недостаточными, и папство вступило в тесные сношения с итальянскими ростовщиками. Получая от ростовщиков займы под сравнительно невысокие проценты, папство позволяло банкирам брать с других клиентов до 30 % и выше, а также предоставляло свою защиту ростовщикам. Мало того, папство преследовало епископов и аббатов, которые оказывались неаккуратными плательщиками ростовщиков, и заставляло их вносить заимодавцам высокие проценты, хотя это и запрещалось каноническими законами. Убедившись в прибыльности ростовщических дел, римская курия вскоре сама сделалась своеобразной банкирской конторой, оплачивала и переучитывала разные денежные бумаги и участвовала во многих денежных и торговых операциях. Погоня за наживой ярко проявилась в эпоху крестовых походов. После третьего похода папство стало вводить специальные налоги, видя в них хорошее средство обогащения. Но в качестве «духовной силы» оно не могло ограничиться мирскими способами загребания денег и прибегало также к «небесным средствам». Было провозглашено учение о том, что папа может по своему желанию разрешать то, что запрещено каноническими законами, а с соответственной мотивировкой ему предоставляется право разрешать и то, что запрещают «божеские» законы. Таким образом, можно было получить разрешение на совершение любого греха или преступления, нужно было только внести определенную сумму в папскую казну. Эта искупительная сумма освобождала преступника от покаяния, ибо папа, согласно этой теории, очищает не только от наказания (роепа), но и от вины (culpa). Исходя из этого учения, папа Климент VI (1342–1352) издал буллу, в которой «предписал» ангелам рая переправить немедленно освобожденных им преступников из ада в рай: в аду должны были оставаться лишь те, которые не внесли «святой лепты» в папскую кассу. Лишь богатые, как позже утверждалось в папской «Таксе» отпущения грехов, могут стать чистыми и невинными голубями; бедняки лишены этой возможности, ибо они не обладают необходимыми средствами для своего искупления.
Такое искупление грехов давалось на основании особого разрешения папской индульгенции. Схоластика разработала целое учение об индульгенциях. Изображая индульгенцию как милость церкви к грешнику, авторы этого учения в то же время подчеркивали, что эта «милость» не может предоставляться безвозмездно. Индульгенция должна была давать богу следуемое ему удовлетворение (satisfacito) за совершенный грех за счет «добрых дел», которые накопились в большом числе в папской сокровищнице благодаря Христу, апостолам и святым. Из этой сокровищницы папа и мог черпать «добрые дела», очищая и освобождая человека от грехов. Индульгенция «очищала» не только уже совершенные преступления, но и задуманные. По существу, индульгенция была торговлей преступлениями, и папские агенты, распространяя по всему «христианскому миру» индульгенции и зазывая в свою лавочку покупателей, тем самым фактически поощряли всякие преступления. «Если кто убьет отца, мать, брата, сестру, жену или вообще родственника, он очистится от греха и преступления, если уплатит 6 гроссов». «Если один человек участвует в нескольких убийствах в одно и то же время и по одному и тому же случаю, он может очиститься от вины, если уплатит 30 турских ливров». «Кто убил свою жену с целью жениться на другой, может получить отпущение, уплатив 8 турских ливров и два дуката». Отпущение кровосмешения предоставлялось за 4 турских ливра. Содомский грех и скотоложство оценивалось в 36 турских ливров. Отпущение всякого рода грехов, «совершенных клириками с монахинями, в монастыре или вне его, с родственницами, свойственницами, духовной дочерью или какой-либо другой женщиной», оплачивалось согласно таксе. Индульгенция, выдаваемая на три года, стоила 20 карлинов, на 5 лет — 40, на 6 лет — 50 и т. д.
Индульгенции изготовлялись в массовом количестве; они были стандартны и безымянны и продавались оптом. Большими пачками, корзинами и сундуками рассылались они почти по всей Европе и зачастую отдавались на откуп светским хищникам и эксплуататорам. Одновременно с безымянными, предъявительскими индульгенциями, папская курия изготовляла специальные, индивидуальные, именные. То были индульгенции для привилегированных, для духовенства и знати. Эти индульгенции составлялись особыми специалистами, писались высоким стилем, каллиграфически, проверялись чинами всяких рангов, редактировались церковным начальством.
С целью шире организовать это выгодное для папства дело, папская канцелярия разработала целый каталог преступлений и прейскурант отпущений за них. Результатом этой огромной работы явилась «Такса святой апостольской канцелярии», памятник гнуснейшего обмана, хищничества, преступности одних, безумия, темноты и фанатизма других. Этот официальный документ, называвшийся коротко «Такса», не дает возможности папству отпереться от своих злодеяний. Мало того, переусердствовавшие друзья католицизма постарались разрекламировать этот документ по всему миру. Так, в XV томе известного трактата «Океан права», вышедшего в Венеции в 1583 г. под редакцией Цилеттуса, полностью помещена эта «Такса» и написано специальное посвящение к ней, адресованное папе Григорию XIII, который был чрезвычайно тронут этим посвящением и высоко оценил работу Цилеттуса.
