235
Неясно: что такое за подписи и клятва? Впрочем, об этом скажем ниже.
Вот подробности речи Захарии. В доказательство того, что папы выносили решения, не сообразные с истиною, оратор указывал на два примера: папа Юлий (IV в.) на соборе оправдал Маркелла Анкирского, и, однако же, он был и остался еретиком; далее, римские папы (в V в.) оправдали Аниария, пресвитера из Африки, но Карфагенский собор признал его, Аниария, лишенным сана. Что касается папы Николая, то оратор говорил: основания, по которым он не признал законности Фотия, недостаточны. Николай, во–первых, не признавал Фотия потому, что он сделан патриархом прямо из мирян, но также из мирского состояния возведены были и Амвросий Медиоланский, и Евсевий Самосатский (IV в.), и патриархи Тарасий, Никифор; во–вторых, Николай утверждает, что Фотий посвящен епископами, отлученными от Церкви (Григорий Асвеста и др.), но они отделялись от общения с Церковью (Игнатием), а не были преступниками: как скоро они вошли в общение с Церковью, они сделались такими же епископами, как и прочие епископы и т. д.
Епископ Анкирский Маркелл отрицал Никейское богословие и борьбу с арианами построил на авторитете Св. Писания. О богословии Маркелла и его осуждении см: Болотов В. В. Лекции по истории древней Церкви. Т. IV. С. 122–131; Спасский А. А. История догматических движений… С. 293–298.
Аниарий, пресвитер Африканской Церкви, осужден на Карфагенском соборе как сторонник пелагианства.
Τούτο δδε ό διάβολος έτολμήσεν έιπεΐν. К кому обращены эти слова? Неужели к самому императору?
Он стремился обвинить Фотия в потворстве кощунственным в отношении Церкви оргиям Михаила III. См.: Иванцов–Платонов А. М. К исследованиям о Фотии, патриархе Константинопольском. М., 1892. С. 13–15.
Вот подробности речи Митрофана. Фотиане говорят, что в Восточной Церкви не один Фотий прямо из мирян сделан епископом, но что то же бывало и с другими очень известными лицами архиерейского сана. Но, говорит оратор, — между случаем с Фотием и другими указываемыми случаями есть разница: те лица возведены были не путем вмешательства гражданского правительства в дела Церкви и возведены на кафедры, бывшие праздными, по причине смерти или отречения их предшественников, а Фотий посажен на кафедру гражданским правительством, вопреки церковным правилам — и притом при жизни своего предшественника. Далее — нельзя усматривать крупных ошибок со стороны пап, рассуждает оратор, в их отношениях к Маркеллу и Аниарию: Маркелл был принят в общение не одним Юлием, а и Афанасием Великим, и притом после того, как Маркелл отрекся от своей ереси. Когда же Маркелл снова возвратился к лжеучению, то он был осужден папою Либерием. Что же касается Аниария, то собор в Карфагене скорее соглашался с решением папы по вопросу об этом лице, чем противодействовал этому решению. В заключение речи Митрофан рассматривает вопрос: Григорий Асвеста и другие епископы, посвящавшие Фотия, были ли лицами, отлученными от Церкви? — и утверждает, что они действительно были таковыми, ибо они были преступниками закона. Замечательно, говорит оратор, что Фотий пожелал посвящения от руки отлученных «по своей прихоти, без всякой необходимости». Подумаешь, что Фотий умышленно хотел нарушать правила Церкви.
Hergenrother. Op. cit. Bd. II. S. 105.
Mansi. Т. XVI. Lat. text. P. 81–96. Gr. text. P. 344–357.
Собор 869 г., на котором был осужден Фотий, происходил в храме Св. Петра.
Замечательно: Игнатий во все время соборных заседаний молчит. Видно, что он был не мастер вести словопрения. Как же после этого неправы византийские описатели собора 861 года, представляющие, что на нем говорил все Игнатий, а, напротив, Фотий молчал!
Отцеубийцею он назван потому, что занял кафедру Игнатия, презрев его как своего духовного отца, по воззрению врагов Фотия.
Греческий эпитоматор актов этого собора называет эти вирши: άκαλλεΐς, т. е. никуда не годными, и совершенно справедливо.
Mansi. Т. XVI. Lat. text. P. 96–134. Gr. text. P. 357–381.
Nicetas Paphlago. Op. cit. Col. 545.
Таковы сведения об этих рукописаниях, находящиеся в актах собора; но нельзя не видеть, что сведения эти недостаточны и не совсем ясны. Что это за подписи? Видно, что они, по взгляду собора, представляли дело необыкновенное. Можно, конечно, думать, что Фотий, для того чтобы наиболее упрочить себя на патриаршем кафедре, брал подписи и клятвы в верности ему со сто роны пасомых и клириков. Но мы не понимаем: каким образом такие подписи могли пособить ему? Да и налицо тот факт, что Фотий был низвержен. Притом, на что могли понадобиться ему подписи даже от безвлиятельных ремесленников? Не проще ли под именем непонятных этих подписей разуметь вот что: когда Фотий вступит на кафедру, а Игнатий между тем агитировал против него, а потом, когда Фотий совсем был низвержен, не появлялось ли в обществе, начиная от лиц высших и до низших, желания защитить и удержать Фотия на кафедре? И не выражали ли они свое это желание в каких–либо петициях на высочайшее имя и адресах на имя Фотия с собственноручными подписями? Вещь, полагаем, не невозможная. Вот и появились рукописания.
Считаем нужным сообщить некоторые сведения об этом Константинопольском соборе, так как раньше не было случая сказать о нем. Этот собор происходил в Константинополе Великим постом 867 года; на нем присутствовали император Михаил III и бывший в это время кесарем Василий Македонянин, патриарх Фотий, уполномоченные от восточных патриархов, большое число митрополитов и епископов Византийского государства, значительное число императорских сановников. Собор созван был для противодействия притязательности папы Николая, позволившего себе на Римском соборе 863 года предать Фотия анафеме и провозгласить его низверженным с патриаршей кафедры. На этом соборе, в свою очередь, Николай был анафематствован частью за его непомерные папские притязания, выразившиеся в непозволительном вмешательстве в дела Константинопольской Церкви, частью за те отступления в учении веры и обрядах, какие допустила себе Римская Церковь (эти отступления известны). К сожалению, мы не имеем точных сведений о деятельности этого собора; акты его сожжены были на соборе Константинопольском 869 года. Нет никаких сведений о нем и у древних писателей, расположенных к Фотию; об этом соборе говорят лишь враги этого патриарха. Столько лжи наговорили эти последние писатели о соборе 867 года, сколько, кажется, не наговорено ни об одном из древних соборов некоторыми их врагами. Начать с того, что враги Фотия, хотя и признают факт присутствия на соборе императора Михаила и кесдря Василия (Митрофан), но утверждают, что они будто бы не подписались под актами этого собора (биограф папы Адриана), именно, что будто бы Фотий лишь обманным образом в полночь заставил пьяного Михаила подписать эти акты, а подпись–де Василия совсем поддельная. Но только необузданная фантазия может создать образ Фотия, ночью, как тать, проникающего во дворец царя и заставляющего императора сделать подпись, смысла которой он не мог разуметь вследствие опьянения; а что касается известия о фальшивости подписи Василия, то этому известию не верит и католик Гергенретер, допуская, что подпись Василия была действительная, а не фальшивая. Далее враги Фотия уверяют, что будто бы уполномоченные от восточных патриархов на соборе 867 года были не подлинные, а подставные (Анастасии, Никита Пафлагонянин); но до нас сохранилось подлинное окружное письмо Фотия, которым он просит патриархов прислать своих уполномоченных на собор 867 года (Photii Epistolae Encyclici… Col. 740): а если он просил, то, можно полагать, и получил просимое. Далее враги Фотия рассказывают, что будто сначала под актами собора подписался только 21 митрополит и епископ, а так как де выходило, что собор совсем не пользуется признанием со стороны большинства иерархов, то Фотий сам подделал подписи: он приготовил разные толстые и тонкие писчии трости, первыми он подделывал подписи престарелых иерархов, а вторыми — более молодых; притом же подписи старцев были выведены дрожащею рукою, а подписи молодых архиереев твердою рукою (точно кто в окно подглядывал, как подделывал Фотий подписи!), и таких фальшивых подписей он наделал целую «тысячу» (Анастасий и биограф Адриана). Но сплетатели басен не сообразили того, зачем было Фотию понапрасну трудиться делать 1000 поддельных подписей, когда ему, как ученому человеку, хорошо было известно, что даже ни на одном Вселенском соборе никогда не присутствовало 1000 епископов? Враги Фотия лгали, но меры не знали и тем повредили не Фотию, а себе самим. О деятельности собора враги Фотия сообщают мало известий; но, во всяком случае, они единодушно утверждают, что на соборе папа был отлучен и анафематствован, что, конечно, совершенно справедливо. Anastasii. Praefatio in concilio VIII (Mansi. Т. XVI); Nicetas Paphlago. Op. cit. Col. 537; Vita Hadriani. Col. 1387–1388; Metrophanes epistolae ad Manuel (Mansi. Т. XVI, P. 417). Hergenrother. Op. cit. Bd. I. S. 648–653; Hefele. Op. cit. Bd. IV. S. 342–343.
