что родственники жены к ним наведываются. И вот на Рождество, когда тролли уже подъехали к поместью, решил батрак мост не опускать. Плакали тролли, просили впустить их, чтобы обнять дочку, но батрак оставался непреклонен.
Принялись тогда тролли угрожать:
– Что ж, не видать отныне владельцам этого замка богатства да роскоши!
С тех пор тролли здесь больше не появлялись, но предсказание их сбылось. Царила тут вечная нищета – и так поколение за поколением. Да и от новых владельцев удача отворачивалась: въезжали они сюда при деньгах, да только оставались потом ни с чем.
Похищением людей тролли не ограничивались. Если крестьяне долго не могли найти заблудившуюся корову, они винили в этом троллей: мол, те сделали животное невидимым. Людям даже мерещилось мычание и звон колокольчика.
Чтобы нечисть не угнала скот, на острове Эланд коровам на ногах рисовали кресты, а в провинции Блекинге намордник пропавшего животного сжигали, потом через левое плечо бросали золу, а следом – нож. Вернуть скот помогал колокольный звон, но священники редко шли навстречу. И уж тем более никто не снимал с храмов колокола и не ходил с ними к горе.
У троллей был также собственный скот. Родившиеся от их быка и земной коровы телята отличались от обычных неожиданным окрасом (были полосатыми) и иногда размером (были ниже). Доились они при этом намного лучше. Если человек догадывался, что в обычное стадо затесались телята нечистой силы, то те мигом исчезали.
Одни верили, что заполучить в хозяйство тролличьего быка – к беде, другие, наоборот, что к удаче.
Как-то охотник из Бохуслена отважился подстрелить тролличьего быка, но ходили слухи, что бык тот неубиваем.
Отправился тогда охотник к колдунье за советом. Та и говорит:
– Иди не одетым и не раздетым. Не сытым и не голодным. Не мытым, но и не грязным.
Долго думал охотник, как поступить. Обернулся он занавеской, съел пару зернышек, но вот как выполнить третье условие, он не знал.
Отправился он на охоту, а сам думает: «Что же делать? Видимо, не подстрелю я огромного быка!»
Вдруг услышал он голоса. Прислушался – а это два тролля разговаривают. Один радуется:
– Вот и хорошо, останется у нас наш бык, ведь третье-то условие охотник не выполнил!
– Глупец! – сокрушается второй тролль. – Разве ты не видишь, что он захватил с собой подвешенный источник?
Тут же понял охотник, на что намекал тролль. Бросился он в кусты, пописал в кулак и обтерся капельками. Так обхитрил он троллей и добыл их огромного быка.
С детьми у троллей были особые отношения. Нечисть практиковала подмену: забирала человеческое дитя, вместо него оставляла маленького тролля. Возможно, человеческие младенцы считались более красивыми. В Южной Швеции причину видели в другом: когда украденный ребенок подрастал, тролли давали ему шапку-невидимку и отправляли к людям, чтобы тот собирал и приносил еду и предметы, до которых тролли-язычники не могли дотронуться.
У подмены был метафорический смысл: тролль приравнивался к паразиту, который, притворяясь младенцем, садится на шею и, если вовремя не заметить, может высосать все жизненные соки из человека.
Интересовали троллей в первую очередь новорожденные, которых не успели крестить, поэтому родители клали в колыбель разные обереги: ножницы, иголки, стальные вещицы, серебряную ложку, чеснок, псалтырь. А на дверях и окнах, обязательно запертых, рисовали крест. В Смоланде на дверь в детскую вешали второй замок, чтобы дети постарше случайно ее не распахнули. На ночь одежду старших детей заносили с улицы в дом: через личные вещи тролли также могли получить власть над человеком.
Самыми опасными были первые часы после рождения ребенка. Для подстраховки младенца не клали сразу в колыбель: якобы нечисть будет его искать там в первую очередь – пусть пока полежит в другом месте.
Тролли – известные любители подмены детей
В Вармланде первые сутки не гасили огонь. Гостей просили дотронуться до углей – верили, что такая дезинфекция убьет всю нечисть, которую занесли в дом. Даже при купании младенца в воду клали небольшой уголек.
Если ребенок чихал, обращались к другому проверенному средству – заклинаниям и молитвам.
Чтобы тролли не получили власть над ребенком, до крещения выбранное имя не разглашалось. В Южной Швеции считали, что это чревато другими последствиями: ребенок станет сплетником. Часто детям подбирали два имени. Одно было запасным: им нарекали, если младенец вдруг серьезно заболевал. Тогда обманутые тролли оставляли дитя в покое.
К обряду крещения подходили как к жизненно важному ритуалу, поэтому соблюдали ряд правил:
1. Выбор дня крещения. Нельзя крестить тринадцатого числа. На севере Швеции избегали пятниц, на юге – вторников, а в провинции Вестергётланд – четвергов.
2. Перед обрядом крестная относила ребенка в стойло, хлев или кузницу, где он должен был прикоснуться к разным предметам и животным: так его приобщали к будущим занятиям.
3. В церковь нужно ехать на полной скорости, иначе ребенок станет ленивым. Если на пути повстречался мужчина – это к удаче, если женщина – к беде. Чтобы гарантированно встретить по дороге мужчину, отец ребенка заранее выходил из дома и шел навстречу телеге.
4. Кашель и плевки священника во время церемонии – плохая примета: для ребенка это могло обернуться болезнью горла или туберкулезом.
5. Воду, в которой крестили новорожденного, наделяли магической силой, поэтому она ни в коем случае не должна была оказаться в чужих руках. После обряда ее нужно было вылить там, где никто не ходит. При этом нельзя пролить на камень, иначе ребенок быстро облысеет. Крестильную воду порой сохраняли и использовали, чтобы вывести бородавки и родимые пятна. Кузнецы опрыскивали ей ножи и ножницы – так они якобы лучше защищали от нечисти.
Другим уязвимым периодом в жизни младенца был сезон работы в полях. Мать брала дитя с собой, и, пока все трудились, младенец оставался один без присмотра. Положить его на землю – все равно что отдать в руки троллю. Поэтому запеленатое дитя подвешивали повыше, чтобы уберечь от змей и хищников.
Однажды летом батрак убирал сено. Его господа поручили ему еще и следить за младенцем, но тот кричал столь ужасно, что батрак разозлился и крикнул:
– Хватит орать! Лучше помоги мне с сеном!
– Конечно! – сказал вдруг младенец взрослым голосом. – Только ты никому не должен об этом рассказывать. Узнавший об этом расстанется с жизнью.
Вместе батрак с подменышем быстро управились с
