Мелькнувший образ
С тех пор, как Адам восстал против источника жизни, потомство, обреченное на смерть, предается взаимному истреблению, и Бог даровал самим жертвам исполнять приговор над убийцами или их миловать. Но, значит, одни – убийцы, а другие – жертвы? Или же каждый является одновременно, и убийцей, и жертвой? Кто обнаружит в потомстве Адама хотя бы одну безвинную жертву, чья жизнь сначала не была вскормлена смертью или, по крайней мере, истощением сил тех или иных ее братьев, ближних или дальних, и неведомых? Сколько жертв гибнет лишь потому, что не сумели справиться со своими палачами! Сколько народов, социальных сословий или религий переходят одни за другими от положения преследуемых к положению преследователей, и причем ненависть разжигает ненависть, кровь навлекает кровь, и тот, кто истекает кровью от свежих ран, не имеет возможности заживить ни одну из ран вчерашних!
В еврейском народе, каким он был в конце египетского плена, в иудейском народе, каким он был в конце плена вавилонского, таинственный образ Служителя-жертвы возникал дважды. В первом случае Бог открыл этой части человечества, восприимчивой к Его замыслам, обряд пасхального агнца, давая ему понять посредством этого обряда, повторяемого ежегодно, что только положение жертвы, несправедливо обрекаемой на смерть собратьями, может избавить часть потомства Адама от висящего над ним смертного приговора. Во втором случае Бог открыл ей, кроме того, что в руки жертвы отдается не только ее собственное прощение, но и прощение палачей.
Образ того, кто освободит человечество от осуждения, теперь обрисован. Но в ком он полностью воплотится? В Израиле он мог возникнуть лишь мельком, в два особых момента его истории. Однако призвание страждущего Служителя изменит в критический момент лишь судьбу избранных. Оно так и не стало ключом для объяснения судьбы Израиля. Конечно, у современных евреев до сих пор сохраняется традиционное отождествление Израиля со Страждущим Служителем Книги Утешения, но все известные мне раввины категорически отказываются понимать страдания их народа как искупительную жертву, предлагаемую за гойим, являющихся причиной их страданий[249] Они готовы на любые экзегетические ухищрения, лишь бы устранить из судьбы Страждущего Служителя этот аспект, и упрекают Шварца-Барта в том, что он заразился христианской тематикой, выделяя и подчеркивая этот аспект в судьбе Последнего из праведников.
Итак, ситуация ясна: когда окончились испытания плена, выяснилось, что роль Служителя, какой ее увидел самый прозорливый из пророков, некому исполнить, она оказалась выморочной, поскольку Израиль не увидел здесь ключа к своей таинственной судьбе козла отпущения за осужденное на смерть потомство Адама.
Бог берет на Себя эту судьбу
Однако Бог никогда не говорит попусту. Он говорит только затем, чтобы сказать больше, чем говорят Его глашатаи. И тайны, прозреваемые пророками, должны свершиться в ситуации более критической и страшной, чем та, которая дала этим пророкам возможность их провидеть. И действительно, Бог Сам предуготовал Себе судьбу, принять которую Адамово потомство оказалось неспособным. Поскольку этой судьбой, этим предназначением было неотторжимое призвание верного остатка Израиля, то Бог предназначил Самому Себе стать этим остатком, чтбы исполнить это предназначение вплоть до полного его завершения и тем самым дать возможность исполнить его всем членам Адамова потомства, которым предстоит вступить в Новый Завет, скрепленный Его пролитой кровью.
Хочет того Израиль или нет, но его предназначение Служителя, которое не может принять все потомство Иакова по плоти, но которое открылось некоторым из членов этого потомства, совершилось в человеческой природе, предоставленной в распоряжение Бога еврейской Девой. Подобно тому, как назначение всего Израиля среда вызванных пленом разрухи и смятения видели лишь немногие члены народа, так и пережить полное свершение этого назначения было дано только некоему Иешуа, рожденному еврейкой Мириам, осужденному начальниками Его народа[250] и покинутому Собственными учениками[251]. "Остаток", в котором сосредоточилось предназначение Израиля, ограничивался во время вавилонского плена несколькими верными членами из Иудина племени. При прокураторе Пилате и первосвященнике Каиафе этот "остаток" сосредоточился в одном-единственном Лице, и Его назначение жертвы сделает Его не только изгнанником среди народов, как это было во время плена, но и изгнанником в собственном народе[252]. Начальники Его народа возьмут на себя от имени всего Адамова потомства роль палача[253] А Он возьмет на Себя от имени Своего народа, не сознающего свое таинственное предназначение, роль жертвы.
Обнаружить в себе палача, чтобы стать добровольной жертвой
Исполняя так призвание Служителя, Иисус не монополизирует его. От имени Израиля Он принимает на Себя судьбу всех жертв рада того, чтобы изменить ее. И если Он принимает и изменяет эту судьбу, то делает это затем, чтобы она стала доступна всякому палачу из евреев или гойим; потому что кровь, истекающая из Его распятого тела, есть единственное питие, способное дать жизнь Его гибнущим палачам. Судьба всех жертв совершается в Нем и через Него предлагается всем палачам как их единственная надежда. А каждый сын Адама – одновременно и жертва, и палач, связанный нерушимыми узами как с тем, кто воплощает жертву, так и с тем, кто воплощает палача. Но та часть человека, которая является жертвой, сможет узнать и принять в Иисусе свершение своей судьбы как ходатайство за своих палачей только тогда, когда та часть человека, которая является палачом, признала себя распинающей Христа и предпочла перед лицом Креста стать добровольной жертвой.
Недостаточно даже сказать, что каждый человек исполняет по отношению к своим братьям одновременно роль палача и роль жертвы. Нужно еще добавить, что каждый сын Адама есть жертва своей судьбы палача и палач своей судьбы жертвы. Во всяком человеке эти две судьбы, которые он ясно не осознает, не знают друг о друге. Считая себя жертвой, человек отказывается признавать себя палачом. И наклонности палача, которые он носит в себе, мешают ему избрать как свою судьбу участь своих жертв.
"Пришедший водою и кровию"
Перед лицом распятого Иисуса человек обнаруживает, что стоит по левую сторону от Верховного Судии. Потому что перед лицом казненного Сына Божия Дух свидетельствует человеку: "Каждый раз, когда ты мучил одного из меньших Моих братьев или не пришел ему на помощь, это ты Меня мучил или Мне не помог" (ср. Мф 25,31-46). Тогда человек обнаруживает, что всякое отвержение несчастного есть отвержение Бога. Он обнаруживает в себе повторяющийся перед лицом братьев, в коих он отвергает Бога, изначальный мятеж Адама по отношению к своему Владыке. Но когда Адам обнаружил, что отверг Отца, это было крушением его надежды. Когда же сын Адама обнаруживает, что отвергает Сына в лице своих братьев, то это, напротив, становится рождением его надежды. Ибо Иоанн видел, как из тела Распятого истекли вода и кровь. "И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили" (Ин 19,34-35). Вода предлагается палачу для покаянного крещения, если он примет обвиняющее свидетельство Духа перед Крестом Господа. Затем ему предлагается кровь Нового Завета, для того, чтобы он мог приобщиться к судьбе своей Жертвы, о которой он прежде и не подозревал и которая отныне стала вездесущей. Ибо:
Иисус Христос пришел водою и кровию, не только водою, но водою и кровию. И об этом свидетельствует Дух, потому что Дух есть истина. Итак, свидетельствуют трое: Дух, вода и кровь, и эти трое свидетельствуют согласно (1 Ин 5,6-8).
Те, кто, по свидетельству Духа, будут в ходе "великого испытания" приобщены перед Крестом к тайне воды и к тайне крови, "омоют и убелят свои одежды в крови Агнца" (Откр 7,14). Отныне их место уже не по левую руку Судии, но они пребывают
пред престолом Бога и служат Ему день и ночь в Храме Его, и Сидящий на престоле раскинет над ними Свою скинию. Никогда уже не будут они страдать от голода и жажды, и не будет их палить солнце, обжигать знойный ветер. Ибо Агнец, пребывающий среди престола, будет пастырем их и будет водить их к источникам воды жизни. И отрет Бог каждую их слезу (7,15-17).
Как ведет Агнец Своих учеников от омовения водой покаяния к источникам воды жизни? Путь им указывает тайна Его пролитой крови. "Иисус, ходатай нового завета, скрепляет этот завет кроплением крови, говорящей еще лучше, чем кровь Авеля. Смотрите, не отвратитесь от Говорящего" (Евр 12,24-25), т.е. не отвратитесь от призыва, который кровь Его обращает к людям, от призыва, выражающего вопль, возносящийся к Богу. Моисей, скрепляя Синайский Завет, "послал юношей из сынов Израилевых, и принесли они всесожжение, и заклали тельцов в мирную жертву Ягве. Моисей, взяв половину крови, влил в чаши, а другою половиною окропил жертвенник. И взял книгу завета, и прочитал вслух народу, и сказали они: все, что сказал Ягве, сделаем, и будем послушны. И взял Моисей крови, и окропил народ, говоря: вот кровь завета, который Ягве заключил с вами о всех словах сих"(Исх 24,5-8). Таким образом, кровь, скрепившая Синайский завет, устанавливала таинственное единство между жертвенником и народом. Но условия Завета возвещала Книга Закона. Кровь не говорила. В Новом Завете нет книги, где излагались бы его условия. Сама кровь Жертвы Завета говорит тем, кто окропляется ею.
