Пока они советовались, на дороге появился еще один молодой всадник с румяным лицом, круглыми глазами и шелковистыми бровями. Он восседал на пегом коне и держал в руке меч Синего дракона.
Фань Чэн и Ди Лэй его окликнули:
— Остановитесь, полководец! Все равно впереди чжурчжэни закрыли дорогу! Кто вы и куда спешите?
— Я — Гуань Лин, побратим сына Юэ Фэя, и хочу помочь ему сражаться с чжурчжэнями. А вы кто такие, позвольте узнать?
Фань Чэн и Ди Лэй назвали себя и объяснили, зачем приехали в эти места.
— Братья! — сказал Гуань Лин. — Давайте действовать сообща. Ведь с древности повелось, что настоящий воин, помогая другу, не щадит своей жизни и не раздумывает, с какой стороны нападать на врага!
— Вот это правильно! — поддержали его молодые воины, и трое храбрецов дружно ударили по врагу.
Молот бьет, колет копье,
Рубит тяжелый меч,
Вдавлены в глину людские тела,
Катятся головы с плеч!
Охваченные ужасом чжурчжэни бросились в шатер Учжу:
— Великий повелитель, трое южных варваров ворвались в наш стан, рубят всех подряд, и никто не может их удержать!
Учжу передал командование своему военному наставнику, а сам помчался навстречу врагу.
— Вы кто такие? — рявкнул он. — Как посмели напасть на мое войско?
— Я — Гуань Лин, — сын Гуань Шэна, по прозвищу Большой Меч, знаменитого молодца из Ляншаньбо! А ты кто? Отвечай! Хочу знать, кого побью!
— Я — Учжу, сын великого цзиньского правителя. Жаль мне тебя губить — ты еще так молод! Сдавайся, получишь титул вана, будешь богат и знатен.
— Как бы не так! — усмехнулся Гуань Лин. — Если ты Учжу, то мне повезло! Не сносить тебе головы!
— Ах ты дьяволенок! — выругался Учжу. — Тогда испробуй моей секиры!
Гуань Лин мечом отразил его удар. Раз десять сходились они. Ди Лэй и Фань Чэн не утерпели и бросились на помощь товарищу. Учжу не выдержал натиска трех богатырей и бежал. Боясь вызвать панику среди своих воинов, он свернул в сторону. Но чжурчжэни уже заметили своего повелителя и начали расступаться, чтобы очистить для него дорогу, — строй был нарушен. Юаньшуай этим воспользовались и с новой силой атаковали врага.
Среди сражавшихся Гуань Лин заметил Юэ Юня и крикнул:
— Держись, старший брат!
Юэ Юнь тоже узнал Гуань Лина.
— Вот хорошо, что ты подоспел! Помоги мне перебить этих варваров!
Орудуя копьем в самой гуще боя, Фань Чэн столкнулся с Мын Бан-цзе. Оба были несказанно рады встрече.
Ди Лэй первым прорвался к Юэ Фэю и окликнул его:
— Господин юаньшуай, я — Ди Лэй! При Цзиньмыньчжэне я по ошибке напал на вас, а сейчас пришел искупать вину!
— Старайтесь, полководец! — подбодрил его Юэ Фэй. — Как только разобьем чжурчжэней, я доложу о вас государю, и вы получите награду!
Это окрылило Ди Лэя, и силы его будто удвоились.
В это время к Юэ Фэю пробился Лю Ци:
— Простите, юаньшуай, но я должен вас покинуть!
Юэ Фэй не успел спросить, в чем дело, как Лю Ци уже и след простыл.
Много недругов полегло от рук Юэ Юня, Янь Чэн-фана, Хэ Юань-цина и Ди Лэя.
Вокруг на десять тысяч ли
Смертельные пары[27] бурлят,
Холодным пламенем сверкает
Знамен высокий ряд.
Могуч герой, и меч тяжел,
Пушинку срежет острие,
А рядом — полководцы-тигры,
У каждого в руке копье.
И там войска,
И тут войска,
О, как их сила
Велика!
Грохочут гонги, барабаны,
В сердцах людей неистов пыл,
Как ярок блеск мечей и копий —
Он ярче солнца и светил!
Блестят трезубцы, алебарды
Слепят глаза, как свежий снег,
И небо пушки оглушили, —
Дым заклубился, день померк…
От лука оторвавшись, стрелы
Впивались с визгом в груды тел.
Да! То был ливень необычный,
Был ливень смертоносных стрел!
Да! Бились так, что реки крови,
Бурля и пенясь, потекли,
И поднимались горы трупов,
И все росли, росли, росли…
В этой битве Учжу был наголову разбит. Чжурчжэни в панике бросились бежать и вдруг наткнулись на преграду — поперек дороги лежало поваленное дерево. Укрывшиеся по обе стороны от дороги суны осыпали врагов стрелами. Это был отряд Лю Ци, который, предвидя поражение чжурчжэней, заранее покинул поле боя, чтобы задержать бегущих.
Учжу свернул на узкую горную тропу. Но не успел он проехать и двадцати ли, как впереди снова послышались крики.
— Что там такое? — в тревоге спросил он.
— Неприступные горы. По ним и одному человеку не подняться без веревок.
Учжу сошел с коня и оглянулся. Вокруг высились отвесные скалы — дорога оборвалась. Учжу хотел искать другую дорогу, но сзади донеслись крики — погоня приближалась.
«У меня было могущественное войско, я хотел занять всю Срединную равнину, — в отчаянии подумал цзиньский правитель, — и вот чем все кончилось! Как теперь смотреть в глаза военачальникам? Лучше умереть!»
С возгласом «хватит с меня!» Учжу бросился головой на камни. И вдруг все кругом загрохотало…
Тело — как при «пятом барабане»
Та луна, что за горою гасла.
Жизнь — светильник, что при третьей страже[28]
Впитывал уже остатки масла!
Если вы не знаете, что произошло с Учжу, то прочтите следующую главу.
Юэ Фэй получает приказ об отходе и назначает на должности отличившихся. Дао-юэ истолковывает вещий сон и читает на прощание буддийскую гату
Вновь чжурчжэни, перейдя границы,
Захватили сунские владенья,
Но герои в трудный час сплотились,
Поднялись, чтоб дать врагу урок,
Цзиньские войска под Чжусяньчжэнем
Ныне потерпели пораженье,
И назад вернуться не посмеет
Тот, кто ноги еле уволок!
Для чертогов Желтого дракона[29]
Утвердиться наступило время,
Наступило время — государей
Из чужбины возвратить в Бяньцзин,
Как же в этот час могли позволить
Полководца обвинить в измене
И свести на нет великий подвиг,
Славу, доблесть растоптать в грязи?
Итак, Учжу бросился головой на камни, чтобы покончить с собой. Но, видимо, Небо не захотело его гибели: раздался оглушительный грохот, каменная стена рухнула, и перед чжурчжэнями открылся проход.
Учжу воспрянул духом, вскочил на коня и сделал воинам знак идти вперед.
Когда тысяч шесть воинов миновали узкий проход, снова прогремел гром, посыпались камни и преградили путь остальным.
Подоспевшие преследователи беспощадно рубили попавших в ловушку чжурчжэней.
Учжу стоял на вершине горы и, плача, смотрел, как гибнут его воины.
— Никогда еще меня не постигала такая неудача! Не думал я, что Юэ Фэю удастся меня разгромить! Как мне теперь явиться к отцу?!
Учжу выхватил меч и приставил к груди, но Хамичи его удержал.
— Что вы затеяли, повелитель! — сказал он с упреком. — Победы и поражения — обычная участь полководца! Вернемся домой, снарядим новое войско и опять пойдем в поход!
Пока они разговаривали, из леса вышел человек в одежде ученого, приблизился к Учжу и сказал:
— Великий повелитель, я знаю, ты помышляешь только о мести! Но к чему она? Чем добавлять воду в кипящий котел, не лучше ли погасить очаг?! Древние говорили: могущественный сановник при дворе всегда может помешать полководцу на поле боя! Поверь мне: скоро Юэ Фэю конец!
Неясная речь незнакомца смутила Учжу, но он все же поклонился и поблагодарил:
— Спасибо за наставления! Не скажете ли, как вас зовут?
— Я посланец Неба, и мое имя вам знать незачем!
С этими словами незнакомец поклонился и исчез.
Учжу приказал воинам располагаться лагерем, готовить пищу и отдыхать. Странная речь незнакомца не выходила у него из головы.
— Великий повелитель, — сказал военный наставник, — этого человека послало к нам само Небо! Оставайтесь пока в лагере, а я поеду в Линьань и потолкую с Цинь Гуем. Он при первом удобном случае погубит Юэ Фэя! Уж тогда-то Поднебесная будет ваша!
Учжу обрадовался и сел писать письмо Цинь Гую. Письмо он закатал в восковой шарик и передал военному наставнику.
— Теперь поезжайте! Но когда выедете на Срединную равнину, будьте осторожны!
— Об этом не беспокойтесь, повелитель! — заверил его Хамичи. — Буду действовать с оглядкой.
Хамичи спрятал письмо, простился с Учжу и покинул лагерь.
По этому поводу потомки сложили стихи:
Разбито несметное войско,
Разбита чжурчжэньская рать,
И снова бы на Равнине
Тишь была, благодать…
Но хитрый советчик нашелся
(Вот где уж язык без костей!)
И разум вернул Чанпину,
Чтоб дух его прежний поднять!
Между тем Юэ Фэй расположился лагерем у подножья гор и наградил военачальников и воинов за успехи в бою. Отправив ко двору донесение о победе, он стал готовиться к Северному походу. Но об этом речь пойдет ниже.
