поступке. Как же родители испугались!
– Неужто ты не понимаешь? – взмолились они. – Теперь томтен уйдет от нас да в придачу заберет все, что дал нам за эти годы!
Однако сын не растерялся. Позвал он томтена и велел ему ради Христа никогда более не появляться на хуторе да не прикасаться к тому, что принес за время своей службы.
Церковь подчеркивала опасные черты характера томтена – его гневливость, мстительность, зловредность. В гневе он распахивал двери, стучал по стенам, передвигал мебель. Мог забросить корову или лошадь на крышу, испражниться в ботинки хуторян или сорвать со спящего одеяло. Бывало, что он насылал на хутор проклятия или даже убивал батрака за то, что тот просто-напросто случайно наступил в выставленную за порог кашу для томтена.
И все же томтен, как и большинство других персонажей шведского фольклора, редко предстает исключительно в черном свете. Скорее, его злость и вредность подчеркивала Церковь, а соответственно, и созданные под ее влиянием предания. В народе же томтена слегка побаивались, но почитали и уважали.
В поместье Троллебу (Trollebo), что находится в Смоланде, построили как-то ригу прямо над жилищем томтена – да не просто над его домом, а над детской. Не было теперь его отпрыскам покоя: то и дело просыпались они от шума, когда батраки принимались за молотьбу.
Попросил тогда томтен хозяина поместья слегка передвинуть сарай, но тот лишь рассмеялся в ответ. Разозлился томтен да и наложил проклятие на имение, крикнув:
– Не стоять тут ничему новому! Как только завершится здесь очередная постройка – так тут же и сгорит!
Но вот однажды встретил томтен хозяйку имения и попросил присмотреть за его захворавшими детишками. Она согласилась, и в благодарность смягчил томтен свое проклятие:
– Пока ты живешь здесь, ничто на этом месте не пострадает от огня!
Так и случилось. При жизни женщины не было на хуторе ни одного пожара, однако после ее смерти каждая новая постройка сгорала дотла. Потому решили здесь ни на минуту не прекращать строительства, а постоянно что-то ремонтировать да улучшать, дабы томтен не смог более ничего поджечь.
В некоторых преданиях изгнание томтена связано с заботой о душе и носит скорее юмористический, чем догматический характер.
Один лесник в Сконе нажил неплохое состояние благодаря томтену. Настало время позаботиться ему о собственной душе, и потому решил он, что не нуждается больше в услугах такого помощника. За советом обратился он к служанке, ведь она лучше других знала о повадках и пристрастиях томтена. Подумав немного, она сказала:
– Если господин удвоит мою зарплату, я сделаю так, что томтен уйдет.
Согласился лесник. На следующий день пришла служанка в хлев, задрала юбку повыше да нагнулась так, что голова ее показалась меж ног.
Испугался томтен, пришел к леснику и говорит:
– Ты уж прости меня, но оставаться здесь я не могу. Не хочу я жить на хуторе, где рядом с моей кашей появляются столь жуткие чудовища!
Попытка Церкви очистить сознание народа от языческого наследия не возымела эффекта – большинство людей продолжали верить в то, что томтены существуют и приносят пользу. Зато остались самые разные ритуалы изгнания духа:
• Продемонстрировать голые ягодицы (иногда три вечера подряд или в ночь с четверга на пятницу) – распространенная практика в южных и западных регионах Швеции.
• Если томтена перестать кормить, он, разозлившись, уйдет, но надо иметь в виду, что за этим последует месть жителям хутора.
• Реже томтена могли даже сжечь, положить его прах в сосуд и закопать где-нибудь подальше от дома.
Крестьяне доверяли томтену весь фронт своих ежедневных хлопот, в том числе и уход за скотом. Дух помогал содержать животных в чистоте, следил, чтобы те были накормлены, напоены и не мерзли. Даже доил коров, хоть и брался за это с неохотой.
Если корова отелилась сама без помощи людей и с теленком все было хорошо – значит, это томтен постарался.
Для удобства невидимого помощника, порой прятавшегося под землей, пол в хлеву и конюшне специально оставляли земляным. Тот, кто стелил деревянный пол, вскоре сталкивался с неудачами: томтен более не мог подойти к скотине.
Особую симпатию дух питал к лошадям. Связывали это с тем, что корова в Швеции ассоциировалась с женской работой, а лошадь с мужской – более благородной. В преданиях разозлившийся томтен мог даже убить корову, но лошадь – никогда.
В конюшне у томтена обязательно были любимчики. Выбирал он их иногда по росту, иногда по цвету. Фаворитам томтен заплетал на гриве или на хвосте косички [75]. Расплести их было сложно, и если кому-то это удавалось, то вскоре появлялись новые. Спустя много лет ветеринары выяснили, что нечисть здесь ни при чем. Косички наблюдались лишь у тех лошадей, которых плохо расчесывали. Шведам такая разгадка тайны не понравилась. Никто не хотел признаваться в халатном отношении к животным. Но главное – ветеринары вторглись в многовековые суеверия, которые для многих важнее научных открытий.
Если томтену не нравилась новая лошадь в табуне, по ночам он мучил животное, так что под утро оно выглядело изможденным и взмыленным.
Жил в Дальсланде крестьянин, у которого было много прекрасных животных. Среди них особенной красотой отличалась одна пятнистая лошадь.
И обитал на том хуторе томтен. Помогал он крестьянину, заботился обо всех животных, следил за лошадьми.
И вот надумал как-то крестьянин продать свою красивую лошадь и купить вместо нее какую-нибудь попроще. Сказано – сделано.
Да только не стало с тех пор крестьянину покоя. Каждое утро приходил он в конюшню и видел свою новую лошадь усталой да с пеной у рта. День ото дня становилась она все слабее да худее, словно не ела она и не спала.
Решил тогда крестьянин выяснить, что происходит, и остался ночевать в конюшне. Когда на небе засияла Луна, в дверях появился томтен. Подошел он к лошади да принялся что было сил хлестать ее кнутом, приговаривая:
– Давай же, становись в крапинку!
Понял крестьянин, что недоволен томтен новой лошадью. Отвел он ее на базар да обменял снова на свою прежнюю кобылу. С тех пор стало на хуторе все тихо да спокойно.
Если животное угасало на глазах, ему искали новых хозяев. Нередко это действительно помогало – и лошадь, обретя новый дом, поправлялась. Тогда в народе говорили: «Значит, тамошнему томтену лошадь пришлась по
