Но версии, излагаемой самим Ошо: «Мое понимание состоит в том, что ничего вредного не может случиться из-за медитации, потому что наблюдатель, свидетель остается».
Когда послушница сказала Ошо, что у нее есть желание потерять сознание во время медитации, он сказал: «Ты должна выйти за пределы состояния, когда ты чувствуешь, что ты теряешь сознание, или пройти его. Не бойся, пройди его, теряй сознание, иди в это, пусть это переполнит тебя. На мгновение все будет потеряно, но только на мгновение. И потом неожиданно рассвет; ночь закончилась» [«М»].
Ошо много говорил о смерти как о величайшей тайне и величайшем табу: «Мы отринули наши жизни в тот самый момент, когда мы родились, потому что рождение - это не что иное, как начало смерти. Каждое мгновение вы будете умирать больше и больше. Это не так, что в какой-то день, когда вам семьдесят лет, приходит смерть; это не событие, это процесс, который начинается с рождением. Он занимает семьдесят лет; он течет очень лениво, но это процесс, а не событие. И я подчеркиваю этот факт, чтобы сделать ясным для вас, что жизнь и смерть - это не две разные вещи. Они будут двумя, если смерть - это событие, которым кончается жизнь. Тогда они станут двумя; тогда они станут антагонистическими, станут врагами.
Когда я говорю, что смерть - это процесс, начинающийся с рождения, я говорю, что жизнь - это тоже процесс, начинающийся с того же самого рождения, и это не два различных процесса. Это один процесс: он начинается с рождением и кончается смертью. Но жизнь и смерть как два крыла птицы, или две руки, или две ноги. Жизнь диалектична - и если вы понимаете это, к вам приходит естественное огромное принятие смерти. Это не против вас, это часть вас; без этого вы не можете быть живым. И я говорю вам: смерть - это фикция. Нет смерти, потому что ничто не умирает, вещи просто изменяются. И если вы осознаете, вы можете сделать так, чтобы они менялись к лучшему. Это то, как происходит эволюция» [«УР»].
Ошо не слишком обременял себя изобретением каких-то особенно изысканных схем, объясняющих «посмертие» человека. Так, в одном из интервью он говорил:
«Вопрос: Вы уверены, что будете существовать в какой- то форме после ухода из этого мира?
Ответ: Да, но без всякой формы. Я буду существовать вне форм.
Вопрос: Вечно?
Ответ: Вечно. Я был здесь вечно и буду вечно.
Вопрос: После смерти ваше сознание сохранится?
Ответ: Да, потому что смерть и сознание не имеют ничего общего.
Вопрос: Останется ли у вас после смерти та же личность?
Ответ: Никакой личности» [«А»].
Только богатый может стать духовным: то, что материально необеспеченный сможет когда-либо стать духовным, - полный абсурд.
Р. Ошо
Средний человек невежествен, не пробужден и не просветлен.
Р. Ошо
Рай там, где распускаются цветы твоего истинного Я.
Ад там, где твое Я топчут, а тебе что-то навязывают.
Р. Ошо
Старение - на это способно любое животное.
Взросление - это исключительное право человеческих существ.
Но лишь немногие требуют своих прав.
Р. Ошо
Антропотехника [406]. Ошо был великим мастером саморекламы (хотя делал это с абсолютной естественностью) и массовой работы с людьми. Он настаивал на трезвом отношении к сказкам посторонних, конкурирующих организационных духовно-религиозных структур, чтобы не давать их адептам одурачивать себя. По сюжету одной из его притч, мулла Насреддин зашел однажды в парикмахерскую, посмотрел на расценки и увидел такой пункт: Опаливание - 5 долларов. Он спросил, почему так дорого.
«Каждый волосок - это крошечная полая трубка, - пояснил парикмахер. - Когда кончики открыты, энергия тела просачивается наружу. После стрижки полезно опаливать волосы, чтобы дырочки на кончиках волос закрылись и энергия не протекала. Иначе с каждой стрижкой волосы и все тело будут слабеть».
«Постойте-ка! - воскликнул мулла. - А как насчет подбородка? Я каждый день бреюсь, а щетина все гуще и жестче. Как вы это объясните?»
«Очень просто, - ответил парикмахер. - Вы просто не из тех, для кого предназначены мои сказки!»
Имеет смысл отметить, что индивидуальные антропотехники, то есть комплексы прикладных технических знаний для работы человека с человеком в целях его подчинения, возникают испокон веков. Именно в таком ключе работали со своим окружением первые жрецы, шаманы, служители самых разнообразных культов и, наконец, основоположники любых новых религий - Посвященные.
Сама идея необходимости создания научных антропотехник возникает в XX в. как философский ответ на вызов тоталитарных идеологий, продемонстрировавших столь же эффективные, сколь и антигуманные технологии процесса воспитания «нового человека». Первые попытки формулировок технического отношения к человеку возникали в рамках объяснительных философских теорий (философская антропология М. Шелера, антропософия Штейнера и др.). Для философского отношения к антропотехнике характерно формальное употребление категорий «человек» и «человеческое», направленное на формулировку принципов мышления об этом и решение проблемы принципиальной подверженности человека искусственным воздействиям и их ограничениям. Одним из ведущих мотивов для этих философских размышлений выступает расширение человеческих возможностей и границ.
После Первой мировой войны антропософия эмансипируется от философии и начинает складываться как синтез воспитательных, психотерапевтических, а иногда и эзотерических практик. В нее входят методы работы с сознанием, психическими процессами, телесностью из христианства с его практиками медитации и аскезы, а также из восточных религий и культов. Разрабатываются и изобретаются различные формы тренингов: от аутотренинга начала XX ст. до заимствования методов и элементов йоги и подобных практик. По мере накопления знаний, методического оснащения и опыта происходит институционализация отдельных ант- ропотехнических подходов. Иногда они институционализируются в традиционной деятельности, например в педагогике (вальдорфская педагогика Штейнера), в психотерапии, иногда за пределами традиционной деятельности (в эзотерических, харизматических сектах, молодежных сообществах, маргинальных группах, авангардистских течениях искусства).
В последние годы XX в. антропотехника начинает рассматриваться как рефлексия многочисленных форм воздействия на сознание, психическую организацию и телесность человека, по большей части неконтролируемых в самих этих практиках. С ее появлением существенно расширяются представления о человеке: человеческий феномен перестает рассматриваться как натуральный, природный, биологический и все больше выступает как принципиальная возможность, потенциальность. Человек снова начинает рассматриваться в категориях «замысла», «проекта», «цели», «образа и подобия».
В своей деятельности Ошо, безусловно, использовал самые разнообразные антропотехники, обладавшие весьма эффективным потенциалом и ресурсами воздействия на массы даже слегка разуверившихся людей.
Идея превращения в «ничто» у Раджниша Ошо: от Будды и Ницше к Айванхову [394; 395; 409]. По мнению Раджниша, все поступки непросветленного человека - всего лишь реакции. Только просветленный способен на действие: так, Ошо рассказывал, как Будда шел через деревню.
Несколько человек бросали в него камни, унижали и оскорбляли его. Будда сказал им: «Я должен срочно идти в другую деревню. Если вы закончили беседу, могу я уйти? Но если у вас еще есть камни, которые можно бросить, может быть, мне стоит еще немного подождать? Но я не могу ждать слишком долго. Мне надо пораньше добраться до другой деревни».
Те ответили: «И ты называешь это беседой? Мы откровенно оскорбляли тебя, унижали тебя и кидали в тебя камни. Разве ты не видишь, что это унижение, что это оскорбление? Но в твоих глазах, похоже, даже нет никакого гнева».
Будда сказал: «Если бы вы пришли десятью годами раньше, вам бы удалось разозлить меня. Тогда я не был хозяином самому себе. Все мои поступки были механическими. Если кто-то уважал меня, я был доволен, а если кто-то унижал меня, я чувствовал себя оскорбленным. Все эти действия были чисто механическими; в то время я не был их хозяином. Но вы немного опоздали. Теперь я хозяин самому себе. Теперь во мне нет ничего механического. То, чего я не хочу делать, не происходит. Происходит лишь то, что я хочу делать».
Как в свое время писал знаменитый европейский эзотерик Айванхов, творивший на пару десятков лет ранее Радж- ниша, «люди привыкли мстить за зло, которое им причинили. Им дали пощечину? Они считают нормальным вернуть в ответ одну, а то и две. Пинок?.. Два пинка. Этот инстинкт мести пришел к ним из далекой эпохи, когда они еще были животными. И сегодня, кстати, нет большой разницы: внешне мы стали в некотором роде мужчинами или женщинами, но внутренне!.. Мы стараемся победить своих врагов, используя против них способы, которыми пользовались они сами. Но если вы хотите изучить проблему с точки зрения Науки Посвящения, узнать ее мнение по этому поводу, то она даст ответ, который вовсе не похож на то, что думают все люди и что они делают.
