Глава семьдесят шестая,
из которой вы узнаете о том, как беспокойный Сунь Укун пребывал в утробе дьявола, а также о том, как вместе с Чжу Бацзе он покорил второго демона
Итак, старый демон повалился наземь, стал кататься от боли, а потом затих, словно умер, и лишь время от времени шевелил руками. Мало-помалу он все же пришел в себя и запросил пощады.
– О великий бодисатва! – вскричал он. – О Мудрец, равный Небу! Всемилостивейший и мудрейший Сунь Укун! Смилуйся надо мной, и мы, трое братьев, перенесем твоего наставника в паланкине через три горные кручи.
Сунь Укун никогда не щадил врагов, но ради Танского монаха готов был на все.
– Так и быть! – сказал он. – Я пощажу тебя на сей раз, ну-ка, разинь пасть, дай мне вылезти!
Но только было собрался дьявол разинуть пасть, как к нему подошел младший брат и тихонько сказал:
– Когда он окажется у тебя во рту, разжуй его на мелкие кусочки и снова проглоти. Тогда он не сможет причинить тебе никакого вреда.
Сунь Укун все слышал и, прежде чем вылезти, выставил свой железный посох. Дьявол изо всей силы лязгнул клыками, раздался треск, и несколько передних клыков раскрошилось на мелкие кусочки. Втянув обратно посох, Сунь Укун закричал:
– Ну и хорош ты, нечего сказать! Я было пощадил тебя, а ты, оказывается, хотел лишить меня жизни?! Не выйдет! Теперь уж я ни за что не вылезу, пока не изведу тебя!
Тут старый дьявол принялся ругать младшего брата за то, что тот подбил его на обман.
От укоров старшего брата младший пришел в ярость и крикнул:
– Сунь Укун! Слава о тебе как о храбром воине разнеслась далеко вокруг. Ты показал свою удаль в Южных воротах Неба и в небесных чертогах Яшмового владыки. По дороге на Запад, в обитель Будды, ты истребил невесть сколько оборотней. Я думал, ты и в самом деле герой, а ты оказался жалкой, ничтожной мартышкой, залез в чужое брюхо и бесчинствуешь там. Вылезай! Сразимся с тобой, вот тогда и узнаю, на что ты способен.
Услышав эти слова, Сунь Укун подумал: «А ведь он прав, мне ничего не стоит порвать кишки этому дьяволу, выдрать печенку и замучить его насмерть, но этим я лишь запятнаю свое доброе имя».
И он громко крикнул:
– Так и быть! Я вылезу и померюсь с тобой силой.
Третий демон быстро собрал всех бесов и бесенят и расставил их в боевом порядке. Их набралось более тридцати тысяч. Все они были отлично вооружены. Выйдя из пещеры, бесы расположились полукругом у входа, готовые сразиться с Сунь Укуном.
Второй брат дьявола взял под руки старого демона, вывел его за ворота и крикнул:
– Эй, Сунь Укун! Вылезай! Мы ждем тебя на поле боя!
Но прежде, чем вылезти из брюха чудовища, Сунь Укун на всякий случай выдрал у себя из хвоста шерстинку и с помощью волшебства превратил ее в нитку длиною более сорока чжанов. Эта нитка обладала удивительным свойством: на воздухе она сама утолщалась. Один конец этой нитки Сунь Укун привязал к сердцу и желчному пузырю дьявола, но не туго, однако стоило потянуть за другой конец, как узел затягивался, причиняя нестерпимую боль.
После этого Сунь Укун уменьшился и стал вылезать. Но, добравшись до гортани и увидев в широко разинутой пасти стальные клыки и резцы, острые, как отточенное лезвие, он решил не рисковать и пробрался чудовищу в нос, отчего тот чихнул с такой силой, что Великий Мудрец вылетел наружу.
Тут он потянулся и сразу же стал ростом в три чжана. В одной руке он держал конец нити, в другой – свой железный посох.
Увидев Сунь Укуна, старый демон занес над его головой меч. Но Сунь Укун отбил удар. Тут на него ринулся второй демон – с копьем и третий – с пикой. Тогда Сунь Укун, спрятав посох, стремительно вскочил на облако и удалился, потянув за собой нитку. Чтобы не попасть в окружение бесов, которые помешали бы ему действовать, он выскочил из вражеского стана и поднялся до самой вершины горы, где было просторно и безлюдно. Там он покинул облако и сразу же обеими руками изо всех сил рванул нить на себя. Вот когда острая боль пронзила старого дьявола до самого сердца! Он тотчас подскочил кверху, а Великий Мудрец в это время еще раз дернул нитку. Толпа бесов и бесенят, издали наблюдавшая за всем происходившим, заорала:
– Великий князь! Не дразни его! Пусть убирается отсюда! С чего это вдруг он вздумал запускать бумажного змея? Ведь День весеннего поминовения еще не наступил. Гляди как старается!
Между тем Сунь Укун поднатужился и даже прижал нить ногой. Старый дьявол веретеном закружился в воздухе и со свистом плюхнулся на землю.
Средний и младший дьяволы сразу же ухватились за край облака и, прижав его книзу, очутились возле своего старшего брата. Вцепившись в нить, к которой он был привязан, они опустились на колени и завопили:
– О Великий Мудрец! Мы слышали, что ты праведник, великодушие которого неизмеримо, как море, но кто знал, что ты окажешься хуже гадины! Мы по-честному вызвали тебя на бой, а ты привязал нашего старшего брата за сердце, да еще этакой ниткой!
– Ну и негодяи же вы! – со смехом отвечал Сунь Укун. – Не вы ли пытались выманить меня, чтобы лишить жизни, а сейчас выставили против меня одного все свое полчище! Честно это, по-вашему? Вот я сейчас потащу вашего старшего брата к моему наставнику!
Тут дьяволы принялись отбивать земные поклоны.
– Великий Мудрец! Смилуйся! – молили они. – Обещаем тебе перенести через горы твоего почтенного наставника!
Тогда Сунь Укун сказал:
– Ладно! На сей раз я вас помилую. Возьмите меч и перерубите нитку, вот и все!
– Снаружи-то перерубишь, а как отвязать ее от сердца? – со стоном спросил старый дьявол.
– Разинь-ка пасть, – сказал Сунь Укун, – я влезу и отвяжу нитку.
– А потом не захочешь вылезти! – испуганно промолвил дьявол. – Ох, тошно мне, ох, тяжко!
– Ладно! – сказал тогда Сунь Укун. – Я так развяжу, не буду залезать к тебе в брюхо, но лишь при условии, что ты и в самом деле переправишь моего наставника через гору.
– Как только отвяжешь, сразу же переправлю! – отвечал дьявол. – Больше не посмею тебя обманывать!
Великий Мудрец встряхнулся и вобрал в себя шерстинку. У дьявола тут же прекратилась боль в сердце. Тогда трое братьев-оборотней стали в ряд перед Сунь Укуном и принялись его благодарить. Бесы и бесенята убрали оружие и вернулись в пещеру.
Великий Мудрец обошел гору с востока и издали увидел Танского монаха, который катался по земле от горя и плакал навзрыд, в то время как Чжу Бацзе и Шасэн делили поклажу.
«Все ясно! – подумал Великий Мудрец. – Чжу Бацзе рассказал наставнику о том, что демон сожрал меня, а сам занялся дележом поклажи, чтобы уйти куда вздумается. Надо подать голос». И, спустившись с облака, Сунь Укун крикнул:
– Наставник!
– Вот видишь, – сказал Шасэн Чжу Бацзе. – Сунь Укун жив-живехонек, а ты наплел, что его дьявол сожрал, и все для того, чтобы заняться этим черным делом.
– Но я собственными глазами видел, как дьявол проглотил его, – отвечал Чжу Бацзе. – Может, это не Сунь Укун, а его душа появилась перед нами?
Сунь Укун подошел ближе, залепил Чжу Бацзе оплеуху и крикнул:
– Ах ты, негодная тварь! Значит, по-твоему, это не я, а моя душа?!
Чжу Бацзе стал оправдываться:
– Братец! Но я действительно видел, как дьявол сожрал тебя! А ты, выходит, ожил?
– Чирей ты, вот кто! Никакой пользы от тебя нет! – сердито ответил Сунь Укун и рассказал все от начала и до конца о том, как едва не извел старого дьявола, попав к нему в брюхо, и как потом одолел двух его братьев. После этого он обратился к наставнику: – Ты уж не сердись, учитель, сейчас эти дьяволы сюда явятся и проводят тебя через гору.
Вчетвером они вышли на дорогу и стали ждать дьяволов с паланкином.
А те вернулись к себе в пещеру и принялись толковать между собой.
– Нечего нам провожать этого Танского монаха, – сказал второй дьявол. – Я знаю, как изловить обезьяну, дай мне только три тысячи бесов.
– Да хоть весь наш лагерь, чего там говорить о трех тысячах! – обрадованно ответил старый демон.
После этого второй демон сразу же отобрал три тысячи бесов, вывел их из пещеры и выстроил двумя рядами по сторонам большой дороги. Затем он велел знаменосцу с синим стягом отправиться к Сунь Укуну и вызвать его на бой.
– Эй, Сунь Укун! – крикнул знаменосец. – Выходи скорей сразиться с нашим вторым великим князем!
Услышав это, Чжу Бацзе, смеясь, сказал Сунь Укуну:
– Братец, зачем же ты нас морочил? Сказал, что дьяволы переправят наставника через гору, а они пришли вызывать тебя на бой!
– Старого дьявола я действительно покорил, – отвечал Сунь Укун, – и он не посмеет больше тягаться со мной: от одного моего имени у него теперь голова трещит. А на бой меня вызывает наверняка второй дьявол. Посмотрели бы вы, как все три брата преданы друг другу! Нам надо бы у них поучиться. Особенно тебе, Чжу Бацзе! Я покорил старшего дьявола, а ты должен вступить в бой со вторым!
