175
Ανάξιος (греч.) «недостоин».
Обычай расстрижения существовал в Византии; но на этот раз происходил ли он так торжественно, очень сомнительно.
Nicetas Paphlago. Op. cit. Col. 517, 520. — Мы извлекли из сказаний Феогноста и Никиты черты, рисующие деятельность собора, но отнюдь нельзя ручаться, что это действительные черты собора. Дело происходило, может быть, так, но не совсем так. Акты собора 861 года отправлены были правительством к папе Николаю (Не–fele. Op. cit. Bd. IV. S. 234), но они были бы обвинительным актом против Фотия и Византийской Церкви, если бы в них заключалось то же, что у Феогноста и Никиты.
Теперь принята другая дата восстановления иконопочитания — 11 марта 843 г. См.: Васильев А. А. История Византии. СПб., 1998. Т. I. С. 383–384.
Nicetas Paphlago. Op. cit. Col. 516; Hergenrother. Op. cit. Bd. I. S. 428.
Никита Пафлагонянин рассказывает: когда Фотий в первый раз лишен был патриаршества, то император Василий приказал отобрать у него книги, которыми и было наполнено семь мешков. В числе рукописей, между прочим, находились акты против Игнатия (861 г.) со следующими иллюстрациями, которые будто бы были сделаны Григорием Асвестою. На первой картине (карикатуре) Игнатий изображен был влачимым и ударяемым, а над ним надпись: «диавол». На второй он же представлен заплевываемым в лицо, а надпись гласила: «начало греха». На третьей он является низверженным с престола, а в надписи значилось: «сын погибели». Четвертая изображала его в узах и изгоняемым, а в надписи олова: «корыстолюбие Симона Волхва». Пятая изображала его с железным ошейником, а надпись гласила: «превознесшийся над Богом». На шестой представлено его осуждение, а надпись была такая: «мерзость запустения». Седьмая, изображавшая обезглавленного Игнатия, имела надпись: «антихрист» (Nicetas Paphlago. Op. cit. Col. 540–541). Возникает вопрос: действительно ли Никита говорит правду или же услаждает себя и своих читателей вымыслами своей фантазии? Допустить мысль, что подобные карикатуры нарисованы были Асвестою, этим «Божиим человеком», как его называл Фотий, невозможно. Но, кажется, возможно допустить другое, именно, что какой–нибудь любитель живописи поусердствовал написать карикатуры на Игнатия и преподнес свое изделие Фотию, желая сделать ему приятное. И Фотий мог принять подарок не в меру усердного, но, быть может, искреннего своего почитателя. Должно помнить, что византийская миниатюра с церковным характером получила свое начало во времена иконоборчества и нередко, имея в виду осмеять иконоборцев, избирала их сюжетом для своих карикатурных изображений. Для той же цели могла послужить миниатюра и в руках какого–нибудь ревностного живописца фотианской партии.
Правила эти изданы в греческом и славянском тексте Обществом любителей духовного просвещения («Правила с толкованиями»); в славянском тексте Иоанном, еп. Смоленским («Курс законоведения»); в одном русском переводе Казанской академии («Деяния девяти помести, соборов»).
Герасим (Яред), иером. Указ. соч. С. 137.
Hergenrother. Op. cit. Bd. I. S. 396.
Photii epist. ad Nicol. papam. PG. T. 102. Col. 617.
Photii epist. ad Nicol. papam. PG. T. 102. Col. 612.
Как выражется по поводу этого правила Фотий в выше цитированном письме к Николаю. Ibid. Col. 609.
Nicolai рарае epist. ad clerum Constantinop. / Mansi. Т. XV. P. 245.
Правила с толкованиями… С. 1689.
Василий имел также армянские корни, хотя написанная его панегиристами генеалогия, производящая его от армянских царей из династии Аршакидов, — выдумка (Adontz N. L’age et l’origine de PEmpereur Basile I // Byzantion. 1934. Vol. 9).
Василий был принят на службу в 856 г. в должности царского стратора, в обязанности которого входило сопровождать императора во время конных выездов и ухаживать за лошадьми царских конюшен.
Имеется в виду Евдокия Ингерина. См.: Kislinger Е. Eudokia Ingerina, Basileios I und Michael III // JB. 1983. Bd. 23.
Между 21 апреля и 26 мая 866 г. Василий был усыновлен Михаилом III и провозглашен соимператором.
Zonaras. Annales. XVI, 8; Leo Grammaticus. Chronographia. Bonn. P. 254.
Hefele. Op. cit. Bd. IV. S. 344; Hergenrother. Op. cit. Bd. II. S. 14. Cf.: Photii epistolis Basilio imperatori (PG. 192. Col. 765).
О перипетиях, связанных со смещением патриарха Фотия в 867 г., см.: Beck H. — G. Op. cit. S. 109; Dvornik R. Op. cit. P. 132ff.
Кто такой Феофил, «патриарх Михаила», это будет достаточно разъяснено ниже.
Nicetas Paphlago. Op. cit. Col. 528.
Vita Hadriani (рарае): Ignatium patriarcham, populo adnitente, patriarchio restituit. PL. T. 128/ Col. 1386. Биография эта печатается между трудами Анастасия Библиотекаря, но не принадлежит ему.
Hergenrother. Op. cit. Bd. II. S. 18.
о. Герасим (Яред), иером. Указ. соч. С. 178, 204, 248.
Фотий был удален в монастырь Стения на берегу Босфора.
Mansi. Т. XVI. Р. 46. Epistola Basilii ad Nicolaum.
Mansi. Т. XVI. Р. 47–49; 325–328.
Спафарий — военный чиновник вроде офицера; другое название, происходящее от того же слова: протоспафарий (этот чин сейчас встретится в нашей речи) означает генерала.
Vita Hadriani (рарае). Col. 1388–1390. Возможно, что латинский автор разукрасил картину при помощи фантазии.
Быть может, не лишнее дело дать вообще понятие об актах соборных. Актом соборным называется описание одного дня соборной деятельности. В каждом акте точно обозначалось: где происходило заседание, когда, кто присутствовал на нем; затем вписывались документы, которые прочитывались, беседы, речи или суд, которые имели здесь место; все это скреплялось подписью всех заседавших на соборе, как духовных лиц, так императора и сановников. Записи делали официальные писцы. Подлинные акты хранились или в церковном архиве, или в царской библиотеке.
Вопросы о том, можно ли считать труд Анастасия действительным переводом с подлинника, не вернее ли передают дело греческие извлечения из актов, от чего зависят разности в показаниях между латинским и греческим текстами, насколько существенны эти разницы, — эти вопросы в науке решаются далеко не одинаково. Римско–католический ученый, историк Гергенрётер держится следующего воззрения по поводу сейчас указанных вопросов: «Между обоими текстами нельзя находить существенных различий; порядок соборных рассуждений там и здесь совершенно одинаков, нельзя находить между двумя текстами явных противоречий. Текст Анастасия нужно признавать вполне достоверным и считать подлинным экземпляром соборных деяний. Греческие извлечения могут служить только к пополнению и пояснению латинского текста». Этот ученый допускает, что первоначальный греческий текст актов собора был в некоторых отношениях короче Анастасиева латинского текста. Главную разницу он полагает в числе канонов собора; в латинском тексте их 27, а в греческом 14 (Hergenrother. Op. cit. Bd. II. S. 64, 65, 68, 75). Другой католический ученый, канонист Гефеле вполне соглашается с заявлене дает оснований изменять прежде высказанное мнение. Вот оно: «Та и другая· редакции вышли из партии игнатиан. Для историка обе редакции имеют равный интерес. Степень правдивости одной в сравнении с другою определить трудно. Во всяком случае, латинская редакция соответствует обстоятельстам дела» (Очерки истории Византийско–восточной Церкви… М., 1878. С. 16).
Что это за часть храма и почему она называлась таким необычным именем, это требует краткого разъяснения. У греков во время богослужения мужчины и женщины становились в церквах отдельно. Женщины помещались в верхних галереях. Эти галереи не должно представлять себе в виде маленьких и легких хор; они устраивались прочно на столбах и на сводах и были обширны. Так было и в храме Св. Софии. Эти галереи здесь были так просторны, что собор 869 года удобно помещался на одной правой их стороне (Mansi. Т. XVI. Р. 309). Они носили название катехумений не потому, что здесь происходили катехизические (огласительные) поучения, а потому, что женщины участвовали в богослужении не столько зрением, сколько слухом. Очень оригинальное объяснение названия катехумений дает профессор Е. Е. Голубинский. Он говорит: «Вероятнее всего видеть в этом названии уничижительное и пренебрежительное (ироническое) имя, данное женским галереям простонародьем в смысле места оглашенного, несобственной церкви». В доказательство своего толкования автор ссылается на одну новеллу Льва Мудрого (Ист. Рус. Церкви. Т. 1, Ч. 2. С. 207).
