Как только мы достигаем этого покоя, витальное и ментальное предпочтение утрачивает свою силу, нарушающую состояние уравновешенности, и остается лишь как поверхностная привычка ума. Витальное согласие или отказ, большая готовность встретить скорее это, а не то событие, ментальное принятие или непринятие, предпочтение этой более близкой, а не той более далекой мысли или истины, настаивание на этом, а не на том начинании, ведущем к этому, а не к тому результату, становится поверхностным механизмом, все еще помогающим нам понять, куда Владыка нашего существа собирается направить или в данный момент направляет Шакти. Но все это утрачивает беспокойный характер сильной эгоистической воли, труднопреодолимого желания, упорного предпочтения. Эти внешние реакции могут какое-то время сохраняться в ослабленной форме, но по мере того, как покой бесстрастия нарастает, углубляется, становится более основополагающим и незыблемым, гхана (ghana), они исчезают, перестают влиять на ментальную и витальную субстанцию или могут лишь изредка затрагивать поверхность наиболее внешнего физического ума, будучи не в состоянии проникнуть внутрь. В конце концов, даже эти рецидивы, эти волнения, возникающие на поверхности, у врат ума, прекращаются. Тогда у нас может возникнуть ясное восприятие и реальное переживание того, что все в нас делается и направляется Владыкой нашего существа, yathā prayukto’smi, tathā karomi, – во что прежде мы лишь твердо верили или о чем непрестанно думали, иногда чувствуя или смутно прозревая божественную деятельность позади изменений нашей индивидуальной природы. Теперь мы можем ясно видеть, что все движения определяются Шакти, божественной силой в нас, подчиняющейся указаниям Пуруши, и хотя, вне всякого сомнения, они все еще остаются личностными, облеченными в более низкую и ограниченную ментальную форму, они перестают быть преимущественно эгоистичными и несовершенными, явно и сильно искаженными. После этого нам необходимо подняться на еще более высокую ступень. Ибо совершенное действие и восприятие должны определяться не ментальными или витальными предпочтениями, а озаряющей и вдохновляющей духовной волей, являющейся силой Шакти, которая становится непосредственным и подлинным источником наших действий. Когда я говорю, что мне поручена определенная работа, что я действую, я все еще привношу в свою деятельность ограничивающий личностный элемент и реакцию ума. Но это Владыка намерен осуществлять свои труды, используя меня как свой инструмент, следовательно, во мне не должно быть ни ментального, ни какого-то иного предпочтения, способного ограничить, вмешаться или стать причиной несовершенной работы. Ум должен стать безмолвным светлым проводником откровений супраментальной Истины, а также Воли, пребывающей в свете этой Истины. Благодаря этому наша деятельность станет деятельностью этого высочайшего Бытия и Истины, а не некой ограниченной или искаженной интерпретацией ума. Любые ограничения, избирательность или зависимость будут условиями, которыми Божественное намеренно ограничивает самого себя в индивидууме в данный момент времени для осуществления собственного замысла, а не результатом связывающих, окончательных и невежественных установок ума. Мысль и воля будут тогда исходить из сияющего Бесконечного и облекаться в форму, которая не исключит других форм выражения, а скорее, укажет им их точное место относительно себя, объемля или даже трансформируя и превращая их в более великие формации божественного знания и действия.
Сначала приходящий покой характеризуется совершенной умиротворенностью, полным отсутствием беспокойства, тревоги или печали. По мере роста уравновешенности, он будет все более и более углубляться, приобретая черты духовной легкости и счастья. Это та абсолютная радость, которую дух находит в самом себе и которая не зависит ни от чего внешнего, нирашрайя (nirāśraya). В Гите она описывается как antaḥ-sukho antarārāmaḥ,[8] как brahmasaṁsparśam atyantaṁ sukham aśnute[9] , безмерное внутреннее счастье. Ничто не может нарушить это счастье, оно распространяется все шире и шире, и даже восприятие душой внешней действительности начинает подчиняться закону этой духовной радости. Но поскольку основой этого счастья все еще остается покой, оно ощущается как невозмутимая и спокойная радость, ahaituka. По мере роста супраментального света нисходит более великая Ананда, которая является основой безграничного восторга духа, и дух уже может бесконечно наслаждаться всем, чем он является и становится, всем, что он видит и переживает, а Шакти – радостно и светоносно вершить труды Божественного и вкушать его Ананду во всех мирах.
Благодаря совершенной уравновешенности происходит тотальная переоценка ценностей, ибо мы начинаем ощущать, что все поддерживается божественной силой блаженства (ānandamaya). Внешняя деятельность может остаться прежней или измениться (это должно определяться Духом и соответствовать требованиям работы, которую предстоит выполнить для мира), – но вся внутренняя деятельность изменится полностью. Шакти в виде своих различных сил – знания, действия, наслаждения, творения, выражения – устремится к различным целям существования, но уже в ином духе; цели, результаты, направления работы будут определяться не эго и не его личными требованиями, а предписываться Божественным, руководствующимся своим верховным светом. Ум, сердце, витальное существо, само тело будут удовлетворены всем, что к ним придет в промысле Владыки существования; во всем они найдут тончайшее и все же наиболее полное духовное удовлетворение и блаженство, в то время как пребывающие над миром божественное знание и божественная воля устремятся к достижению более отдаленных и еще не достигнутых целей. Понятия «успеха» и «неудачи» утратят свой нынешний смысл. Мы поймем, что неудачи быть не может; ибо любое событие будет происходить по воле Владыки миров, являясь не окончательным, а промежуточным этапом на его пути, и если оно кажется противостоянием, поражением, отрицанием, даже, на данный момент, абсолютным отрицанием цели, поставленной перед инструментальным существом, то это не более чем видимость, и впоследствии случившееся займет свое место в плане действий Всевышнего. Если же мы будем обладать более глобальным супраментальным видением, то сможем сразу или даже заранее понять необходимость этого события и его подлинную связь с окончательным результатом, которому оно, кажется, полностью противоречит и даже не позволяет осуществиться. Или если – пока света недостаточно и нет ясности – было неверное понимание цели или направления деятельности и шагов на пути к достижению желаемых результатов, неудача становится способом исправления ошибки и принимается спокойно, не вызывая упадка духа и колебания воли. В конце концов, мы обнаруживаем, что не существует такого понятия, как неудача, и душа в равной степени пассивно или активно наслаждается любым событием, видя в нем действие и намерение божественной Воли. Точно так же меняются наши представления о счастье и несчастье, приятном и неприятном, maṅgala amaṅgala, priya apriya.
Благодаря уравновешенности мы начинаем не только события, но и людей воспринимать по-другому и полностью меняем свое отношение к ним. Уравновешенность ума и духа, в первую очередь, приводит к всевозрастающей доброжелательности и внутренней терпимости по отношению ко всем людям, идеям, взглядам, действиям, так как мы начинаем видеть Бога во всех существах и понимать, что каждое существо действует согласно своей природе, свабхаве (svabhāva), и ее нынешним особенностям. Когда имеется позитивная и неизменная Ананда, эта доброжелательность, углубляясь, превращается в сочувственное понимание, а в итоге, в неизменную универсальную любовь. Но ни доброжелательность, ни симпатия, ни любовь не помешают нам устанавливать разнообразные отношения или изменять нашу внутреннюю позицию с учетом жизненных потребностей, подчиняясь указаниям духовной воли, а также настойчиво утверждать одни идеи и взгляды в ущерб другим, совершать эти, а не те поступки (что также будет определяться духовной волей и диктоваться теми же жизненными потребностями и замыслами) или оказывать интенсивное внутреннее или внешнее сопротивление, противостоять или противодействовать силам, которые стремятся помешать осуществлению задуманного действия. Возможно даже мощное проявление действия энергии Рудры, обрушивающейся на человека или сметающей с пути препятствие, потому что это необходимо как для этого человека, так и для осуществления мирового замысла. Но все эти поверхностные проявления не изменят и не уменьшат фундаментальную внутреннюю умиротворенность и невозмутимость. Даже если Шакти знания, воли, действия, любви будет осуществлять свои труды и принимать различные формы, необходимые для этого, дух, основополагающая душа останутся прежними. В конце концов, все станет формой светоносного духовного единения со всеми людьми, энергиями, вещами в бытии Бога и в потоке светоносной, духовной, единственной и универсальной силы, в котором наша деятельность станет неотъемлемой частью деятельности всех, неотделимой от нее, более того, мы будем ясно ощущать, что каждое отношение есть отношение с Богом во всех, выраженное во всем многообразии форм его универсального единства. Это та полнота, которую едва ли можно описать языком разделяющего ментального рассудка – ибо она использует все его противоречия, но при этом превосходит их – или выразить в терминах ограниченной ментальной психологии. Она принадлежит иному уровню сознания, иному плану нашего бытия.
