Друзья. Старые друзья – это те, с которыми вы можете встречаться раз в год, но у вас создается впечатление, что виделись вы только вчера. Мне очень повезло иметь таких подруг еще со школьных дней. Все эти годы нам удавалось поддерживать связь. В прошлом году мы вчетвером провели несколько дней в Мадриде. Мы впервые поехали куда-то вместе во взрослом возрасте без ограничения свободы со стороны мужей, родителей и детей. Мы посещали галереи и музеи и чувствовали себя как леди на званом обеде. В течение этих четырех дней мы без устали болтали, прерываясь только на сон!
Старость. Осознание – страх думать о том, что вам, может быть, осталось всего несколько лет. Стоит ли мне стараться каждый день жить так, как будто он последний? Знают ли люди, когда они умрут – особенно если смерть внезапная? Чувствуют ли они себя обманутыми или просто разочарованными и раздосадованными из-за того, что не доживут и не увидят, как вырастут их дети и внуки? Должны ли похороны быть трагическим мероприятием? Последние похороны, на которых я присутствовала, были организованы как прощание. Катафалком был серебристый «лендровер», так же как и машина, на которой ехали близкие родственники. Церемония проходила под открытым небом. Гроб был усыпан фотографиями покойного и его семьи. Это делало его участником церемонии, и вам ничего другого не оставалось, как только улыбаться, разглядывая все счастливые моменты, изображенные на этих фотографиях.
Памятные даты. Моя свадьба, свадьба брата, крестины дочерей, получение ими дипломов о высшем образовании, серебряная свадьба брата. Мой брат женился на моей лучшей школьной подруге. Это, конечно, изменило наши отношения, но мы остались подругами, а теперь еще и породнились. В день их серебряной свадьбы они попросили меня выступить с речью. Я сначала ужасно испугалась, но потом заставила себя задуматься над тем, почему мне не хочется этого делать. Я поняла, что является главной причиной того, что люди нервничают по поводу своего выступления: они боятся, что никто не будет смеяться над их шутками, а в конце выступления не будет аплодисментов. Мы решили позаимствовать идею на телевидении или радио и обеспечить такую реакцию присутствующих, которая нам требовалась. Мы сделали два плаката: на одном написали «Аплодисменты», а на другом – «Смех». Мои дочери поднимали эти плакаты в нужное время, и все присутствующие, к счастью, дружно смеялись и аплодировали.
Предмет ненависти. Я действительно ненавижу все эти информационные сообщения, которые сегодня пишут на товарах. Каждая дамская сумочка, каждый бумажник содержит пакетик с силикагелем и надписью «выбросите, не употребляйте в пищу». Почему при обнаружении в новой сумке этого странного маленького пакетика кто-то должен подумать: «Какая прелесть, это надо попробовать»? Товары продаются с предостережениями, утверждающими, что они не содержат таких предметов, которые по размеру никак не могут поместиться в коробку с указанным изделием (например, на коробке с решеткой для барбекю написано, что в нее не вложены кирпичи. Один только вес коробки, не говоря уже о ее размере, должен был сообщить потенциальному покупателю необходимую информацию).
Здорово иметь магический шар. Что уготовано каждому из нас в будущем? Действительно ли мы хотим это знать? Одна моя очень близкая подруга постоянно повторяла: «Здоровье не купишь за деньги, и счастье не купишь за деньги». Если у вас это есть, то вам больше ничего не нужно. Я человек нежадный, и хотя я люблю помечтать о совершенно другой жизни, я вполне довольна тем, что имею. Я пережила весну и лето своей жизни относительно благополучно. Теперь, когда в моей жизни наступила осень, я предвкушаю еще много разных событий. Перемены я встречаю и воспринимаю гораздо спокойнее, но они все же весьма вдохновляющие. Есть много других поводов для беспокойства. Я вижу перемены в своих детях и в детях других людей, а теперь и во внуках. Вступят ли они в брак? Будут ли у них дети? Работа – чем они будут заниматься и что заставит их выбрать именно этот вид деятельности? Перемены происходят и в отношениях, а также в их динамике, так как изменяются и взрослеют люди, участвующие в них. На обратной стороне находится дебетовое сальдо, которое приходит с годами; престарелые родители с пошатнувшимся здоровьем; разговоры с друзьями-ровесниками на совершенно разные темы; осознание того, что для определенных представителей общества я уже старая – шок от того, что героиня, описанная в книге как старая женщина, моего возраста. Как я могу быть старой? Мне надо еще слишком много всего сделать, слишком много увидеть. Говорят, что это возраст завершения. Я должна все завершить. Несмотря на неоспоримые доказательства, указанные в моем свидетельстве о рождении, и на подтверждения, получаемые при взгляде в зеркало, внутри я все такая же. На самом деле, подобно мисс Джин Броди[8], я нахожусь в самом расцвете сил!
Почему вы меня об этом спрашиваете? Я ничем не лучше любого, кто возьмется утверждать, что знает меня. Я, конечно, преувеличиваю, но я действительно не так уж много о себе знаю, несмотря на столько лет знакомства с собой.
Я принимался за это эссе дважды. Каждый раз я начинал работу и писал до тех пор, пока что-нибудь меня не останавливало. Речь идет не о разумной литературной критике, а скорее о фильме, только что начавшемся на четвертом канале, или о той или иной физиологической потребности. Каждый раз я описывал себя немного по-другому – слегка видоизменяя представление о себе. Теперь я стараюсь соединить оба варианта, но я опять воспринимаю себя как-то иначе. К тому же события нарушили (или слегка покачнули) то состояние равновесия, в котором, как мне казалось, я находился, когда писал предыдущие варианты.
Я начну с того, что действительно смущает и озадачивает меня. С кем-то еще бывает такое? Я могу идти по улице, скажем, на работу и вдруг обнаруживаю, что начинаю задаваться вопросом (против своей воли, но в то же время неотвратимо), являюсь ли я:
● самодовольным неудачником, двадцать лет занимающимся скучной работой, не соответствующей складу характера; человеком, опасающимся уязвимости, оставшись в живых после крушения брака; поддерживающим (но не более) отношения со своими переживающими гормональную перестройку детьми-подростками; бредущим в конце каждого безрадостного дня к своему невзрачному тесному домику; человеком с необъяснимо преданной подружкой и ежегодно уменьшающимся количеством друзей и сужающимся кругом интересов и занятий. Такой ли я?
Или я являюсь:
● сильным, преодолевшим трудности человеком, добившимся на работе довольно высоких результатов, учитывая свою отчужденность (которая, в общем-то, имеет положительное значение: я не отождествляю себя с тем, что я делаю, и не хочу отождествлять); сохранившим хорошие отношения со своей бывшей женой, с которой довелось прожить пятнадцать вполне счастливых лет, прежде чем оба слишком погрузились в себя; оставшимся достаточно хорошим отцом; имеющим сексуальную, всегда готовую помочь подружку; живущим в уютном доме, где весь накопившийся хлам является собственным; наслаждающимся своим обществом и нуждающимся в компании других людей только по мере необходимости.
Какой вариант верен?
Я чувствую, как напрягается мой разум, когда он разрывается между двумя полностью противоположными характеристиками. Какой вариант мне выбрать, или я представляю собой нечто среднее между ними? Я не принадлежу к числу тех краснолицых мужчин, медленно пьющих из жестяных банок очень крепкое пиво, мимо которых я хожу на работу, хотя вполне можно представить, что я мог бы стать одним из них. Как эти варианты могут быть противоположными, если они по существу являются описанием одной и той же жизни, только рассмотренной с разных точек зрения? В большинстве случаев я выбираю неблаговидный вариант. И это справедливо, иначе как бы я мог предлагать этот мрачный портрет, если бы он не соответствовал действительности? Я вряд ли мог выдумать все это, не так ли? Намного легче, если ты веришь в это. Мне не по душе положительный вариант, хотя я могу удовлетворить все свои потребности. Так или иначе, как вы заметили, я человек, способный выжить, но кто не способен выжить в условиях своей жизни? Думаю, не вы и не я.
Я не знаю, какой из вариантов правильный, – или, возможно, оба они одинаково обоснованы. Я допускаю, что более яркий портрет является сплошным самооправданием, и я в какой-то момент не оказался введенным в заблуждение. Может, я просто слишком суров к самому себе? Я пишу об этом, так как данная дилемма возникает у меня в голове каждый день и как музыка сопровождает меня, когда я иду по улице. Странно, когда я чувствую, что должен бы громко выть или скрипеть зубами, паника остается незаметной, а мое лицо – невозмутимым. Я двигаюсь дальше своим путем, как еще один человек, идущий по делам.
