отремонтировать обветшавший храм; это поручили известному зодчему Килиану Игнацу Динценхоферу, и провел он реставрацию в духе своего времени, когда властвовало барокко. Тогда же у храма появились круглые купола над восьмигранной ладьей и над пресвитерием.
При прусской осаде Праги в 1757 году на Карлов нацелены были прусские пушки. Более 800 ядер пущено было тогда в сторону храма и монастыря, много раз попадали в крышу, но каким-то чудом она была спасена. В память о том обстреле некоторые прусские ядра были замурованы в стены и до сих пор там находятся.
О кладе на Поречье
За воротами Старого Места Пражского находились некогда селения, которые Карл IV включил в черту Нового Места. Так за воротами св. Бенедикта находилось селение Поречье, у валкого брода, где селились в XI веке немецкие купцы. Они же построили там костел св. Петра в романском стиле, который в XV веке был перестроен в готический.
В старые времена кладбища при приходских костелах бывали и в Праге, в деревнях же подобные кладбища еще долго устраивали при храмах.
О кладбище при костеле св. Петра в Поречье сохранилось предание, повествующее о том, что там был найден клад.
Рассказывают, что жил в Поречье скупой человек, питался он очень скромно, ел не всегда досыта, все жадничал, чтобы накопить побольше денег. Он вообще был странный; в старости он сам себе купил гроб, который стоял у него в каморке приготовленный. Когда в конце концов этот скупец умер и наследники после похорон принялись искать его богатства, нашли лишь немного сребреников, ничего более. Наследники ничего другого не придумали, кроме того, что мертвеца кто-то обокрал или же что богатство его спрятано где-то в доме. Обыскали дом, смотрели под полом, в погребе, пытались найти тайники на чердаке, но ничего не нашли. Они очень удивлялись, куда же подевалось богатство, и злились, что все поиски прошли впустую.
Примерно через год старый служка из костела св. Петра заметил, что над какой-то могилой вблизи костела в полночь показывается желтоватый огонек, пламя его скакало туда-сюда. Это была могила того самого купца. Служка сразу понял, что там такое. Это горели деньги.
В могиле спрятан клад, и желтый огонечек дает знать, что там золото.
У служки костела был сын, могильщик. Отец и поделился с сыном тем, что видел. Сын собрался немедленно выкопать клад.
– Нет, парень, так дело не пойдет, – сказал на это старый. – Если ты станешь просто так копать, клад спрячется на большую глубину, уйдет от тебя. Надо взять большой венок и в полночь пойти к могиле. Потом ты должен венок бросить на могилу так, чтобы он оказался вокруг этого огонечка. Тогда огонек никуда не денется. Только после этого можно будет копать.
Сделали так, как сказал старик, выбрались в полночь тайно на кладбище. Сын бросил венок на огонек, и тот действительно остался на одном месте. Потом быстро стали копать, и вскоре лопата наткнулась на что-то твердое. Разбросали глину и увидели разбитую крышку гроба. В подушке под головой покойника нашли они много золотых монет и украшений; скупец так любил свое золото, что никому не хотел его оставлять и зашил его в подушку, которую положил в приготовленный гроб.
Так отец с сыном обогатились, но не стали скупыми, как тот покойник. Они подавали бедным, но тайно, чтобы об этом не узнали наследники купца.
О светящемся человеке на Поречье
Вблизи костела св. Петра на Поречье в нижнем Новом Месте жил давным-давно сапожник Матей. Он был очень хорошим ремесленником, ботинки и туфельки шил очень удобные, красивые, люди любили заказывать у него обувь, работы у него было предостаточно. Один у него был недостаток: любил он заложить за воротник и засиживался в корчме за костелом за полночь. Он не следил за звоном колокола судьи, который давал знать, до которого часа можно сидеть в корчме. Сиживал летом до двух часов после захода солнца, а зимой до четырех. Но и повсюду пивные не закрывались после звона судейского колокола с ратуши. Просто закрывали двери и оконца и потихонечку пили дальше. У костела св. Петра на Поречье звон колокола был плохо слышен, правда, в корчме за костелом хорошо знали, когда пора закрываться, они и закрывались, правда, оставляя там гостей. А последним уходил из корчмы сапожник Матей, такая уж у него была привычка.
Вот так однажды милый сапожник выбрался поздно ночью из корчмы. В голове его сильно шумело, когда корчмарь выпускал его за ворота. На улице была кромешная тьма. Матей ничем не мог осветить себе дорогу, но надеялся, что дойдет до дома быстро, идти было недалеко. Однако голова у него кружилась, и все кружилось вокруг него. Он ковылял по улице, стараясь держаться поближе к домам, но получалось у него плохо. Он не знал, как попасть к себе домой. И тут неподалеку от него во тьме что-то засветилось. Сапожник подумал, что это кто-то идет с переносной лампой, и намеревался перейти улицу и попросить, чтобы ему посветили. Подошел он поближе – и что же видит? Стоящего перед ним светящегося человека.
Тут вдруг Матей вспомнил, что слышал, что у костела св. Петра люди видели светящегося человека. И прежде чем сапожник опомнился, взял его светящийся человек под мышки и повел к его жилищу. Сапожнику шагалось легко, весь хмель у него прошел. Так счастливо подошел он к своему дому, нигде не споткнувшись о камень, нигде в лужу не упав. Когда светящийся человек поставил сапожника к воротам его дома, захотелось ему обратиться к своему провожатому со словами благодарности за сопровождение, и он сказал:
– Как хорошо ты меня до дома довел! Помогай тебе за это Господь Бог!
А светящийся человек отозвался:
– Помогай тебе Бог за эти слова! Триста лет ждал я этой благодарности!
И в тот же миг свет исчез, и сапожник Матей очутился у ворот своего дома в полной тьме. Через минуту он опомнился, и пришло ему в голову, что словами благодарности освободил он светящегося человека от какого-то заклятия. И действительно – никогда и никому больше не встречался на уличках Поречья светящийся человек.
О Шашковых мельницах
Городские мельницы со стародавних времен чаще всего были общинным имуществом, тогда как мельницы в дворянских усадьбах были имуществом владельцев усадеб, а мельники только нанимались на службу. Мельники на больших мельницах бывали часто очень зажиточными. Там, где сейчас на нижнем Новом Месте Пражском тянется к Картину Влтавская набережная, стояли когда-то старые пражские мельницы. Между правым влтавским берегом и островом Штваницы находилась группа островков, на которых тоже были мельницы. Некоторые из них относились уже к Поречью, как
