Если первенцы египтян обречены на истребление[239], то это потому, что египтяне обрекли на истребление первенца Божия. Израиль - народ, несомненно, более молодой, чем египтяне, но Бог достаточно ясно показал патриархам, что в Его глазах первенец, т.е. любимец, наследующий Божие благословение, это и не самый старший, и не самый сильный (Каин, Измаил, Исав, Рувим), но тот, кого Он свободно избирает среди самых слабых (Авель, Исаак, Иаков, Иосиф). Точно так же Израиль был свободно избран Богом в качестве первенца, когда он был еще всего лишь семенем, носимым кочевником, который блуждал среди могущественных цивилизаций с древней культурой. Это призвание первенца утвердилось в глазах Божественной Премудрости, но не в глазах людей, когда Израиль оказался всего липа кучкой рабов, обреченных на геноцид народом, находящимся в расцвете национального возрождения. Египет решил истребить израильских младенцев мужского пола[240]. Но он не понимал, что, проклиная Израиль и желая его уничтожения, он утверждает с точки зрения вечной справедливости благословение Израиля, которое укоренит Сам Бог. Моровая язва, насланная на первенцев, – это страшное возмездие, предназначенное открыть глаза преследователям: то, что вы делаете беззащитным, которых вы ненавидите, падет на беззащитных, которых вы любите, потому что всякий удар, поражающий беззащитных, поражает Всемогущего Судию в зеницу ока"[241]
Спасенный в качестве жертвы
Теперь мы подходим ко второму вопросу:почему Израиль, являющийся жертвой, нуждается в жертве-замене, чтобы избежать возмездия – оно ведь должно поразить его палача? Затем, чтобы ему было ясно, что если он избежит этого возмездия, то не в качестве Израиля, а в качестве жертвы. Кровь пасхального агнца, которой помечаются двери, показывает, что ныне он находится в положении жертвы, и это станет причиной его скорого освобождения. А положение палача, в котором ныне находится Египет, объясняет, почему над первенцами последнего совершается смертный приговор, исполнение которого над потомством Адама было отсрочено. К тому же лишь положение жертвы, в котором находится Израиль, освобождает эту часть того же потомства от смертного приговора, исполнение которого приостанавливается, и, напротив, дает ему залог "владения землей"[242] т.е. залог возвращения того благословения, которое было дано Адаму[243]. Таким образом, каждый член человечества, осужденного на смерть, избежит своей участи лишь в том случае, если он приобщится к тайне жертвы, определяющей положение среди людей Первенца Божия.
Перейдем теперь к храмовым жертвам. Пророки без конца повторяли, что эта кровавая бойня не могла оправдать Израиль. Только вера в Ягве, выраженная в исполнении десяти заповедей, может оправдать народ Ягве. Тогда зачем реки крови орошали в течение тысячелетия алтарь Бога? Смысл заключен в самом действии заклания. Член адамова человечества, обреченного на смерть, сам предает смерти животное, т.е. тварь, которая не подлежит осуждению, лежащему на нем самом, и проливает жизнь этой твари перед Богом взамен своей собственной жизни, осужденной на смерть Богом. Эта безвинно пролитая кровь таинственным образом становится ходатаем за пролившего ее. Лишь кровь непорочной жертвы[244] может вступиться за виновного. Это нужно для того, чтобы впоследствии показать потомству Авраама значение таинственного и преступного действия, которое оно совершило, предав смерти Жертву, не подлежащую этой смерти-осуждению[245].
"Из ран Его текло наше исцеление"
К концу плена еврейский народ проникнет гораздо глубже в эту тайну в свете песни Страждущего Служителя, в которой автор Книги Утешения Израиля выводит царей чужих народов, размышляя о судьбе "Служителя Ягве". Поскольку плен поразил царство Иуды в момент, когда предпринимались серьезные усилия осуществить религиозную реформу, то это событие не может, по мнению пророка, быть истолковано как кара Божия по отношению к Его "Служителю Израилю"[246]. Тогда что означает это истребление Богом Своего народа, это предание на смерть Своего Служителя? Когда Бог вернет независимость Своему народу, когда Служитель "возвысится, и вознесется, и возвеличится" (Ис 53,13), цари других народов изумятся этому неслыханному торжеству народа, который полагали уничтоженным (52,15). Тогда они скажут друг другу:
Кто поверил тому, что мы слышали?
Кто мог бы узнать тут вмешательство Ягве?
Как, этот хилый росток,
затерявшийся на невозделанной земле,
не имеющий ни вица, ни силы...
Облик его не запоминается,
лицо его застыло в страдании,
взгляда глаз его избегают люди.
Этого человека гонят,
с ним не считаются...
Не наше ли зло обременяло его,
не скорби ли наши сгибали его?
А мы считали его проклятым,
полагали, что поразила его рука Божия
и что согрешил он...
А он исходил кровью за наши грехи,
его угнетали преступления наши.
Кара, которая нас примиряла, его – сокрушала,
и из ран его текло наше исцеление.
Мы блуждали, как рассеянное стадо,
толклись каждый сам по себе.
Тогда Ягве возложил на него
все, что есть преступного в нас.
Оскорбляемый и оплевываемый, он не разжимал зубов,
он дал вести себя на бойню, как агнец...
По праву сильного его схватили,
и кто из современников его мог бы понять,
что грехи народа его отторгали его от живых,
удары, им предназначенные, ранили его?
Потому похоронили его среди безбожников,
он покоится теперь среди угнетателей,
хотя и не сделал никому он зла...
Ягве угодно было сокрушить его страданием,
и он принес свою жизнь в жертву искупления.
Потому узрит он потомство и будет жить в грядущем.
Через него свершатся замыслы Ягве.
За испытания, понесенные им, он снова увидит свет
и поймет все (53,1-11а).
Теперь Сам Бог берет слово и объясняет значение жертвы Своего Служителя:
Праведник, служитель Мой, оправдает многих,
тех, чьи грехи обременили его.
Потому Я дам ему многих;
с сильными разделит он добычу
за то, что он сам лишил себя жизни.
С ним обошлись, как со злодеем,
а он понес на себе грехи многих
и ходатайствовал за грешников (53,116-12).
Взять на себя истребление
Бедствия уничтоженного Иудейского царства вызвали перед взором пророка эту таинственную фигуру "Служителя". В ней полностью раскрывается смысл пасхального агнца и храмовых жертв. Но теперь наступил новый этап. Если Израиль при исходе из Египта благодаря своему положению жертвы был избавлен от моровой язвы, поразившей его палачей, то Израиль эпохи плена отказывается от такого избавления. Он добровольно берет на себя истребление, которое должно было бы поразить палачей, ту кару, которая нависла над мятежным человечеством и которую его палачи навлекали на себя своим замыслом геноцида. Несколько евреев, осознавших благодаря своим страданиям ход Божественного спасения человечества, принимают за свой народ судьбу храмовых жертв, и это искупление, совершаемое безвинными, останавливает исполнение приговора, вынесенного тем, кто их заколает.
Это новое предназначение, предчувствуемое и добровольно принимаемое сознательным меньшинством Израиля[247] придает исторической драме этого народа значение пророческого действия, в котором раскрывается во всем ее вселенском масштабе тайна Служителя. Потому что здесь действительно речь идет о тайне, т.е. о событии, которое толкуется двумя противоположными способами с точки зрения ветхого человека и человека нового.
По мнению ветхого человека, которому непонятны предначертания Божий, несправедливость восторжествовала в тот момент, когда безвинный испустил последний вздох. Этот последний вздох безвинного доказывает, что не существует никакой всемогущей Справедливости. По мнению нового человека, понимающего предначертания Божий, последний вздох безвинного сильнее исполняющегося над ним несправедливого приговора. Тиран думал, что избавляется от живого укора, которым является праведник[248], предав его смерти. Но исполнение Божественного приговора над палачом совершенно приостанавливается при последнем вздохе его жертвы. Если этот последний вздох есть призыв к мщению, то никто не в силах преградить этому призыву доступ к Высшему Суду. Если же этот последний вздох ходатайствует за палача. Божественное правосудие соглашается с прощением жертвы.
